– Я отвезу тебя, Изабелла.– Коротко безапелляционно заявил мужчина.

– Но у меня еще две пары по…

– Нужно кое – что прояснить. – Бесцеремонно перебил Лански.– Я говорю, ты слушаешь и не перебиваешь, хорошо? Мы уходим. – От его ледяного тона стало плохо. Мне почему – то представилось, что сейчас он скажет чтобы я убиралась из его дома. Меня словно парализовало от нахлынувшего ужаса. Все на что я была способна – это кивнуть. Лански поднялся, небрежно бросив на стол купюры, коротко попрощавшись, направился к выходу, не забыв крепко ухватить меня за локоть, вырывая из руки Алекса мою ладонь.

Мрачный осенний вечер и извечная слякоть поднимали в нем волну злости, в первую очередь на самого себя. Столько времени убить на одно дело – такое с ним впервые. Мерзкая морось забивалась под воротник, и мужчина со злостью его дернул, прикрывая обнаженную шею. Этот вечер ничем не отличался от других, и мужчина все так же проводил время среди отбросов, в надежде ухватиться за какую – нибудь ниточку. Время стремительно ускользало сквозь пальцы, как и его гонорар. Он и представить не мог, что так опростоволоситься, и теперь ему грозило лишиться своего имени, на которое он столько работал. Он был лучшим из лучших, по крайней мере из тех, кто был здесь, на бренной земле.

Тот единственный и первый всегда не давал ему покоя, и он уже грешным делом подумал, что это неуловимый Дарк, но нет. Все не может быть так просто. Не в этих делах.

Того мужчину, он засек лишь краешком глаза, внезапно взбунтовавшимся сознанием, которое пронзила паника. Липкий холод скользнул по спине и мужчина скорее ощутил, чем увидел, что оказался не один. Долю секунды он всматривался в темный силуэт, который внезапно испарился в воздухе. Потом он долго гадал, не привиделось ли ему. Но холод сковавший его позвоночник, явно указывал на то, что ему действительно довелось свести с ним такое странное едва уловимое знакомство.

Куда делся проклятый Дарк? На поиски пропавшего придурка ушли целых три года и вот след вывел его на детский дом. Какое отношение имел Дарк к этому месту? В то, что у него имелись дети, ему верилось с трудом. Не мог он так подставиться, но все же, чем черт не шутит?

Пришлось шерстить всех и каждого. Не мог он попросту проигнорировать этот след. Что – то с этим пристанищем его связывало, это совершенно точно.

Пробравшись в кабинет директора, он проверил все списки детей, но так и не нашел ничего подозрительного, или хотя бы кого – то кто хоть отдаленно напоминал чертового Дарка.

Ничего. Пусто.

Но чуйка его не подводила никогда, и сейчас она не отпускала его из этого места. Она тяготила и изводила его, ровно до того момента, когда он увидел ее. Девку, со странными сиреневыми глазами. Его интуиция взорвалась пронзительным набатом, вопя во все горло.

Оно!

Лишь однажды он видел шлюху с подобными глазами. Она проживала в доме человека, на первый взгляд никак не связанного с Дарком, но в такие совпадения он не верил. Баба была чудо как хороша, бархатная кожа, длинные золотистые, шелковистые волосы до самых пят, ее охраняла целая армия отпетых отморозков, сомнительно чтобы Дарк до нее добрался.

Случайная встреча, страстный вечер и девочка уже доверчиво распахнула свое сердечко. Он всматривался ее лицо и не мог обнаружить никакого сходства, кроме этих колдовских глаз. Обычное простоватое лицо, на котором выделялись лишь пухлые губы. Все остальное самое простое. Что – то в ней не давало ему покоя, заставляя всматриваться в нее снова и снова, даже когда трахал ее во все дырки, фиксируя ее поведение, жесты, взгляды.

Ничего.

И когда он случайно запутался в ее патлах, и сдернул парик, его словно кипятком ошпарило от увиденного. Он смотрел, как эта шлюха, стыдливо его поправила, и как ни в чем не бывало, приложилась к его члену.

Он был в таком бешенстве, что едва не удушил ее одной рукой, ухватив ее за глотку, поднимая на ноги с колен. Она брыкалась, вывалив язык наружу, а он смотрел, и чувствовал себя идиотом. Эта сука развела его как последнего лоха.

Его!!! Чье имя произносили шепотом, обс*раясь от страха!

Он умел задавать вопросы и всегда получал ответы. Так было и в этот раз.

Первое что он узнал. У Дарка действительно была дочь, которую он зачем – то прятал здесь.

