Услышав эти слова, предводитель демонов просто взъярился:

— Да не растворился он, идиоты!!! Он превратился! Превратился!!! Я вам зачем про его Минимизацию рассказывал? Зачем, я вас спрашиваю, я информацию до личного состава доводил? Что вы стоите, остолопы? Старый Веник где? Он вообще выжил после катастрофы в логове? Видел кто Старого Веника? Если старый пердун выжил — срочно его сюда, пусть ищет след полета магической мухи или в кого там еще эта мартышка перекинулась.

Старый Веник был глубоко пожилым и практически бесполезным демоном. Числился он по ведомству магов, но единственное, что реально умел — чувствовать на земле и в воздухе следы магического воздействия. Зато это умел прекрасно. Грубо говоря, если кто-то где-то колдовал, то старенький демон мог пройти по траектории творимой волшбы с безошибочностью собаки, унюхавшей миску с щедро наваленной жратвой.

— Да оставь ты в покое дедусю, что за манера тиранить пенсионеров, — вдруг раздался голос Психа непонятно откуда. — О душе лучше подумай, ты и сам уже давно не мальчик.

Тем временем Жир добрался до лагеря паломников. Настроение свиноида совсем не улучшилось, скорее уж наоборот. Во время забега через кусты он нацеплял кучу колючек и изодрал свою монашескую рясу так, что она больше напоминала костюм чучела, чем одеяние паломника. В общем, перед соратниками свиноид предстал в исключительно неприглядном виде — в рваном платье и с лицом, о которое как будто какой-то психованный кот с полчаса точил свои когти.

— О, Господи! — схватился за сердце Четвертый. — Жир, тебе плохо?

— Мне плохо⁈ — оскорбленно-визгливым тоном отозвался свиноид. — Мне плохо⁈ Да нам капец!!!

— Что случилось? — не унимался встревоженный Четвертый. — Что с Психом? Где он?

Свин пожал плечами.

— Если нам не врут священнослужители, то в данный момент он стоит перед весами, на которых взвешивают его грехи и добрые поступки, а небесные судьи решают вопрос о его новом перерождении. Очень надеюсь, что эту сволочь сделают жабой. Или гадюкой. Но это тебе виднее, ты же у нас истовый святоша и знаток религиозных догматов. Вернее — был истовым святошей и знатоком религиозных догматов.

— В смысле — «был»? — опешил Четвертый. — Что ты несешь? Где Псих?

— Да сожрали твоего Психа! — отмахнулся Жир.

— Как сожрали? — у Четвертого округлились глаза.

— Как миску риса, — процедил сквозь зубы свин. — Там их главный, который Черный Лев, в такое чудовище превратился — с паровоз размером. Короче, шансов выжить не было. Я сам едва-едва живым вырвался, буквально чудом ушел. Да что там говорить, результат на табло.

И свин выразительно обвел пальцем круг вокруг своей ободранной физиономии.

— А что значит, «был»? — не унимался Четвертый.

— Ну ладно, убедил, — нехотя согласился Жир. — Пока не «был». Но скоро будешь. Потому что вся эта орда демонов сейчас наверняка несется сюда на всех парах.

И, не обращая больше внимания на Четвертого, свиноид подошел к Тоту и похлопал его по плечу.

— Брат, давай уже делить вещи, времени у нас немного.

— Зачем нам делить вещи? — удивленно поинтересовался речной демон.

— Потому что орда демонов уже идет сюда. Будет обидно, если все вещи достанутся им. А так мы поделим их по-братски и после того, как закончим все дела, разойдемся с тобой в разные стороны. Ты можешь вернуться к себе на Амур и вновь заняться людоедством на переправе…

— Это вряд ли, потому что я не с Амура, — холодно прервал его Тот.

— Да какая разница? — махнул рукой свин. — Значит, вернешься к себе на Зею или Бурею или откуда ты там… А я, пожалуй, вернусь к своей брошенной женушке, да заодно посчитаю ребра своему поганому тестю. Знаешь, сколько у меня зла на него накопилось за все эти месяцы бродяжьей жизни? Это ведь он, козлина, всю эту кашу заварил с моим монашеством и паломничеством. Он на меня тогда Психа натравил.

Жир подошел к хурджину и попинал его ногой.

— Мда… — разочарованно констатировал он. — немного же мы добра нажили за все это время. Ладно, что уж теперь на жизнь жаловаться. И с меньшим люди заново жизнь начинали. Во, придумал! Я тестя расколю. Пусть платит компенсацию за моральный ущерб. Отлично.

