— А я-то всё и думал, почему у меня тут всё так отлично получается, а вот дома, имею в виду тот мир, что стал для меня новым домом, — уточнил я, хотя, наверное, это было лишним, — боевая трансформация даётся мне невероятно тяжело. И ещё масса сил уходит, чтобы её поддерживать.

— Как есть вещество, усиливающее мощь аэрахов, — проговорила моя бабуля и сделала жест рукой, чтобы мы шли по направлению к нашим спутникам. — Так есть и ослабляющее. На твоей новой планете его столько, что мне и самой не по себе. Боевую трансформацию даже пробовать не буду. А внучка говорит, что у них и не получалось.

— У нас там есть такая штука, как эфир, — ответил я, пытаясь собрать всю полученную информацию воедино. — Местные считают, что это некая изначальная сущность, основа всей магии, на которой строится уже вся остальная. У меня было так называемое эфирное сердце, и оно вошло в жёсткий конфликт с сущностью аэраха. Но я сумел примирить их. Кстати, именно плазмой с эфиром я прожёг твою броню. Так вот я так понимаю, что эфирная сфера расположена над всей планетой, окутывая её.

— Вот на такой территории тебе бы с действующим Примархом и бороться, — сказала на это Арана и пристально на меня поглядела, но затем мотнула головой. — Нет, в тот мир его заманивать нельзя.

— Почему? — поинтересовался я, чувствуя, что нахожу ключи к неким сложным решениям. — Ведь он там будет значительно слабее.

— Слабее, чем он без этой вашей эфиросферы, но всё равно гораздо сильнее всех остальных, — ответила на это Арана и с сожалением развела руками. — А люди в силу того, что их телесная оболочка слишком хрупкая, просто не переживут вашей битвы.

— Что же мне тогда делать? — спросил я, не особо рассчитывая на ответ, но всё-таки его получил.

— Если хочешь спасти свой новый мир и звёздную систему, в которой он расположен, придётся уйти из него, — она говорила с явным сожалением, и я понимал, почему: мир, в котором родился я, стал ей родным тоже не сразу. Она пришла в него и проросла корнями, как и я в новом. — Оборону придётся держать на родной планете. По-хорошему, конечно, с неё бы ещё вывезти всех людей и окутать этим вашим эфиром, но это вряд ли реализуемо в столь короткие сроки.

И тут я подумал о Кшиштофе. Когда я с ним общался, мне показалось, что он просто повёрнут на своём деле. А больше него про эфир и то, как им пользоваться, мало кто знал. Наверное, никто вообще.

— Скажи, пожалуйста, — попросил я Арану, снова останавливаясь, теперь уже шагах в пятнадцати от наших спутников. — А от какого количества врагов нам придётся обороняться? — спросил я и тут же решил, что вопрос мой требует уточнения. — Это будет целая галактическая армада, так?

— Так-то оно так, — согласилась бабуля задумчиво, словно сама только что нашла элегантное решение сложной задачи. — Только ведь большая часть аэрахов, узнав про тебя, биться не будет.

— То есть, как? — не понял я и жаждал пояснений. — Почему не будут биться? Объясни.

— Видишь ли, власть Примарха зиждется на ментальном контроле, — ответила на это Арана и взглянула мне в глаза, словно пыталась передать мне ответ зрительным контактом, и частично это было именно так. — Когда ты на этом самом месте приказал легионам экспедиционного корпуса аэрахов разворачиваться, они не просто послушали тебя. Они не могли не послушать, понимаешь? Сила приказа у Примарха — это один из столпов его власти. Так вот, в теории, если встречаются два одинаковых по силе Примарха, то армия должна стать им неподконтрольна. Просто во избежание хаоса. Легионы должны будут остановится и ждать, пока кто-то из Примархов не одержит верх. В истории такого, конечно, не было, но всё случается впервые.

— То есть всё в любом случае сведётся к дуэли между мной и твоим братом? — поинтересовался я, полагая, что на словах выглядит всё как-то слишком просто.

— Зная своего брата, — ответила на это Арана, — этим дело не ограничится. Он, наверняка, предпримет какую-нибудь подлость. Это у него в крови. А уж, когда узнает, что я встала на твою сторону, тут и вообще у него крыша может поехать. Это же первый бунт за десятки, а то и сотни тысяч лет. Но ты не переживай, я тебя поднатаскаю. Опыта у тебя, конечно, нет, но это дело наживное.

