***

Тремя месяцами ранее…

Огни ночного города разнообразными оттенками скользили по гладкой коже обнаженного мужчины. Моника пристально следила за суетливым маршрутом, по его желанному телу, собственническим жестом положив тонкую ладонь на мускулистую спину, не позволяя отбирать свое. Ее взгляд скользнул к четкому профилю красивого лица, и родинке над губой, и в который раз поблагодарила судьбу за встречу с ним. Легкая улыбка расцвела на ее пухлых губах. Для нее это была роковая встреча. Удар под дых, и она с полной уверенностью могла бы поклясться, что любовь с первого взгляда существует. Ведь ей достаточно было одного единственного взгляда,

чтобы пасть к его ногам. Никто до него не забирался так глубоко в ее сердце. Ни кем она не была так одержима. Он ворвался в ее жизнь стремительно, как вольный ветер, такой же непокорный и недосягаемый. Таинственный и сильный. Опасный. Как не уставал повторять ее отец.

Он сразу предупредил ее насчет него, даже запретил всяческое общение. Да разве она уже хозяйка своего тела и разума? И сколько не твердил ей отец, что он ей не пара, Моника от всего отмахивалась.

Она его раба. Навсегда. И этим все сказано.

Если бы тогда кто – то сказал девушке, что этот мужчина протащит ее через ад, она все равно бы ползла за ним, на коленях, на животе, без разницы, ибо ее потребность в нем была хуже наркотической зависимости. Это было в сотни, в тысячи раз хуже.

Моника почти ничего не знала о нем, кроме того, что рассказал ей отец. Их семья всегда сторонилась общества, никто о них ничего не знал, кроме него она лишь однажды видела еще одного мужчину, как ей показалось брата. Нет, предмет ее мечтаний, конечно, не представил его Монике, но по его потеплевшему взгляду и крепим объятиям, она почему – то решила, что это должен быть его старший брат. Они очень похожи, как две капли воды. Только во взгляде старшего темная бездна, в которую даже ей, дочери испанского дона, было страшно взглянуть.

Точно такая же темнота гуляла во взгляде и ее мужчины, в тех редких случаях, когда он глубоко задумался, или был зол. Он всегда быстро ее прятал, мастерски меняя выражения лица, по случаю, но и на это ей было глубоко плевать. Только бы рядом, только бы с ним. Пусть по краешку его темной мрачной бездны, но только чтобы возле него.

Ночную тишину нарушила тихая трель входящего звонка . Мужчина стремительно поднялся, не стесняясь своей наготы, на ходу отвечая на звонок.

Несколько секунд слушал оппонента, затем, не говоря ни слова отключился.

– Артемио, что – то произошло?– Хрипло проговорила Моника, прочищая горло, жадно скользя по его шикарному телу глазами.

– Ничего особенного. – Отстраненно тихо ответил он, но у девушки засосало под ложечкой, глядя, как мужчина потянулся к брошенной на пол рубашке.

– Ты покидаешь меня? – В ее голосе прорезается истерика, и Артемио кривиться, не скрывая своей реакции.

– Я улетаю в Россию, Моника. – Она вытаращила и без того огромные глаза, с трудом загоняя свои страхи глубоко внутрь. Сколько раз она себе твердила, что такого мужчину нельзя привязать возле себя надолго, что у него в конце концов есть свои дела, но все тщетно. После длительной разлуки эта встреча, как глоток воздуха, как отчаянная и желанная доза его участия, порция его тактильных прикосновений, сдирающая с нее кожу заживо, для нее этого было так мало. Ничтожно мало. Сейчас ей с огромным трудом стоило держать себя в руках, и он это видел. Артемио не считал нужным скрывать свое неудовольствие ее несдержанностью, и это тоже ранило ее.

– Ты так быстро уходишь, Артемио, я могу привыкнуть к тому, что тебя нет рядом, – пошла она в ва – банк, на что у мужчины только иронично взлетела бровь.

– Вот как?– Его руки проворно застегнули все пуговицы, он поднял с пола белье и брюки. – Только учти, я всегда уважаю решения женщин.

