Предыдущая четырехчастная схема (нарушение, проповедь, суд и результат) типична для завершенных эсхатологических построений, предполагающих полный цикл развития обетования. Эсхатология Моисея, однако, не находит окончательного завершения в Библии, и этот раздел следует структурировать иначе.

Конец мира как выбор. Когда Израиль приблизился к обетованной земле, Бог использовал Моисея для того, чтобы показать, как должно было совершиться новое творение, обещанное Аврааму. Однако во Второзаконии это выглядит иначе. Согласно Моисею, конец мира — не столько событие, сколько процесс. Он развивается постепенно, не обрушиваясь на мир, как это было в повествовании о потопе. «Если ты, когда перейдете за Иордан, будешь слушать гласа Господа, Бога твоего, тщательно исполнять все заповеди Его, которые заповедую тебе сегодня: то Господь, Бог твой, поставит тебя выше всех народов земли. И придут на тебя все благословения сии, и исполнятся на тебе, если будешь слушать гласа Господа, Бога твоего» (Втор. 28:1, 2).

«Все благословения сии», обстоятельно описанные в 3— 14–м стихах, в современной терминологии можно резюмировать как «возрастающую продуктивность». Бог благословит деторождение, урожай, домашний скот и торговлю. Если они будут послушны, плодородие земли будет постепенно возрастать и они будут все более преуспевать, из отсталой народности превращаясь в сверхдержаву. Со всеми врагами им удастся установить добрососедские отношения. Обетования, данные Господом Аврааму, исполнятся в изобилии, если Израиль будет участвовать в Божьих замыслах.

Итак, Моисей осмысляет конец как постепенное, «эволюционное» развитие. Конец не наступит внезапно, «с возгласом и звуком трубы», — напротив, он будет вершиться постепенно, мало–помалу. Если Израиль будет послушным Богу, Господь постепенно так возродит Ханаан, что тот уподобится райскому саду. Благословением Бог постепенно упразднит проклятие. Конец наступит в историческом развитии. Постепенно скорбь и болезни будут преодолены, и благодаря особой связи Израиля с Богом рай будет восстановлен.

Однако в осмыслении конца света как поступательного эсхатологического развития есть и мрачная сторона. Если Израиль не будет послушен, он ускорит собственное падение, как это случилось с теми, кто жил до потопа, а также с теми, кто пытался воздвигнуть вавилонскую башню. «Если же не будешь слушать гласа Господа, Бога твоего, и не будешь стараться исполнять все заповеди Его и постановления Его, которые я заповедую тебе сегодня: то придут на тебя все проклятия сии и постигнут тебя» (Втор. 28:15).

Ужасный перечень проклятий начинается со следующего стиха и длится до конца главы. Проклятия, содержащиеся в 28–й главе Книги Второзаконие, представляют собой эсхатологию наизнанку, то есть постепенное приближение к гибели. Если Израиль не будет послушен, земля не будет плодоносить, дети будут болеть, а народ — нищать и отовсюду терпеть поношения от врагов. Если же он будет упорствовать в непослушании, последним проклятием завета станет изгнание и рассеяние.

Эсхатология Второзакония — это эсхатология в масштабе всего израильского народа. Бог обращается ко всему Израилю, а не к остатку. Израиль имеет два варианта выбора (Втор. 30:15–19). Один — это постепенное восстановление рая, другой — постепенный упадок, завершающийся изгнанием и уничтожением. Что предпочесть? Послушание ведет к процветанию, непослушание — к гибели.

