Сначала Кини поговорила с отцом. Но разговор оказался каким-то скованным. Одни междометия. Но тут в поле зрения появился аграф. Ага, вот его видно тесть и поджидал. Рожа мне его сразу не понравилась — наглая и напыщенная. И начал он совсем не с того — с наезда.
— Своими пиратскими действиями вы ставите себя вне закона, вы это понимаете?
— Какими ещё действиями?
— Вы уничтожаете наши корабли, повредили торговую станцию. И всё это без объявления войны, без каких либо предупреждений. Это пиратство.
— А ты вообще кто такой-то, ушастик?
Тот аж затрясся от бешенства. Ну, всё, сейчас начнёт рвать и метать. Было от чего взбеситься. Мы ведь не особо его и слушаем: потягиваем вино, балуемся закусками. Тут ещё стюардесса притащила две вазы с фруктами. Девчонки сразу стали их перебирать. На аграфа только я и обращаю внимание, да и то не особенно. Но надо отдать ему должное, скандалить он не стал.
— Я полномочный представитель Великого Дома Син Ло Туан, Куртистартиунс.
И как мне выговаривать это имя? Ни в жисть не получится. Будет Куртом.
— Вообще-то, моя жена общается со своим отцом, по родственному. Отдыхаем после охоты, выпиваем. Ты куда лезешь?
— Убийство ни в чём не повинных разумных вы называете охотой?
— Ну, что вы! Разумных убивать без повода нельзя. Но аграфы своими действиями показали, что они не имеют никакого отношения к разумным. Обыкновенные животные. А на животных охотиться можно. А охоту мы любим. Охоту и войну. Но воевать нам не с кем, вот и остаётся только охота. Надо же нам как-то развлекаться.
Аграф не выдержал и ушёл, вернее убежал. Чёрт, перестарался. Надо было как-то помягче с ним. Ладно, думаю это не последняя наша встреча. Но молодец, не стал орать и скандалить. Даже удивительно. А я как раз рассчитывал вывести его из себя. Может в запале и выдал бы какие сведения. И в самом деле молодец, не зря именно его сюда прислали.
Тестю сообщил, что у нас тут небольшая пирушка и продлится она до завтрашнего дня. А завтра могу опять пообщаться с аграфом. Только, прежде чем что-то сказать, пусть думает. А то ведь мы можем и продолжить охоту.
Связь прервали и разошлись. У всех дела. Но спектакль всем понравился. Особенно вино. Ну, так закупали лучшее, во Франции и Италии. Не много, правда, но нам много и не нужно, так, только вкус посмаковать.
Примчалась со своего крейсера Инга, так что я и в самом деле буду очень занят до завтрашнего дня.
На следующий день, ещё до обеда снова установили связь. Можно было бы и пораньше, но мы тупо проспали. Не удивительно, после таких-то нагрузок. Давно меня так не выматывали. А когда к нам под утро ещё и Кини присоединилась — не выдержала всё-таки, то вообще туши свет. Выжали до донышка. Устал и настроение не очень благодушное — нельзя же так над мужем издеваться. Я же не железный.
В этот раз мы были в кабинете. Создали рабочую обстановку: сидим втроём за столом, у всех строгие, сосредоточенные лица. Сначала поздоровались с тестем, потом обратился к аграфу.
— Ну, Курт, говори, чего хотел.
Того аж перекосило. Не очень приятно, когда коверкают твоё имя, но сдержался.
— Я хотел выяснить, в чём причина нападений на наши корабли?
— Причина? Обыкновенная охота. Развлекаемся мы так.
— Уничтожение разумных для вас развлечение? Это неслыханно. Мы требуем немедленно прекратить это безобразие и выплатить компенсацию и за погибшие корабли и за погибших разумных.
— Послушай меня, ушастый. Та рухлядь, что ты называешь кораблями, даже дичью назвать трудно, не очень интересная охота получается. И управляют этой рухлядью животные, а не разумные. Во всяком случае, я так считаю и потому издал соответствующий указ: считать всех ушастых животными. Поэтому мои подданные будут охотиться на этих животных без всяких сомнений. Вообще-то, животных мы не убиваем — раз природа создала их, то не нам решать, жить им или умереть, но опасных и вредных животных приходится уничтожать. Так вот, я вас отнёс именно к вредным животным, уничтожать которых не всегда приятно, но необходимо.
