Таким образом, после осмотра правителя города можно констатировать, что мой первоначальный диагноз полностью подтвердился. Болезнь известная и излечимая, хотя среди людей весьма и весьма редкая. Возникает, правда, вопрос — что спровоцировало столь быстрое и жесткое протекание болезни? И я, пожалуй, поставлю на сильное эмоциональное потрясение, возможно — потерю близкого человека.

— Не врет, тварь харамная, — раздался скрипучий голос мэра. — Все так и есть. Дулин, дай ему что попросит, пусть лечит, рожа звериная. Слышь, ты, демон, если на ноги меня поставишь — не обижу. Дам, что захочешь, слово даю.

— Что нам теперь делать, я вас внимательно слушаю… — обратился к Психу чиновник. Глаза Дулина сияли надеждой

— Теперь? Теперь дайте ему молочный сахар, или, как его ваши врачи называют, моногидрат лактозы. Он не вылечит, но симптоматику снимет, вашему Михалычу должно стать легче. А я пока займусь изготовлением лекарства.

— Какие ингредиенты вам понадобятся? — поинтересовался Дулин. — Мы все предоставим.

— Ага, так я тебе и сказал, — хмыкнул Псих. — Рецепт снадобья — коммерческая тайна. Пусть доставят в гостиницу все ингредиенты, что есть в ваших аптеках, грамм по сто каждого. Я сам отберу нужные.

— Можете считать, доставка уже началась, — сказал Дулин и махнул референту, который тут же куда-то убежал, громко топая. — В гостинице есть кому принять?

— Да. Длинный, лысый и усатый демон. Зовут Тот. Он все примет под роспись. Да мы сейчас сами туда пойдем. Разве что перекусить куда-нибудь зайдем, да, Жир?

— Со вчерашнего дня маковой росинки во рту не было! — громко пожаловался на жизнь свинота. — Кроме разве что миски пустого риса, но это вообще ни о чем! Издевательство над организмом. У меня тоже скоро начнется потливость и слабость мускулов, отягощенная закупоркой артерий.

— Покормят вас, это проще всего… — улыбнулся Дулин.

— Проще? Вы плохо знаете Жира, — хмыкнул Псих.

— Только еще один момент, — вкрадчиво сказал чиновник. — Видите ли, ваша компания произвела такое сильное впечатление на Михалыча, что он бы хотел бы поближе познакомиться с вашим боссом. Почтенному Четвертому наверняка будет интересно пообщаться с нашим мэром. Убежден — во время вашего паломничества происходило огромное количество самых невероятных историй.

— Понятно… — Псих почесал в затылке и повернулся к монаху. — Босс, тебя оставляют заложником, не побоюсь этого слова — аманатом! Надеюсь, хоть обращаться с тобой будут прилично. Не псы, я постараюсь управиться побыстрее.

До гостиницы Псих с Жиром добрались только через два часа — раньше свиноида невозможно было вытащить из столовой мэрии, где Дулин широким и очень неосмотрительным жестом велел поварам «накормить этих двух всем, что они захотят».

Едва зайдя в номер, сыто отдувающийся Жир присвиснул и сказал:

— Брат! Теперь я все понял!

— Что ты понял? — подозрительно поинтересовался Псих.

— Понял, что на третий раз ты все-таки решил окончательно соскочить с паломничества. А денег, чтобы заняться каким-нибудь делом, у тебя сейчас нет. Поэтому, увидев, что Челябинск — городишко богатый, ты и решил открыть здесь свою аптеку.

— Перестань болтать! — одернул его Псих. — К вечеру я приготовлю лекарство, мы исцелим Михалыча, выпьем с ним по стопке, распрощаемся с Дулиным и завтра же утром отправимся в дальнейший путь. О какой же еще аптеке ты бредишь⁈

— Я брежу⁈ — оскорбился свин. — Тот, братан! Скажи мне, брат, сколько ингредиентов ты сегодня принял под роспись?

— Восемьсот восемь ингредиентов, каждый весом по сто грамм, — отозвался аутист. — А также всевозможные вальки, терки, сита, эмульсии, вместе со ступками и пестиками.

— Вот! — наставительно поднял палец Жир. — Восемьсот восемь, да по сто — это больше восьмидесяти килограммов волшебных порошков! А еще всякие аптечные весы! Много ли нужно, чтобы вылечить одного человека? Сколько потребуется лет, чтобы израсходовать все это количество лекарств? Нет, сто пудов — либо ты в провизоры собрался, любо решил садиться по еще более серьезной статье!

