— Добрый вечер, — кое-как смог произнести Хидеки. — Ты все-таки нашла меня и здесь, Аме-сан.

— Нет преград для влюбленной девы, Хиде-кун, — весело усмехнулся Мато-сан, на что Хидеки только поморщился. — Хиде-кун даже здесь ты от своей девушки не смог укрыться…

Хидеки не успел ничего сказать, первой на его сентенцию прореагировала Кеко.

— Мы не в таких отношениях, уважаемый владелец мастерской, — поклонилась Кеко.

— Вот как? И почему? Неужели тебе не нравится, Хиде-кун?

Хидеки захотелось провалиться сквозь землю, как Мато-сан вообще мог задать такой грубый и неэтичный вопрос? Видимо, Мато-сан все-таки слишком много времени пробыл за границей. Пусть у него уже давно не было иллюзий ни по поводу себя, ни по поводу Кеко, услышать прямо, что он ей не нравится — это было слишком жестоко. Вот уж не ожидал он такого от Мато-сана — тот не мог не видеть, как Хидеки к ней относится — проницательность Мато-сана все то время, что Хидеки был с тем знаком, не давала сбоев.

В полной тишине, заткнулся даже плакавшийся на что-то Ямада-сенпай, негромко, но четко и ясно прозвучал не позволяющий никаких иных толкований ответ Кеко:

— Мне нравится Хидеки. Нравится как парень и тот, с кем хочу провести всю свою жизнь.

Нет, это неправда, это не может быть правдой, он точно ослышался! Этого не могло быть, потому что этого не могло быть!

Но, прежде чем замерший на месте, оторопевший до полного изумления Хидеки успел сказать хоть слово, разговор продолжил Мато-сан:

— Аме-сан, не слишком ли это было пафосное заявление для маленькой девочки, которая сбежит при первых же трудностях, вроде неприятия подруг, неодобрения родственников или, вон недовольного и не находящего себе места Хиде-куна, — Мато— сан повернулся и крайне невежливо ткнул пальцем в удивленное и не особо довольное ситуацией лицо Хидеки (причем недоволен он был, что Кеко, непонятно зачем припершейся к нему на работу, и сейчас выпалившей свое признание в компании коллег по работе, что самим Мато-саном, на пустом месте, затеявшим крайне неуместные смущающие вопросы).

— Может быть, и слишком пафосное, — Кеко усмехнулась на глазах, немного расслабляясь и из колючего комка нервов становясь молодой, уверенной в себе целеустремленной девушкой. — Но, — менее нервно, чем раньше, но не менее уверенно продолжила она, — Но мои намерения явные и открытые, менять их не собираюсь, и Хидеки-кун обязательно в меня влюбится!

Хидеки от таких откровений молчал, просто не нашелся что сказать. Зато Мато-сана даже не сделал паузы.

— Ладно, у меня остался последний вопрос к тебе, Кеко-чан, — уже по изменившемуся обращению можно было понять немного изменившееся отношение Мато-сана, — но этот вопрос мы обговорим без свидетелей в моем кабинете, — тише-тише Хиде-кун, ты-то не свидетель, а заинтересованное лицо, пообщаемся мы с Кеко-чан в твоем присутствии.

— Кеко-чан, — начал Мато-сан, когда он с Кеко и Хидеки оказались в его кабинетике, — ты в курсе не самых простых отношений Хидеки-сана с родственниками?

Кеко молча кивнула, ее лицо приняло довольно мрачное выражение.

— Кеко-чан, я не буду ничего говорить о родителях Хидеки-сана, но только из вежливости.

Хидеки покраснел, но промолчал.

— У него замечательная сестра! — немного запальчиво возразила Кеко.

— Это да, — вздохнул Мато-сан, но, видимо, обрел где-то остатки приличия и развивать тему не стал.

Во дворе раздался шум подъезжающей машины, разговор Ямады — семпая какой-то чуть ли невскрик, снова что-то тараторящий Ямада, снова вскрик.

— Похоже, надо бы помочь Ямаде-куну, поговорите пока без меня.

За Мато-саном закрылась дверь и Кеко с Хидеки остались наедине. Щелкнул запирающийся замок. Наедине. Еще и запертыми.

Хидеки сидел немного сбоку от Кеко, смотрел на стену за креслом Мато-сана и молчал.

