«Да, натворили вы дел, цветочки, – девушка коротко качнула головой. – Но я благодарна вам!» Словно отвечая на мысли аментет, лепестки лотосов едва заметно дрогнули, хотя ветра на Полях Иалу никогда не бывало.

Войдя внутрь и поднявшись в гостиную, аментет сразу увидела сидящих на кушетке Мересанх и Кейфла.

Маа-херу тихо о чём-то разговаривали, и на лице женщины впервые не было ни намёка на беспечность или веселье. «Они знакомы?! – удивилась девушка. – Неужели они говорили обо мне?» Поводов для тревоги не было – и хекау, и разговорчивая маа-херу оба знали тайну аментет. Но мысль о том, что они могли обсуждать это за её спиной, отдавалась горьким привкусом ещё незнакомого чувства.

– Ах, милая моя, ты уже вернулась? У меня пока нет просьб.

Аментет испытала облегчение: «Раз Мересанх заговорила о просьбах, значит, думает, что Кейфл ни о чём не знает».

– Маа-херу Кейфл видел почти столько же моих эмоций, сколько ты, – тихо ответила девушка.

Мересанх радостно улыбнулась.

– Это прекрасно!.. А то я уже начала придумывать, как объяснять юному принцу, почему одна из аментет пришла ко мне с таким испуганным видом!

– И я не поверил бы ни единому слову, – с лёгкой ухмылкой добавил Кейфл.

Ещё раз осмотрев обоих маа-херу, аментет почувствовала новый укол тревоги. Или обиды? «Как они понимают, что испытывают?..»

– Я не знала, что вы уже знакомы.

Мересанх кокетливо повела плечом и улыбнулась.

– Кейфл проходил мимо моей виллы, и я не могла отказать себе в удовольствии познакомиться с ним. От него так и веет недавней жизнью, а разговоры о прошлом очень освежают!

«Она права… Со мной поговорить о прошлом не выйдет», – аментет отвела взгляд, пряча непрошеные слёзы.

– Так что тебя так испугало, что ты прибежала сюда бледнее статуи? – Мересанх сложила руки на коленях, с интересом разглядывая гостью.

– Маа-херу Кейфл, могу я с тобой поговорить? – тихо спросила девушка.

Кейфл удивлённо взглянул на неё.

Помня об обещании никому не рассказывать о тайне принца, аментет качнула головой в сторону двери, призывая Кейфла выйти за ней.

Мересанх заливисто рассмеялась.

– Милая моя, не утруждайся, я вас ненадолго оставлю. Только будь осторожна, твоё сердечко только-только начало чувствовать, – маа-херу изящным движением прижала руку к груди. – А все принцы так любят их разбивать.

Всё ещё тихо посмеиваясь, женщина вышла из комнаты.

Не поняв её предупреждения и оставшись наедине с Кейфлом, аментет оробела. «Неужели он и Мересанх рассказал о том, что был сыном фараона? Она ведь назвала его принцем… – девушка с тревогой взглянула на Кейфла. – Да и разве это важно сейчас? Осирис ищет хекау! Не решит ли он, что я обвиняю его, если сразу спрошу про хека?»

– Ну же, не томи, – мягко улыбнулся принц. – Не то я подумаю, что ты хочешь поговорить о моей последней просьбе.

Вспомнив о просьбе создать поцелуй, аментет почувствовала, как к щекам прилил жар.

– Нет! – она поспешно замотала головой. – То есть я хотела поговорить не об этом!

Кейфл усмехнулся.

И девушка, чтобы не дать маа-херу смутить себя ещё больше, перешла к сути дела:

– Мне передали, что Осирис ищет кого-то, кто воспользовался хека на Полях. Я вспомнила твой рассказ и подумала…

– Подумала, что это я взялся за своё? Понимаю. Ты уже рассказала Царю Богов обо мне?

Аментет задохнулась от возмущения.

– Конечно, нет! Я сразу пошла искать тебя, чтобы предупредить.

Взгляд Кейфла смягчился, и он поднялся с кушетки, подходя ближе к аментет. В залитой закатным солнцем комнате она, наконец, смогла рассмотреть его как следует.

Чёрные волнистые волосы, прикрывавшие острые скулы, были слегка растрёпаны. Внимательные серые глаза принца, казалось, светились из тени густых ресниц. А бледное лицо с острыми чертами красноречивее слов говорило о том, что Кейфл предпочитал прохладу и тень комнат солнечным садам.

