Поэтому и я заострил внимание своих юных приятелей на более актуальных проблемах. И указал на края странного светлого пятна:
— Мне всё-таки кажется, что вон там стоят совсем не жоры.
После срочного пробуждения мои глаза тоже всё ещё слипались. И я не был уверен в том, что именно заметил на границах тусклого света и глубокой тьмы. То ли там действительно промелькнули человеческие тени в каких-то развевающихся на ветру просторных одеждах с глубокими капюшонами, то ли это всего лишь очередные импортные шмотки, слетевшие на мост с обломков контейнеров в передней части судна.
— Ну, может, тогда это крабы так ревут… — Сонная Белла продолжала недовольно огрызаться. Но уже явно просто по инерции, совсем беззлобно. — Какая разница-то!
— Да какие крабы! Это же в Калмыкии так поют! — Чернокожий южанин немедленно напомнил нам о том, что гораздо лучше подкован не только в музыке, но и в сведениях о ближайших соседях своей малой Родины. — Я там был один раз в их храме, в Элисте. Ещё в школе, с экскурсией! И точно такие же песни слышал! Это называется… Как его… Как «хомяк»… Похоже, только по-другому как-то…
— Хоомей. — Судя по тому тексту, который я вспомнил, в Калмыкии должен быть распространён именно этот стиль исполнения. Должен был быть…
— Ага, точно! Буддисты там у них так поют!
— Буддисты? — Отважная девчонка оглянулась на рулевую рубку и почему-то зябко поёжилась. Хотя высокая конструкция как раз сейчас достаточно хорошо защищала нас от промозглого ветра.
Рикардо, заметив такую реакцию, немедленно тоже начал с опаской оглядываться:
— А это… Вы же не думаете, что… Ну… — Помявшись, он всё-таки решился озвучить свою дерзкую версию. — Что это призраки мёртвой команды…
— Чего-о-о? — Белла, наконец-то, перестала хмуриться. И даже широко улыбнулась.
Чем, однако, окончательно вогнала пацана в отчаянное стеснение:
— Ну… Блин… Я не знаю… — Забегав глазами в поисках спасения, Рикардо резко указал в сторону пятна голубого света на мосту. — А чё это тогда вообще⁈
— Да ночник какой-нибудь! На солнечных батарейках!
— На солнечных? — Паренёк выразительно поднял взгляд на беззвёздное низкое небо.
— Ну днём зарядили, ё-моё… — Девчонка снова подобралась к краю парапета и легонько похлопала меня по плечу. — Дайте лучше прицел посмотреть! В него видно хоть чё-нить?
— Со стороны берега почти ничего не разобрать. — Я отдал приборчик морячке, чтобы она убедилась лично. — А вот прямо под нами, похоже, опять движение…
Оба подростка как по команде уставились с края площадки вниз. В темноте между контейнерными башнями по-прежнему ничего не было видно. Но к поскрипываниям и булькающему кашлю там сейчас совершенно определённо добавилось шлёпанье множества босых ног. Которое, вроде бы, преимущественно направлялось с корабля на сушу.
Перестав без пользы таращиться в тёмную бездну, Белла прильнула к объективу прицела:
— Да, это не жоры… Стоит кто-то… Прямо… — Быстро пересчитав тени пальчиком, она снова с тревогой оглянулась на рубку управления корабля. — А сколько там бутылок было, не помните? Ну, с пеплом…
— Двенадцать… — Обернулся на неё чернокожий паренёк. — А что? Сколько там их внизу? Тоже двенадцать⁈
Девчонка молча кивнула.
Раскрыв глаза ещё шире, Рикардо прижался к решётке так, словно хотел слиться с ней в одно целое. И поскорее превратиться в какой-нибудь малозаметный элемент корабельного экстерьера. Но у него всё-таки хватало самообладания на то, чтобы не сокрушаться о своей судьбе вслух. Разве что в виде чуть заметного поскуливания, теряющегося на фоне звуков ветра, волн и жутковатых песнопений.
Снова отобрав у девчонки прицел, я насчитал вокруг голубоватого свечения даже чуть больше странных теней:
— Тринадцать. — Я чуть отрегулировал фокус. — Только тринадцатый, похоже… Связан, что ли… Руки за спиной держит.
— Это же призраки команды! — Паренёк снова вытаращил глаза в сторону кабины с миниатюрным кладбищем. — Может, им подношение не понравилось… Вот они и мстят юнге!
