— Нет уж, Ланти-сан, все закончилось не так страшно только по случайности. И нельзя сказать, что никто не пострадал.

Ланти с недовольством посмотрел на Кенту-сенсея. Он-то отлично знал сколько правды в тех самых слухах. А правды в этих слухах было достаточно, чтобы «боевое братство» Сил Самообороны могло ощутимо вступиться за одного из своих. И поэтому он знал, что жалобы на беспокойного учителя в администрацию по линии образования не будут иметь никакого эффекта, а достаточной причины, чтоб учителя уволить у него не было. А без достаточной причины Комитет по занятости учителей его сожрет без соли, и тут как бы самому с должности не улететь после скандала и его причин. Ну а еще, как бы ни плакалась сестра, племянник уже совсем отбился от рук и стоит его немного призвать к порядку. Правда, сестра и мама мозг вынесут. Ланти скривился:

— Так что вы предлагаете, Кента-сан?

Кента сам отлично знал, что большинство из тех мер, что могут предпринять учителя против буллинга, абсолютно бесполезны. В приличной степени это и было причиной, по которой многие учителя и предпочитали ничего не делать.

— В ближайшую неделю обещают относительно хорошую погоду, относительно теплую. Без сильных дождей. Я предлагаю небольшую недельную внешкольную поездку. Если класс еще не прогнил окончательно, то должно помочь. Ведь совместные лишения сближают. А если все будет совсем плохо, — Кента-сенсей вздохнул, — тот как минимум ближайший месяц у них не будет ни сил, ни желания на всякую ерунду. А там уже почти конец года, и я надеюсь, что в следующей школе Казуми-куну и Аме-сан повезет больше.

Ланти покривился, выискивать фонды на внешкольную поездку не надо было, фонды были, но у него были уже идеи получше, как их потратить. Вот только избавиться от этой головной боли, успокоить, хоть ненадолго, строптивого учителя, и немного приструнить племянника одновременно, пожалуй, этого и стоило. Так что, если на одной чаше весов возможное расследование по поводу буллинга, еще и по инициативе учителя, а с другой внеплановая поездка, то лучше уж последнее.

— Хорошо, Кента-сан, поездку я организую, но все мероприятия во время поездки — на вас. Только недельную — не могу, противоречит уложениям Министерства образования. Четырехдневную еще можно, но это максимум, что можно сделать быстро. Ах да, если едет весь класс, то едут и девочки, а значит, нужен и учитель-женщина, нет, Ваисфоксен-сан может и согласилась бы, но логичнее, если это будет классный руководитель, — подсунул напоследок еще одну ложку дегтя директор, не дав даже возможности для Кенты-сенсея высказать ожидаемую от него просьбу.

— Ваисфоксен-сенсей сама может давать уроки по нахождению в дикой природе, но и в самом деле, прямого отношения к классу 3-2 не имеет.

Как бы ни хотел Кента-сенсей по этому поводу спорить, логика в рассуждениях директора была железной.

«Школа уведомляет, что ваш ребенок с 25 ноября по 28 ноября принимает участие в специальном мероприятии на природе. Отсутствие разрешено только по медицинским показаниям. В случае отсутствия без уважительной причины руководство школы будет вынужденно принимать самые суровые меры воздействия, вплоть до исключения».

Тон отправленного родителям письма был весьма жестким, так что даже те родители, что не были в особом восторге от поездки своего ребенка поздней осенью на природу, не имели особого выбора. Заработать исключение за три месяца до выпуска было весьма недальновидно. До тех же из родителей, кто смог навести справки, было доведено, что дети и так были в шаге от исключения из-за «неэтичного поведения». Насколько это соответствовало правде, никто из родителей выяснять не пожелал.

***

— Мизури-сан, вы уже достаточно опытный наставник пусть и так давно пришли в нашу школу, — Ланти-сан не мог себе позволить дать провести данный разговор кому-то другому, так как сам был инициатором того, что у Мизури-сан будут очень нелегкие три дня на ближайшей неделе, — Поэтому и дать кому-то другому сопровождать ваш класс решительно невозможно. Наверно нам бы стоило серьезно поговорить о вашем классе и его проблемных учениках немного раньше.