Моника грациозно поднялась с постели, плавясь под его нечитаемым взглядом, и потянулась к нему, виновато опуская глаза, ругая себя за несдержанность.

– Прости. Ты же знаешь, как остро для меня ощущается твое отсутствие. – Руки пробежались по мускулистым предплечьям, преданный женский взгляд падает в прозрачную пустую бездну. Она вздрагивает, понимая, что мыслями он уже далек. Но отпустить не находила в себе сил.

– Когда ты вернешься?

– Не знаю. Месяц. Два. Как решу свои дела. –Артемио перехватывает ее руки, и она жалобно всхлипывает, вновь ласкаясь к нему.

– Я никогда не была в России, говорят это суровая и неприветливая страна, – руки снова ликуют, у них еще мгновение, чтобы пожить на его теле, воруя последние прикосновения. Все внутри вдруг замирает от подобной мысли, чтобы потом взорваться потоком ярости на собственную интуицию. Снова заглядывает в глаза.

– Ты покажешь мне ее?

– Когда – нибудь.

Не прощаясь он направляется к двери, и не оглядываясь, уходит.

Девушка леденеет от холодной пустоты, вдруг охватившей каждую клеточку ее тела. Тяжелое предчувствие уже алеет ярким заревом на горизонте ее сознания, и теперь она понимает, что так оно и есть. Ее мужчина, ее смысл жизни вскоре ускользнет, из ее цепких и жадных лап. Тяжело опустившись на смятые простыни, Моника долго смотрит невидящим взглядом в толок, представляя свою жизнь без него. И как ни старалась, не могла. Лучше смерть. От таких мужчин нет спасения, от них невозможно отмыться, их нельзя забыть и вычеркнуть из сердца.

Она будет бороться за него до конца, до последнего вздоха, а после будет смерть. Его или ее, там уж как судьба распорядиться.

Милена, ранее…

Тонкие изящные руки девушки уверенно порхали, накладывая привычный макияж. Подведенные глаза устало всматривались в свое отражение, в душе закипала злость. Девушка бросила взгляд на часы, висевшие над каминной полкой, и мысленно чертыхнулась. Сегодня Седой снова вызвал ее к себе, толстый отвратительный подонок. При одной мысли, что снова придется его ублажать стоя на коленях, девушка содрогнулась от отвращения, крепко сжав полноватые губы. И как не уговаривала себя Милка, что это все скоро закончиться, поделать ничего не могла. Терпение никогда не всходило в маленький список ее достоинств. Она всегда сама себе удивлялась, что так долго смогла продержаться в подобном статусе.

Когда ей предложили это дело, сделав ставку на ее внешность, Милена не раздумывая согласилась. Задание было до смешного простое, и она прекрасно вжилась в роль, до того момента, когда потеряла связь с заказчиком. Но и после этого она не расстроилась, ведь нужная сумма исправно приходила на ее счет, а местный красавчик так умело ее трахал, что от сокрушительных оргазмов судорогой сводило даже пальцы ног.

Когда однажды в положенный срок не пришло смс сообщение о входящих средствах, она решила действовать на свой страх и риск. Вот тогда – то впервые по – настоящему ужас происходящего скрутил нутро. Мужчина отправивший ее в это место, как сквозь землю провалился. Директор, Эдуард Эльдарович и без того пускавший слюни на пухлую попку девушки, теперь словно сорвался с цепи. Был дерзок, резок, и напрочь забыл, кому обязан появлением девушки и крышей этого сраного клоповника. Словом ситуация давно вышла из под многолетнего контроля, и как – то само собой она оказалась распростертая на его столе из красного дерева, сладко постанывающая от ощущения мощного члена внутри. Милка и не подозревала, что добропорядочный с виду Эдуард Эльдарович мог творить подобные выкрутасы, и с готовностью согласилась посещать вечерние сеансы в кабинете директора, прикрываясь благотворительной деятельностью для детского дома.

Через годик их плотной и совместной деятельности страсть директора потихоньку остыла, а Милка, словно красное переходящее знамя, стала промышлять благотворительной деятельностью за стенами детского дома, иными словами пошла по рукам.