Второе. Дарк скорее всего мертв.

И третье. Та самая прекрасная, как и ее мамаша, дочь, как сквозь землю провалилась.

Испарилась. Нет ее нигде.

Отвратительный толстяк, который так услужливо пожаловал следом, тоже ничем его не порадовал. Девку искали многие.

И самое главное, то ему делать? Искать девчонку? На не поступал заказ.

В смерти Дарка нет весомых доказательств, а это значит, что он снова в исходной точке, от того и злился сильнее вымещая яд на каждой шкуре, попадающейся под его тяжелую безжалостную руку.

***

Лански торопливо выводит меня на улицу, и я делаю глубокий вдох. Только сейчас понимаю, что не дышала совсем. На улице опять мелкая морось, и я плотнее запахиваю на себе пальто, глядя в удаляющуюся спину Алекса. Слезы жгут глаза, и все о чем я сейчас способна думать – это о том, что мой мирок, может сейчас разлететься вдребезги. Лански закуривает, не отрывая от меня горящего взгляда, под которым я плавлюсь, не смотря на уличный градус. В его лице нет бывалого равнодушия, в нем плещется коктейль эмоций, который проходится острым лезвием по моим натянутым нервам.

За первой сигаретой следует вторая, а я терпеливо жду, украдкой вздыхая, стараясь унять бешеное сердцебиение. Пламя в его глазах постепенно угасает, и мне кажется что он наконец, взял себя в руки, натягивая на лицо маску рубахи – парня. Но меня уже не проведешь.

– Садись. Ты промокла уже. – Пикнула сигнализация, и я полезла на заднее сидение, скрываясь от пронзительных глаз.

Лански какое – то время потоптался, и вскоре занял водительское сидение, заполняя собой все пространство. Мужские ладони сомкнулись на рулевом колесе, нажимая кнопку зажигания. Его было так много, что мне не оставалось места в салоне. Запах мужчины достиг моего обоняния, и я замерла, чувствуя, как сердце полетело куда – то в низ. Это тот самый запах, который преследовал меня по ночам, выворачивая наизнанку мою душу. Я хватала воздух раскрытым ртом, как выброшенная на берег рыба. Меня душило чувство дежавю с тем лишь отличием, что сейчас мои глаза способны видеть. Его мощная аура давила, оттесняла меня куда – то за границу его пространства, в котором мне не находилось места. Я схожу с ума? Или у меня галлюцинации от пережитого стресса?

Машина тронулась, и сразу же заработали обогреватели.

– Все в порядке? – Его пронзительный взгляд сверлил меня в зеркало заднего вида, и я поспешила взять себя в руки, пряча дрожащие пальцы.

– Да.

– Ты немногословна. В ресторане со своим другом у тебя был совсем другой настрой. Ты так весело хохотала на весь зал, что мне пришлось прилагать силы, чтобы не реагировать на твое веселье.

– Извините. – Пробормотала я, заливаясь краской, не зная как реагировать на его слова.

– За что ты просишь извинения Изабелла? Ты совершила что – то такое, за что стоит его просить? – Его хрипловатый голос с ленцой дергал в душе невидимые струны, заставляя реагировать, вибрируя в ответ.

– Ннет, ничего такого. – Заикаясь, выдавила из себя.

– Ты сделала паузу, прежде чем ответить. Так все же? Сделала или нет? – Его настойчивый, и требовательный тон вскрывал подкорку головного мозга, заставляя трястись каждую клеточку моего тела.

– Нет. Совершенно точно. Если вы имеете в виду, – я сделала паузу, вспыхивая до корней волос, – то, что имеете в виду. Хотя я не понимаю, какая вам к черту разница.

Он улыбнулся, а меня прошило высоковольтным разрядом.

– Я тебе объясню. Я не имею ни малейшего желания предоставлять кров девушке, которая, скажем так, не обременена социальной ответственностью. Я не в том возрасте, чтобы критиковать современную молодежь, здесь ты права, и мне нет абсолютно никакой разницы до того кто кого трахает. Но ты это совсем другое дело. Ты живешь в моем доме. И мне, раз ты уже определила меня в роль своего опекуна, – он сделал паузу, а я вдруг ощутила себя полнейшей дурой, которая как не умела следить за языком, так и не умеет, – совсем не по нраву, если мою подопечную, – иронично растянул последнее слово, будто насмехаясь над ним, – будут раскладывать все кому не лень. Я не уважаю, и терпеть не могу шлюх. Я понятно изъясняюсь.