— Было бы сейчас темно, — сказал я полушёпотом, — обязательно бы открыл филиал кирпичного заводика.

— Проходи, — махнула мне императрица, приглашая войти. — Мёртвых бояться нечего, надо опасаться живых.

Когда я оказался внутри, Елизавета Фёдоровна затворила дверь, закрыв на замок, а затем дала время, чтобы у меня привыкли к темноте глаза. На самом деле, благодаря магии аэрахов, я практически мгновенно переключался на ночное зрение, но мне хотелось оглядеться.

Вокруг стояли статуи в полный рост, висели барельефы, изображающие различных наших монархов во время битв, воспетых в легендах, а на каменных полках покоилось их оружие.

— Внушительная усыпальница, — проговорил я, чувствуя на лице движение воздуха и пытаясь угадать, где именно расположен подземный ход. — Но зачем сюда ход?

— Пообщаться с предками так, чтобы этого никто не увидел, — пожала плечами императрица. — Это, конечно, официальная версия. А так, любовницу привести. Или любовника, — она посмотрела на меня и улыбнулась.

— Грамотно сделано, — проговорил я, наконец, увидев темнеющий вход в тоннель. — Никогда бы не догадался.

— Пойдём, — кивнула Елизавета Фёдоровна, видя, что я уже начал ориентироваться в темноте. — Варвара ждёт тебя, места себе не находит.

Но дойти от выхода из тоннеля до флигеля, в котором держали под замком Варвару, просто так оказалось невозможно.

— Вот старая балда, — ударила себя по лбу императрица, а затем обернулась ко мне. — Ты ничего не слышал, назовёшь меня так, казню лично.

— Вы что-то сказали? — переспросил я от подножья лестницы, ведущей наверх.

— Правильный ответ, — кивнула Елизавета Фёдоровна, а затем спустилась ко мне. — Я немного не рассчитала, — проговорила она как можно тише, наклонившись почти к самому моему уху. — Отсюда до казематов, в которых держат Варю, четыре камеры, реагирующих на движение. Отключить отсюда я их не смогу. И распорядиться о том, чтобы выключили, тоже. Поэтому… — она распахнула широкий плащ, в котором была, — лезь-ка сюда, как-нибудь проскочим.

— Елизавета Фёдоровна, — сказал я, добавив немного иронии в голос. — Я, конечно, вас очень ценю, но, боюсь, это лишнее.

— Что такое? — она подняла бровь, видимо, решив, что я пошёл на попятную.

— Покажите мне, где находятся камеры, и я их попробую нейтрализовать, — ответил я, размышляя над тем, как именно это лучше сделать.

— Это моментально вызовет ненужное внимание, — ответила она, не понимая пока, в чём заключается мой план. — Давай лучше под плащом тебя проведу.

— Полагаете, парная цепочка следов вопросов не вызовет? — поинтересовался я, давая понять, что вопросы всё равно возникнут, но это можно немного отсрочить.

— Что предлагаешь? — она оценивающе поглядела на меня и прищурилась.

— Увидите, — пообещал я, решив, как буду действовать. — Только покажите, где находятся камеры.

На самом деле месторасположение камер оказалось отличным для охраны дворца и отвратительным для предполагаемых преступников. Я оценил это обстоятельство и порадовался тому, что магия аэрахов была при мне, в отличие от всех остальных.

Энергетической паутиной я цеплял камеры, на которые указывала мне императрица и принудительно поворачивал их в противоположную от нас сторону. С последней даже вышли заминки, и пришлось бросать снежок, чтобы она развернулась, следя за ним, а затем уже закрепить её таким образом, чтобы она нас не увидела.

Дважды мне пришлось по широкой дуге огибать тропинку, чтобы не попасть на глаза охранникам, проверявшим периметр. И во второй раз мне показалось, что один меня увидел, но видел он и императрицу, поэтому подходить не стал.

Скрывшись во флигеле, я освободил камеры от паутины, чтобы они и дальше несли службу. В конце концов, в мои задачи не входило лишать дворец безопасности.

В самом флигеле было всего две камеры, справиться с которыми проблем не представлялось. Мы прошли по лестнице, спустившись на подземный уровень, и тут у меня по спине побежали мурашки. Отвратительное освещение, серые стены, — всё в лучших традициях тюремных реалий.