— Главное, чтобы я выжил после твоего этого натаскивания, — ответил я и улыбнулся.

Мне оказалось приятно, чёрт возьми, что моя бабуля передумала меня убивать и общается со мной, как с будущим правителем.

— Сейчас главное для тебя — это закончить все свои текущие дела в том мире, где я тебя нашла, — сказала мне бабуля и оглянулась, словно ожидая, что с минуты на минуту сюда прибудут легионы моего двоюродного деда. — Если ты хочешь, чтобы тот кусочек вселенной вместе со всем, что тебе дорого, остался жив. И после этого мы займёмся с тобой стратегией.

— У меня созрела одна мысль, и её можно воплотить только в том мире, откуда мы пришли, — ответил я, расписывая свои следующие шаги. — Поэтому там придётся задержаться.

— Тогда будь готов к тому, что действующий Примарх найдёт тебя и нападёт, — ответила Арана, пожимая плечами. Лёгкий ветерок, кажется, принёс с собой немного пыльцы, и она чихнула. — И не думай, что он будет выжидать месяц в таком случае. Ты для него — никто, и с тобой он договоров не заключал, — и тут она застыла, словно ей в голову пришла светлая мысль. — Хотя стойте-ка. У тебя чернил для татуировки случайно нет?

— У меня нет, но у Магнуса, как в ларьке, найдётся всё, — ответил я.

И правда, тот неизвестно откуда достал специальные чернила и с недоумением покосился на баночку.

— А вам, собственно, зачем? Тату-салон хотите открыть? Вот это я понимаю, по башке друг другу настучали так, что бизнес-идеи начали приходить, — и с улыбкой отдал баночку моей бабуле.

Я глянул на неё и увидел, что она тоже в отличном расположении духа.

Всё остальное заняло совсем немного времени. Она сняла с руки один из перстней и положила на ладонь, где тот сразу же начал плавиться, превращаясь в тёмную лужицу. Туда же Арана добавила чернила для татуировок. Другой же рукой он провела возле моего уха и на землю упали волосы с виска и чуть выше.

Затем она с силой приложила ладонь с расплавленным перстнем и краской к моей голове и прижала. Раздалось шипение, но больно не было, скорее, щекотно.

— Рахна, поди-ка, — произнесла бабуля после того, как закончила экзекуцию.

К нам подошла моя мама, взглянула на мою голову и тут же преклонила передо мной колено.

— Нам бы зеркальце, дочь, — сказала ей Арана, насмешливо уперев руки в бока.

Та спешно достала откуда-то зеркало и подала мне. Я глянул и увидел, что на выбритой части черепа над ухом у меня красуется красивый крылатый паук. Настоящий великан.

— Это печать императорского рода аэрахов, — сказала мне бабуля, видя некоторое моё недоумение. — Теперь ты — официальный претендент на трон, мой дорогой внук.

Вернувшись через портал в тронный зал, в котором только-только собравшиеся начали приходить в себя после нашей стычки, а прислуга убрала с пола осколки лепнины и пыль, я сразу же нашёл глазами деда Державина, который стоял возле трона.

— Нам надо срочно поговорить, — сказал я ему и пригласил следовать за мной.

Тот покосился на императора, но, ни слова не сказав, двинулся за мной.

— А с нами вы объясниться не желаете, молодой человек? — окликнул меня император, в котором больше говорила не злость, а интерес.

Я обернулся, смерил его холодным взглядом и покачал головой.

— Нет, не хочу, — ответил я, а затем перевёл взгляд на принцессу, притихшую за троном. — Варвара, пойдём со мной.

Я даже не предполагал того, что последовало дальше. Принцесса оказалась возле меня практически сразу, буквально в два огромных прыжка, которые ждать от хрупкой девушки не приходилось.

Тут же я открыл портал в небоскрёб деда, куда мы и переместились всем составом с Кураны, прихватив ещё двоих.

Арана оглядела постройку. Причём, несмотря на то, что мы находились внутри, видела она всё прекрасно, как будто смотрела со стороны. Я тоже уже так мог.