Кульминация истории Израиля. Был ли такой период, когда Израиль действительно был послушен столь долгое время, что начал являть признаки восстановления утраченного рая? Надо отметить, что, за исключением шестидесяти или семидесяти лет, пришедшихся на царствования Давида и Соломона, израильтяне никогда не были полностью объединены. Однако в указанный период народ уже начал вкушать плоды Божьих благословений. Несмотря на завоевание большой территории, простиравшейся за Ханаан (см. 2 Цар. 5:17- 25; 8:12; 10:15–19), он все более упрочивал добрососедские отношения со своими врагами (см. 2 Цар. 7:9–11). В Израиле начали видеть сверхдержаву, силу, с которой следовало считаться (см. 1 Цар. 14; 7 7). Языческие цари признавали, что Израиль превосходит их в мудрости, богатстве и благоденствии (см. 2 Цар. 9:5–8). Божьи благословения достигли такой меры, что Соломон возгласил: «Благословен Господь, Который дал покой народу Своему Израилю, как говорил! не осталось неисполненным ни одного слова из всех благих слов Его, которые Он изрек чрез раба Своего Моисея» (3 Цар. 8:56).

Казалось, что Израиль на пути к обновленному раю. Второзаконие говорит, что обетование начало исполняться, однако не будем забывать, что оно было и осталось условным (см. 3 Цар. 9:3–9; 8:33–36), а с образованием монархического правления возникла новая опасность. Теперь царь в значительной мере сам представлял Израиль пред Богом. Если он будет верен, Израиль будет процветать, но неверный царь начинает движение по наклонной плоскости, которое ведет к гибели.

Путь под уклон. Если вы читали эту часть Библии, вы знаете, что произошло. Во время царствования Соломона Израиль начал отступать от Господа. Начался долгий путь вниз, в ходе которого данные Аврааму и Моисею обетования превратились в смутное воспоминание, а проклятия бедности, слабости, мародерства, изгнания и рассеяния становились все более реальными. Все более уменьшалась вероятность того, что рай будет восстановлен через послушание Израиля. Только решительное и радикальное Божье действие может привести к тому, что рай еще раз станет реальностью, и поэтому библейские пророки говорят об эсхатологии не как о некоем поступательном эсхатологическом развитии, а как о внезапном преобразовании реальности. Бог сам однажды осуществит вторжение в историю, и благодаря этому все изменится. Неспособность Израиля соблюсти завет, о котором говорится в Книге Второзаконие, вылилась в настоящую трагедию. Однако Бог не замкнулся в собственном бессилии. Начиная с Исайи и кончая Малахией, ветхозаветные пророки предвидели конец, в котором Бог снова начнет вершить величественные деяния, уже знакомые из повествований о творении, потопе и исходе.

Помня о синяке на левой голени, куда вчера ударил камень, пущенный вавилонской катапультой, Иезекииль медленно тащился на окраину тлеющего города. Он хорошо ощущал и то место пониже спины, где горел рубец от кнута: минут десять назад вавилонянин решил поторопить колонну пленников. Спиной он чувствовал злые взгляды вавилонских солдат, готовых и дальше бить и хлестать, стоит только сделать одно неверное движение или слегка споткнуться. В крышах и стенах почти всех городских зданий зияли дыры, и некому было убрать с некогда прекрасных улиц Иерусалима груды камней, оружия, отрубленных рук и ног. Он жадно искал кого–нибудь из родных, какого–нибудь близкого друга, но их не было, а вместо них перед его взором тянулась длинная вереница грязных, подавленных, усеянных синяками лиц с опущенными к земле глазами: некоторых он узнавал. По бокам шла охрана: сильные, уверенные в себе, хорошо вооруженные люди — чужеземцы, язык которых был странен и непонятен.

Осторожно пробираясь сквозь развалины городских ворот, Иезекииль вдруг понял, что, по сути дела, все кончилось. Куда его ведут? Какой теперь будет его жизнь? Вернется ли он когда–нибудь в Иерусалим? Будет ли когда–нибудь все так, как было? Почему Бог допустил это? Есть ли хоть какая–нибудь надежда? Может ли этот путь хоть как–то стать тропой к преображенному славой будущему, о котором писали Исайя и Михей? Он покидал горячо любимый Иерусалим, и с каждым шагом его смятение увеличивалось. Он еще не знал, что Господь собирается ответить на эти вопросы несколькими видениями. Конец Иерусалима не должен был стать скончанием времен.