«И правда казематы», — подумал я.

— Через пятнадцать минут обход, — сказала мне Елизавета Фёдоровна, открывая решётку на двери. — Так что вы уж постарайтесь побыстрее.

Варвара, услышав шум, встала и подошла к двери. Увидев меня, она схватилась за решётку и прижалась к ней лицом.

— Никита! Хвала богам! Я уж думала, не увижу тебя, а этот деспот меня замуж отдаст! — принцесса говорила горячо, но полушёпотом, словно боялась, что громкий голос привлечёт охрану.

— Замуж? — удивился я, понимая, что всё серьёзнее, чем я думал. — И это всё только из-за того, что я лишился источника и эфирного сердца?

— Ну да, — ответила Варвара, отводя взгляд. — Он считает, что ты теперь магический инвалид и не стоишь того, чтобы выдавать за тебя свою дочь.

— Если бы я знал, что он будет так издеваться над тобой, — проговорил я, высматривая обстановку за принцессой и приходя к выводу, что там, в целом, не так уж страшно, обстановка достойная, — я бы ему кое-что показал.

— Не надо ничего показывать, — ответила Варвара и заглянула мне в глаза. — Как ни странно, но тут я в большей безопасности, чем где бы то ни было ещё. Мне мама сказала, что ты хочешь поехать лечиться…

— Да, должен был, — ответил я, чувствуя, как внутри вскипает гнев, — но теперь не уверен, что имею право…

— Езжай, — сказала мне принцесса, не отрывая взгляда, в котором я прочитал что-то даже большее, чем любовь. — Я никуда не денусь. Буду ждать тебя тут. Мы с мамой кое-что да значим для отца, и просто так выдать меня замуж он не посмеет. Не закрывал бы тут, надеясь, что я одумаюсь. Так что, езжай. Приедешь здоровым, отцу придётся уступить, вот увидишь.

— Ты уверена? — спросил я, понимая, что логика в её словах есть.

В любом случае мне надо ехать. Я чувствовал это. Возможно, именно так чувствует себя гусеница, которая вот-вот должна стать бабочкой.

— Уверена, — кивнула мне Варвара, чуть-чуть отстранившись, а затем шепнула: — Подойди ближе.

Я приблизил своё лицо к решётке, расстояние между клеток которой было достаточно, чтобы наши губы встретились. И я почувствовал её дыхание, а ещё привкус слёз, которые ручьём текли из её глаз.

— Я вытащу тебя отсюда, — пообещал я, отстраняясь после того, как императрица несколько раз кашлянула. — Клянусь.

— Я буду ждать, — кивнула мне принцесса.

И в этот момент вдалеке за поворотом коридора послышались тяжёлые шаги.

— Обход! — шикнула на меня Елизавета Фёдоровна. — Пора уходить!

— Хорошо, — кивнул я и протянул руку принцессе.

Та потёрлась щекой о мои пальцы и улыбнулась. Вкупе с заплаканными глазами смотрелось это, конечно, душещипательно.

Но в любом случае я собирался выполнить своё обещание. Я всегда их выполняю.

Император проводил консультации.

После ухода Державина с поста министра транспорта он понял, что ему просто некого поставить на это место. Орлова он казнил лично. Ветров не устраивал большую часть приближённых. И даже, если назначить его, не учитывая желаний остальных, то это вызовет ещё большее недовольство.

Про Дулова и думать не хотелось. Это курам на смех.

Приходилось вызывать самых верных людей и выяснять у них, кто бы мог занять этот пост. Учитывая ситуацию внутри дворца, делать это было не очень-то и легко, потому что все интересовались здоровьем принцессы и императрицы. Намеренно, надо полагать.

Сейчас перед ним сидел Чернышёв, и Ярослав Иванович мог поклясться, что тот его корит за происходящее с Варварой и недоволен положением дел с Державиным-младшим, хотя даже ни слова на эту тему сказано не было.

Тогда монарх сам решил выйти на этот разговор, чтобы потом не коситься в сторону абсолюта, подозревая того в каких-то крамольных мыслях.

— Скажи, Валерий, — обратился он к магу земли, когда остальные вопросы уже были выяснены, — ты тоже думаешь, что Никиту Державина нужно было делать зятем, несмотря на то, что он лишился магии?