— Блин, я однажды на свою беду согласился довести одного туповатого подростка в Москву. Но в соглашении ни слова не было о том, что я обязан годами слушать лютый бред одержимого фантазиями свиноида. Надо претензию Гуа написать. Либо пусть доплачивает за вредность производства. Хватит нести ахинею, займись лучше делом — иди скреби котел.

— В смысле? — опешил свин. — Какой котел?

— Кухонный, — невозмутимо ответил Псих, — мне надо грамм двадцать мелко растертой сажи, а наш алкоголик-кипер котел отродясь не чистил. Там и полкило собрать можно.

— Что ты такое делать собрался? — подозрительно поинтересовался свин.

— Пилюли, — пояснил обезьян.

— Ну-ну… — сказал Жир и ушел.

Когда он вернулся с сажей и грязный, как из мусорной тачки выпал, Псих дал ему баночку и следующее поручение.

— А теперь иди на конюшню и собери немного мочи Драка.

У свинтуса глаза стали как у рака.

— Зачем⁈

— Затем, что мне нужна моча крупного животного. Я, например, в животной форме был средним, ты — явно тоже не очень большим. Тот… Тот, ты был крупным сомом перед трансформацией?

Охранник Четвертого пожал плечами.

— Метра два. А что?

— Ну вот видишь? — Псих повернулся к Жиру. — Крупнее Драка у нас никого нет. Он что в той, что в другой форме явно больше нас всех.

— Я не об этом! — замотал головой Жир. — Зачем тебе нужна моча крупного животного?

— Скатать на ней пилюли, разумеется, — пожал плечами Псих.

— Ну нам-то не гони! — взъярился Жир. — Я, может быть, и не доктор, но, слава богу, в армии начальную медицинскую подготовку проходил, и уж азы знаю. Никто не катает пилюли на моче, никто! Звериная моча обладает резким и неприятным запахом, как же можно примешивать ее к лекарству? Нас учили, что пилюли можно катать на уксусе, на густом рисовом отваре, на растопленном меду или просто на чистой воде. Но где это видано, чтобы пилюли катали на лосиной моче?

— У меня видано, — отрезал Псих. — Иди и добывай мочу! Между прочим, это ты, свинота, нас всех подставил! Если бы не твое идиотское поведение в самоволке, мы бы еще сразу после молебна из Челябинска свалили, и пусть их мэра хоть черти заберут! Я плакать не буду! Ну? Ты идешь или нет?

Жир еще немного злобно посопел своим пятаком, но сказать ему было нечего, поэтому он злобно цапнул баночку у Психа, повернулся и молча вышел.

— Псих, а Псих! — вдруг подал голос Тот. — Скажи честно, ты мэра Челябинска лечишь или травишь? Потому что твой рецепт больше похож не на рецепт, а на мелкую пакость.

— Ты прав, мой друг, это и то, и другое, — не стал запираться Псих. — На самом деле рабочих ингридиентов в моих пилюлях только два. И я их из этой кучи сам выберу, без вас. Без обид, но рецепт я вам не скажу — я за него кучу денег в свое время отдал. Но проверен он многократно — эти два ингредиента вылечивают эту хворобу мгновенно и с гарантией.

— А моча крупного животного зачем? — не унимался Тот.

— А вот не надо было выгонять демонов на мороз! — мстительно сказал Псих. — Будет теперь глотать пилюли на основе мочи. Слушай, а где наша свинка? Он что там — бочку мочи надоить решил? Пойдем-ка, посмотрим, куда наш ветеран вооруженных сил делся.

Жир обрадовался их появлению как ребенок, которому подарили планшет.

— Брат! — побежал он им навстречу. — Брат, в задницу мэра! Забудь об этом склочном старикашке и займись лучше лечением нашего Драка! У него там все пересохло и ни одна капля мочи не выходит! Я реально боюсь за пацана! Я, главное, его как человека прошу, давай, мол, брат, пись-пись-пись, а он башкой мотает и рогами меня отпихивает. Я полез туда — разобраться, что там у него с агрегатом, а он злобствует и чуть мне копытом по темечку не залудил! Я тебе точно говорю — на нашего лосемота нашла самая страшная болезнь, которую только можно себе представить. Я как представлю, если бы у меня там неполадки случились — да я бы сразу, наверное, помер. От ужаса. А Драк, бедный, даже сказать ничего не может! Молча несет эти муки адовы! С ангельским, я бы сказал, смирением!