Явно повеселев, свинота принялся копаться в хурджине.

— Отличный план, — саркастически резюмировал Четвертый. — Надежный, как… Как чугунная отливка, вот! Только вот что-то мне в твоем плане места не нашлось. Как же так-то? Или я доли не заслужил?

Речь юного монаха прямо сочилась ядом. Тот, молча, но внимательно наблюдавший за ситуацией, сделал несколько шагов и встал рядом с Четвертым, крепко сжимая лопату. С другой стороны подошел Драк и угрожающе наклонил увенчанную рогами голову.

— Не беспокойся, я все продумал, — заверил его Жир глухим голосом, поскольку уже углубился в недра хурджина настолько, что наружу торчал только его лихо закрученный хвостик.

Позвенев в глубинах хурджина тарелками, свин пояснил:

— Драка мы сейчас где-нибудь спрячем, а когда орда демонов пройдет — продадим его в ближайшей деревне. Иначе нам денег не хватит.

— На что? — злобно поинтересовался монах.

— На похороны, разумеется, — отозвался свин, тяжело пыхтя. Похоже, тащил из хурджина что-то тяжелое. — Ты знаешь, сколько приличные похороны стоят? Да сумасшедшие деньги! Но ты не переживай, я на друзьях не экономлю. Проводим на перерождение в лучшем виде, все сделаем, как положено, напоим всю деревню! Мы не какие-нибудь поганые скряги!

— Кого проводим? — окончательно опешил Четвертый.

Жир, наконец, вылез из хурджина, тяжело дыша и с недоумением уставился на Четвертого.

— Тебя, а то кого же! — и фыркнул от негодования. — Слушай, ну кому я уже полчаса как все объяснял? Этим демонам нужен ты, про это много раз говорили. Мы с Тотом защитить тебя не сможем — что мы против них сделаем, если они Психа одним глотком сожрали? Только помрем зазря — и все. Поэтому тебя оставим на этой поляне, сами пересидим визит демонов где-нибудь подальше. Потом вернемся сюда, соберем твои останки, продадим Драка, закатим тебе шикарные поминки и, выполнив таким образом свой братский долг, поделим с Тотом вещи и разойдемся каждый своей дорогой. Ну что сделаешь, если экспедиция провалилась? Остается только минимизировать потери, про это на любом тренинге рассказывают. И вообще, могли бы и спасибо сказать, за то, что я так классно все разрулил.

Он посмотрел на своих товарищей, стоявших плечом к плечу и с неподдельным интересом спросил:

— А что вы на меня так смотрите?

Но оставим ненадолго рассерженных паломников и вернемся к злобным демонам и неожиданно проявившемуся Психу.

— Да оставь ты в покое дедусю, что за манера тиранить пенсионеров, — раздался непонятно откуда голос Психа. — О душе лучше подумай, ты и сам уже давно не мальчик.

— Ты где⁈ — нервно крикнул старый демон, бешено раздувая ноздри. — Я тебя найду, сволочь! Понял? Найду!!!

В ответ раздался смех Психа.

— Тому черта искать не надо, у кого черт за плечами, — хихикнул обезьян.

Черный Лев резко повернулся. Сзади никого не было.

— Где ты⁈ Что ты прячешься, как баба? Выходи и дерись!!!

— Где я — это вопрос в изрядной степени философский, — опять хихикнул Псих. — Вот скажи мне, мой драчливый визави, знаком ли ты с философской сентенцией Иммануила Канта про звездное небо над головой?

— Чиво? — опешил Черный Лев.

— Значит, не знаком. Это прискорбно, — расстроенно резюмировал Псих. — Да ты не кипятись, я тебе не зубы заговариваю, а отвечаю на твой вопрос: где я. Дело в том, что в данный момент я в некотором отношении подобен нравственному закону. Comprenez-vous, мой расстроенный друг?

Ответом было неистовое рычание Льва, от которого затряслись шишки на елках.

— Ясно, — разочарованно констатировал невидимый обезьян. — Nicht verstehen. Хорошо, тогда объясню на понятном тебе языке. Ты, когда хлеборезку свою на свинюку разевал, вообще о чем-то думал? В твою пасть раззявленную телегу запихать можно было, не говоря уже о чем-то меньшем. Ну? Дошло, наконец?