И тут его вдруг осенила какая-то настолько жуткая мысль, что я всерьёз забеспокоился о сохранности его глаз внутри орбит.
Сверкая белкАми в темноте, Рикардо прошептал чуть слышно, одними губами:
— А, может, зря мы там всё это ели… — Он кивнул на большую кучу пустых консервных банок, которую было видно даже через иллюминатор. — Теперь эти буддисты нам тоже мстить будут…
Повернувшись обратно к девчонке, я уже ожидал услышать от неё очередное скептическое фырканье. Но Белла и сама, кажется, слегка побледнела, внимательно всматриваясь в пятно света и те силуэты, что окружали его по полукругу. Вдобавок басовитая разноголосица немного усилилась. Но как-то слишком резко…
— Громкость прибавили, что ли… — Похоже, что девчонка всё-таки не разделяла гипотезу насчёт призраков команды контейнеровоза. Задумчиво бормоча, она, тем не менее, оставалась серьёзной. И, заметив мой взгляд, тут же указала вниз. — Крабы на звук быстрее начали ползти. Слышишь?
— Хочешь сказать… — Я опустил голову и прислушался к участившимся шлепкам между контейнерами. — Хочешь сказать, что эти песнопения действуют на них совсем не так, как «Мановар»?
— Ага! С точностью до наоборот они на них действуют! — Белла согласно затрясла рыжей чёлкой. — Приманивают!
— Чего? Кого приманивают? — Рикардо, похоже, пока не спешил расставаться с миром мстительных духов. Или просто не всё расслышал со своей стороны. — Привидений⁈
— Да сам ты привидение! — Отмахнулась от него Белла. — Точнее не приманивают… А выманивают!
— Выманивают?
— Хотят очистить корабль, прежде чем внутрь лезть! Мы в Питонии сами так делали! — Она привычно махнула рукой в сторону воображаемого прошлого. — Ну, когда поняли, что фиг их просто так спалишь!
— Тоже устраивали горловое пение на берегу?
— Да не… Просто мусором всяким пахучим… Духами, там…
— Правильно говорить «дУхами»… — Снова подал голос паренёк.
— Да уймись ты уже! — Белла чуть приподнялась на локтях, чтобы сверкнуть на него гневным взглядом. — Нет там никаких привидений! Это кто-то тоже хочет внутрь залезть! Так же как и мы!
До Рикардо, похоже, наконец-то дошло отсутствие потусторонней угрозы:
— Внутрь? — К чести пацана нужно было заметить, что материальные противники пугали его гораздо меньше. Страх на его лице мгновенно сменился искренним удивлением. — Ночью⁈ Зачем⁈
— Фиг их знает… — Девчонка снова вгляделась в странные тени на берегу. — Крабы вообще-то не очень на еду и запахи реагируют, как выяснилось… Поэтому и приходилось все такие инкубаторы просто бомбить в итоге…
— А эти ребята, похоже, лучше вас знают, то, что делают… — Я кивнул в сторону полукруга теней, стоящих в развевающихся на ветру одеждах.
— Ну кто ж знал, что перед этими тварями нужно всю школьную фонотеку перебирать…
— То есть, кроме металла у вас там ещё и калмыцкий хоомей есть?
Хмыкнув, Белла лишь не глядя отмахнулась:
— Шутник… — Она продолжала внимательно наблюдать за происходящим на проезжей части моста. — А, кстати, чего-то не особо-то у них и получается… Вон смотри!
В указанном направлении тусклый свет почти доставал до провала, утыканного рваной арматурой и бетонными обломками. И в голубоватом свечении было едва заметно, как приземистые твари начали высовываться из пролома в борту судна. Но, вместо того, чтобы попытаться переползти на асфальт, «крабы» принялись лишь мерно покачиваться из стороны в сторону — точно в такт степным песнопениям.
— Вот и у нас так же было. — Тоже наблюдая за поведением заражённых, девчонка закивала с видом настоящего эксперта. — К борту подползут, а дальше — ни ногой! Ну или — ни ластой…
Словно подтверждая её слова, невидимые охотники за морскими грузами ещё раз заметно прибавили громкость. И после этого стало окончательно очевидно, что хоровое исполнение мы слышим отнюдь не вживую. Треск маломощных динамиков говорил сам за себя.