Слишком поздно аментет поняла, что юноша уже довольно долго рассматривал её в ответ.

– Так это ты использовал хека? – смутившись, спросила она.

– Не знаю, поверишь ли ты мне, но нет. Прибыв на Поля Иалу, я ни разу не обращался к силе.

И аментет верила. Ей казалось, что ложь должна была выглядеть уродливо: лицо лгуна должно кривиться, а глаза прищуриваться. Но Кейфл оставался спокоен, уверяя аментет в честности всем своим видом.

– Тогда будь осторожен, – попросила она, доверчиво глядя в светлые глаза.

Кейфл улыбнулся.

Он хотел что-то ответить, но в этот момент в комнату с ехидной улыбкой заглянула Мересанх.

– Если все всё выяснили, я бы хотела забрать милую мою посекретничать. Надеюсь, принц мой, ты не будешь против?

Кейфл кивнул и направился к выходу из комнаты, но на пороге задержался.

– Зайди ко мне после, аментет. Всё-таки у меня осталась пара просьб.

Не дождавшись ответа, Кейфл вышел.

Мересанх неодобрительно цокнула языком.

– Даже самые хорошие принцы любят приказы… Пойдём, милая моя.

Проследовав за Мересанх, аментет оказалась в спальне.

Она даже представить не могла, что место отдохновения может выглядеть одновременно так величественно и уютно. Вокруг пахло сладкими маслами, а кровать была непривычно широкой и мягкой.

– Помнится мне, ты хотела научиться скрывать эмоции. Что ж, я готова помочь.

Аментет вспомнила, с каким трудом сохраняла самообладание в разговоре со своим собратом.

– Помощь мне и правда нужна.

– Хорошо! Сложнее всего бывает сдерживать смех. С него мы и начнём.

Мересанх присела на краешек кровати, выпрямила спину и провела языком по губам, словно готовилась выступать в мистерии.

Тряхнув головой, она заговорила нарочито ровным голосом:

– Приходит жрец к мяснику и начинает его благодарить. Говорит, что такой вкусной бычьей печени ему никогда не удавалось вкусить. А мясник ему отвечает, мол, он в храм накануне ничего не отправлял. Жрец подумал.

Побледнел. И так и не вспомнил, в какую канопу[7] положил печень недавно почившего визиря.

Представив весь ужас положения жреца, съевшего человеческую печень, аментет почувствовала дурноту. Увидев её нахмуренные брови, Мересанх поспешила извиниться:

– Ох, милая моя, прости. Как видишь, у меня тоже давно не было повода для хорошей шутки. Остались лишь плохие. Попробуем ещё раз?

Девушка опасливо кивнула.

– Знаешь, что люди говорят, когда восходит солнце? – с ухмылкой спросила Мересанх. – У-Ра!

Комната погрузилась в тишину.

Спустя пару мгновений маа-херу пробормотала:

– Ладно, эта была ещё хуже первой. Но ты справилась отлично.

Тут аментет и Мересанх уже не смогли сдержать смех. Они заливисто хохотали до тех пор, пока непривыкший к таким упражнениям живот девушки не свело.

– Да, с эмоциями всегда бывает непросто, – отсмеявшись, сказала маа-херу. – Особенно когда они берут верх над разумом.

Аментет задумалась над её словами. «Пусть лучше чувства берут верх, чем их вообще не будет».

– Если захочешь ещё потренироваться в сокрытии эмоций, начинай со смеха. Его обычно скрыть труднее, чем грусть или неприязнь.

Девушка благодарно поклонилась.

– Маа-херу Мересанх, прости, если мой вопрос тебя оскорбит. Но почему ты помогаешь мне?

Женщина улыбнулась и по-ребячески упала на кровать, раскинув руки.

– Ты мне нравишься, милая моя. И, возможно, когда-нибудь поможешь мне в ответ.

Аментет нахмурилась, не совсем понимая причину буйной радости маа-херу, но вдаваться в расспросы не стала.

– Последний совет, перед уходом, – уже серьёзно добавила Мересанх. – Я уверена, что на Полях Иалу есть какое-нибудь место, куда не забредают души и где тебя не будут искать. Если ты поймёшь, что сдерживать эмоции больше нет сил, то отправляйся туда и выплесни их. Это тоже помогает.