— Но мы разумные! Мы наследники древних, прямые потомки Джоре.
— Не ври. Я прекрасно знаю, как выглядели Джоре. Мы с ними воевали несколько столетий и прекрасно изучили друг друга. Они были людьми. И никогда, ни у кого из них не было ослиных ушей.
Ну, с ослиными ушами я, конечно, перебрал. Вполне себе нормальные уши — чуть великоваты и слегка заострены кверху, но выглядят вполне пристойно. А вот про ослов в Содружестве я не слышал, может их и нет тут. Может он посчитает, что ослы — это какие-то милые животные с моей родины? Но всё равно, конечно, обидно.
— А то, что вы не разумны, выходит из вашего поведения. Вам ведь передали моё требование немедленно освободить экипаж захваченного вами крейсера и выплатить им компенсацию? Вы это сделали? Нет. О какой разумности тогда может идти речь?
— Но этих людей суд признал пиратами и приговорил к смерти.
— На ваш суд мне плевать. Я сам там присутствовал и именно я уничтожил ваш корабль, после того, как он из засады напал на наши корабли. Именно ваш корабль поступил как пират. И хозяева этого корабля должны выплатить компенсацию семьям погибшего экипажа. И возместить стоимость уничтоженного корабля. Вот вам моё последнее слово: вы привозите захваченный вами экипаж на планету Кошот, выплачиваете им компенсацию и возмещаете стоимость захваченного корабля. А также выплачиваете компенсацию семьям погибших членов экипажа и с этого корабля и с того, что был уничтожен ранее. Размер выплат мы обговорим с освобождёнными. Ну и мне, за испорченную охоту, выплатите отступные в размере 10 миллиардов кредитов. Должен же я порадовать своих девочек новыми побрякушками, раз уж охота не удалась. Ответа жду сутки. Не будет ответа, продолжим охоту. Если ответ меня не устроит — продолжим охоту. Но в этот раз поохотимся не только на ваши корабли, но и на станции. А потом и до планет доберёмся.
Прервал связь. Пусть думают, жути я нагнал достаточно. Свяжется с начальством, доложит всё и они, думаю, решат положительно. Хотя, думаю, не со всем согласятся. Насчёт десяти лярдов — это я загнул. Да, несёт меня иногда.
— Ты в самом деле думаешь, что что-то получится? — спросила Кини.
— Не уверен. Если Дэр с Гэлом живы, то их вероятно отдадут. А вот остальных членов экипажа уже нет в живых наверняка. Они все из нового набора, ни я их не знаю, ни они меня. Капитаном и Гэлом на меня ещё как-то можно было воздействовать, а остальные просто балласт. Жаль мужиков, но тут уж ничего не поделаешь. Хотя бы капитана с Гэлом вернуть.
— А ты серьёзно насчёт станций говорил? — поинтересовалась Инга.
— Нет, обыкновенный блеф. Они ведь о нас знают только то, что им рассказала Берта. Она знала много, но не достаточно. Помнишь Кини, я когда-то говорил вам с ней, что готов воевать со всей аграфской империей, один, и рассчитываю на успех? Бахвалился, конечно, но она-то этого не знает. Зато она знает, что я уже не один. И сколько у меня уже подданных неизвестно. Она знала о двух заселённых планетах — Алтии и Земле. Как бы сделали аграфы, да и остальные в Содружестве? Захватили бы эти планеты. Неугодных в расход, а остальных бы заставили служить себе. А это две населённые планеты, несколько миллиардов человек. А ещё она знала, что у нас несколько десятков военных станций, забитых кораблями, боеприпасами и расходниками. То есть мы, теоретически, можем сформировать огромный флот, который просто сметёт их империю. И никто за них не заступится. Никто в Содружестве не захочет с нами связываться из-за аграфов. Тем более, к остальным, в частности к арварцам, мы относимся вполне дружески. Да ещё и у меня жена арварка. Так что Арвар с союзниками точно будет за нас. А аратанцы наверняка раскопают моих жён аратанок и тоже ко мне будут относиться благожелательно, не смотря на свою дружбу с аграфами.
— У тебя ещё где-то жёны есть? — вскочила Кини.
— Да нет у меня жён кроме вас. Это они считали себя моими жёнами, но по арварским законам были только наложницами. А потом мы расстались. Я их отправил в Аратан и никогда больше с ними не встречался.