Что Ланти-сан имел, ввиду, что хоть и Мизури-сан — учитель довольно молодой, неопытной ее назвать нельзя. И что проблему буллинга нельзя было пускать на самотек, пусть даже одним из нарушителей является его племянник.

— И я прошу прощения, — коротко поклонился Ланти-сан, — Что не уделял данной проблеме достаточно внимания.

— Я тоже прощу прощения, — еще ниже поклонилась Мизури-сан, — И надеюсь, что таким образом проблема будет решена.

Ритуальные фразы, позволяющие обоим сохранить лицо, были сказаны. Мизури-сан приносила себя в жертву на эту поездку, но взамен проблемы в ее классе и ее непринятие мер к буллингу обсуждаться не будут.

***

— Повторяем как на тренировке у автобуса. Вытащили палатки из сумки. Уложили темной стороной вниз — это пол. Собрали прут, его части на веревочке, потеряться не должны. Что?! Потерял кусок прута? Порвал веревочку в прошлый раз… Ну, ищи в сумке, как соберешь прут, зови. Для всех! Продели прут через проушины и надели на крючки на концах прута. Мотояма-сан, пруты крест-накрест, а не по сторонам. Маномото-сан, сойдите с середины палатки, а то прут не получится закрепить. Да-да, Мизури-сан, уже ставлю. — Спокойный и уравновешенный голос Кенты-сенсея летел над относительно организованной толпой потерявшихся школьников поторапливая, успокаивая и исправляя ошибки.

Для класса 3-2 и его классной руководительницы, поездка на природу поздней осенью обернулась настоящим кошмаром, который все с ужасом и болью вспоминали еще долго.

Из города, вышедший с самого раннего утра автобус ехал не то чтобы долго, но следы последнего крупного поселка миновал уже на первом часу, а остановились они, когда уже прошло уже два. Все вышли из автобуса, вытащили как свои пожитки, так и предоставленный школой, а точнее, самим директором, запрошенный инвентарь. После чего автобус ушел и напротив Кенты-сенсея оказалась недовольная, но молчаливая толпа учеников, бросавшая недовольные взгляды то на него, то на Хидеки, то на классную руководительницу, которая сам по себе не выглядела уверенно и немного дрожала от ветра.

— Вы знаете, зачем вы тут собрались? — Кента сенсей не стал рассуливать, а решил сразу поставить вопрос ребром.

Ученики этого довольно мрачно выглядевший класса, с его не менее мрачной его руководительницей, все в зимней школьной спортивной форме и легких куртках неприветливо оглядели Кенту-сенсея. Которому, что никого не удивляло, все эти взгляды были до пряжки на ремне или немного выше.

— Потому что никто не предупредил Аме-сан? — Наконец, расхрабрился под взглядом учителя кто-то из задних рядов.

— Это не отвечает на вопрос «зачем», — ответил еще более хмурый Кента-сенсей. — Мне нужна не причина, а цель. И цель эта — ваше сплочение!

«Ну или чтоб вы окончательно задолбались». — подумал про себя Кента-сенсей.

— Жаль, конечно, что директор не дал времени побольше, — ученики и Мизури-сенсей при этой фразе благословили такого доброго директора. — Но это значит, что за три дня всем надо сплотиться еще сильнее. И я использую эти дни для вашей пользы по максимуму.

Нельзя сказать, что ученики не сплотились. Их сплоченность в ненависти к Кенте-сенсею, как к главному мучителю, и к Анпан-куну, как главной причине мучений выросла до просто невообразимых величин. Правда, еще в первый день они хорошо поняли, что показывать настоящие чувства — очень плохая затея. И то, что Хидеки так же бегал и страдал как и они все, совсем не помогало его одноклассникам успокоится. Правда, вскоре им стало не до этого, но привело все только к временной заморозке негатива, который просто был зажат и готов был выплеснуться позже. Возможно, будь у Кенты-сенсея больше времени, или будь он классным руководителем, отслеживающим настроение в классе, или если бы ученики были постарше и более вменяемые, у него бы получилось их вразумить. Но пока что все, чего он добился так это того, что одноклассники Хидеки и Кеко научились лучше скрывать свои чувства. Бойкот они прекратили, как минимум внешне, общаться с Кеко и Хидеки никто особо не стремился, да и сами Хидеки с Кеко особо не стремились ни с кем общаться.