Кеко время от времени бросала на него быстрые взгляды, но не прерывала его размышлений.

Наконец, Хидеки глубоко вздохнул, посмотрел на Кеко, и, явно заставляя себе, сказал:

— Аме-сан, скажи, пожалуйста, еще раз, чего ты хочешь от меня?

Почему-то разговаривать без Мато-сана, который, вообще-то, был полным незнакомцем, было раза в три сложнее, но Кеко собралась с силами и, наконец, выдохнула:

— Хидеки Казуми-сан! Ты мне нравишься и я хочу встречаться с тобой!

— Кеко Аме-сан! Ты мне очень нравилась, но я тебе сейчас не верю и не могу встречаться с тобой. — Последовал немедленный ответ на очередное признание.

Аме и не сильно надеялась на другой ответ, хотя …после слов Хидеки она даже получила еще один кусочек информации и решила переспросить:

— Я тебе нравилась, Хидеки-кун? — подспудно она надеялась, что Хидеки тоже сменит обращение на более близкое, но этого не произошло.

— Да, Аме-ча… сан, — Скорее грустно, чем зло, тихо и уверенно проговорил Хидеки-кун.

— Понятно, — так же тихо, но намного более спокойно, чем во время своего признания проговорила Кеко.

Она встала с места, прошла за стол Мато-сана, куда все еще был направлен взгляд Хидеки, и отодвинула стул в сторону. Покачалась из стороны в сторону, и сделала быстрый поворот вокруг своей оси, отчего ее юбка немного приподнялась, открывая вид на ножки в белых чулках, к которым тут же прилип взглядом Хидеки. Кеко довольно уловила этот взгляд, улыбнулась и озвучила свой вывод:

— Значит, я в твоем вкусе, Хидеки-кун?

Поправлять слишком фамильярное обращение Хидеки-кун, и в этот раз не стал. Впрочем, как и переходить на более близкое обращение сам. Отрицать тоже не стал и просто коротко кивнул.

— Значит, — пришла она к логичному для себя и неожиданному для Хидеки выводу, — для тебя нет ничего плохого в том, чтобы походить со мной на свидания?

Ошарашенная физиономия удивленного Хидеки требовала разъяснений, и Кеко продолжила:

— На свидания ходят, чтоб получше узнать друг друга, и не обязательно пары, уже состоящие в отношениях. Я хочу, чтобы ты узнал меня получше, Хидеки-кун, и со временем мог бы начать мне доверять.

И Хидеки подумал:

«А что он теряет?»

Спустя полутора суток, привязанный к стулу в пыльной комнате, избитый и так оставленный он уже не был вполне уверен в том, что его образ действий был правильным

В голове только билось:

«Как? Почему? И главное, за что?!»

Кеко еще раз проверила последнее сообщение:

«В десять утра на станции Соа».

Станция эта была ближайшей к школе, и оттуда можно было дойти до одного из наиболее роскошных парков в их городе. Весной, конечно, было бы лучше, но и осенний листопад тоже должен был быть довольно живописным. Кеко мечтательно закрыла глаза, наконец-то Хидеки-кун согласился! И она пойдет с ним на настоящее свидание. Даже ехидные реплики младшей сестры, раскритиковавшей ее наряд, как «слишком старушечий» не могли испортить ей настроение.

— Ты все-таки пойдешь на свидание в этом наряде старушки? И висюльку смешную на шею нацепила.

Кеко оглядела себя, никак не реагируя на реплику младшей сестры. На ней было серебристо-серое платье, чулки и черные полусапожки. Еще на ней был кулон на цепочке в виде ленты Мебиуса — подарок Хидеки на шее и сережки геометрической формы.

Накрасилась она не слишком сильно — не сравнить с тем, сколько косметики она накладывла год назад во время репетиций-тренировок с младшей сестрой.

В последний раз глянула на себя в зеркало и вышла за полтора часа до свидания, она не могла позволить себе опоздать.

Смутила ее только одна вещь — она неоднократно вчера вечером писала и стирала сообщения для Хидеки-куна. В конце концов она решила, что все, что она написала ему преждевременно, и все стерло. Сейчас же в истории было одно стертое сообщение. Может статься, что она все-таки по ошибке написала и отправила? И потом засмущалась и стерла? Кеко задумалась. Вполне возможно. Ладно, ей пора выходить.