– Ты говорил, что нам нужно ехать сегодня. Ну так поехали, – напряженно проговорила она.

– Ладно тебе. Эта чудачка права. Утро вечера мудренее. Сходим на рейв, послушаем Эм. Сама же просила отложить отъезд до завтра, – беспечно ответил он.

Катя от волнения закусила нижнюю губу, не зная, что еще предпринять.

– Камон, не хочу хвалиться, но сюда специально народ из Питера и Москвы едет. У меня такой сет – улет. Лучше, чем секс, поверь! – улыбнулась Эм, не прекращая работу, и еще ближе наклонилась к Денису, чтобы рассмотреть следующую ссадину.

Кате показалось, что они вот-вот поцелуются. Ее сердце и до того стучало как бешенное, но теперь кровь ударила в голову и, не отдавая себе отчет в том, что делает, она подошла к парочке и наклонилась так, чтобы лучше видеть их губы.

– Ты из‑за нее решил остаться? – догадалась Катя.

Эм громко захохотала, обернулась и в упор посмотрела сначала на Катю, а потом на Дениса.

Ее смех возмутил Катю так, что у нее вспыхнуло лицо.

– Ого, какие страсти! – медленно и игриво сказала Эм.

Это было чересчур. Кате стало обидно, что над ней смеются, как над маленькой неопытной девочкой. Она резко развернулась и вылетела из комнаты. Денис дернулся за ней, но Эм неожиданно сильно ткнула его в лоб и усадила обратно:

– Куда собрался? Больно же, наверное.

– Да не больно! – с возмущением ответил он.

Эм соблазнительно улыбнулась:

– Боли не испытываешь, как эмер. Дерешься, как человек. Такой весь из себя загадочный, – мечтательно протянула она.

Катя выскочила на улицу и остановилась. Она не представляла, куда идти – просто смотреть на эту парочку было невыносимо. От возмущения у нее все внутри переворачивалось, и она не могла понять почему.

От нее исходили мощные волны оранжево-красного. Такие, что даже листья на деревьях задрожали.

– Охренеть ты наводишь, – раздался сзади вкрадчивый мягкий голос Банана. – Оранжевый… ревность. Так ты и это можешь?

Катя обернулась. Он стоял в дверях и с улыбкой смотрел на нее.

– Ты о чем?

– Обычно у эмера скилл работает только на одну эмоцию. Очень редко бывает на две, но близкие по цвету. А ты за день продемонстрировала чуть ли не весь спектр. Оранжевый, желтый, красный, фиолетовый. Ты, похоже, одна такая уникальная. Но тебе нужен правильный учитель, а то талант пропадет зря. Со мной ты станешь сильнее всех в мире! Обещаю.

Банан подошел и заглянул ей в глаза. Он слегка закусил уголок нижней губы, что безотказно действовало на девушек.

– Я… боюсь, – прошептала Катя.

– Чего? Быть сильной? – удивился Банан.

– Нет. Стать каником.

Банан засмеялся и приобнял ее:

– Кто тебе сказал такую чушь?!

– Денис.

– Он просто завидует и боится твоей силы. Сам‑то ничего такого не умеет. Чувствует себя ущербным, вот и психует, когда кто‑то оказывается способнее, чем он.

Банан наклонился и прошептал Кате на ухо:

– Давай я тебя еще кое‑чему научу. Попробуем вместе. Я покажу тебе, как быть по‑настоящему мощной, чтобы больше не приходилось кидаться в драку с когтями против кулаков. Эмеры намного сильнее людей, но мы действуем иначе. У каждой эмоции разные последствия, но механизм атаки примерно одинаковый. Найди в себе то чувство, которое сильнее всего. Сейчас оранжевое, как я вижу.

Катя сосредоточилась.

– Сконцентрируй его в голове. Вообрази, что оно – цветной шар.

Катя кивнула.

– Услышь его – такой мощный звук. А теперь швырни этот шар!

Катя напряглась изо всех сил, представила, как оранжевая шаровая молния вылетает из ее мозга, но ничего не вышло. Она только издала нелепый кряк, словно подвыпившая утка.

Банан от досады провернулся на месте:

– Да не голосом! Так… давай попробуем по‑другому. Некоторым проще воображать шар на кончиках пальцев. Как у магов в фильмах. Представь, что ты держишь его в руке!

Катя зажмурилась. Оранжевый сгустился на ладони. В воздухе раздался гул и треск, как бывает возле высоковольтной линии. Он все нарастал и нарастал. Неожиданно вместе с громом сверкнуло оранжевое зарево, и стоящее неподалеку дерево вспыхнуло переливами оранжево-красного.

– Офигеть! – прошептал Банан. – Я такого никогда не видел. Круто! Круто! Давай еще! Только теперь чуть полегче, детка. Возьми поменьше энергии и направь ее на человека.

Катя снова собрала в руке оранжевый шар и кинула на другую сторону площади в возившегося с мотоциклом байкера. От неожиданного удара он перелетел через мотоцикл и упал в канаву.

Она ужаснулась:

– Ой! Я его убила?

– Ты что? Смешная! Это же просто наводка. Ты ударила его сильным чувством, дезориентировала и отправила в эмоциональный нокаут. Придет в себя и пойдет дальше. Ну а если он себе голову разбил, когда падал, – это его проблемы.

Байкер появился из канавы. Его напарница почему‑то не обеспокоилась происходящим и не бросилась ему помогать. Напротив, она согнулась от смеха.

– Вот видишь! Никто не пострадал. Всем весело, – шепнул Банан Кате на ухо.

* * *

Алексей сердито зыркнул на Алису.

– Только не вздумай меня ревновать! В тебя, конечно, зарядили по полной, но ты держись, – смеясь, сказала подруга.

Он продолжал свирепо смотреть на нее. Зубы были сжаты, крылья носа раздувались при дыхании. Алиса постаралась унять смех и придать лицу серьезное выражение:

– Нет, ну как метко! Только я тебе сказала, что это она в дерево фиганула, а ты такой: «Это просто молния, это просто молния», – и тут же огреб. Фома неверующий. Так, спокойно! Я знаю, что тебя по самую макушку накачали ревностью. Если очень хочется, можешь отмутузить вон тот столб, а то он возмутительно нахально на меня косится. – Алиса не выдержала и опять засмеялась.

– Ничего я не ревную! – буркнул Алексей.

– Потерпи. Такая наводка действует недолго. Через пару минут придешь в себя, – сочувственно сказала она и тут же в восхищении воскликнула: – Нет, ну какая мощь, а? Без сомнений – это она била людей истеричным смехом, яростью и страхом, а теперь еще и ревностью управляет. Это что же… выходит, я только что видела двоюродную сестренку? Могу сказать, что она невероятно крута!

– Тебя она заботит больше, чем я? – возмущенно спросил Алексей.

Алиса приложила ему палец к губам и прошептала, приблизив свое лицо к его:

– Тссс. Это все еще говорит ревность.

– Да нет у меня никакой ревности! Просто ты… – снова возмущенно начал он, но Алиса притянула его к себе и поцеловала.

Через пару секунд она отстранилась и посмотрела ему в глаза:

– Ну как? Отпустило?

– Ты… ты… это сделала…

– Просто чтобы тебе помочь, – кивнула она.

– То есть ты… ничего не чувствуешь?

– Почему? Это было приятно. Я же не бревно.

– А в чем тогда отличие от человека? – смущенно спросил он.

– В том, что мне было бы также приятно с любым другим мужчиной. Это у вас, людей, секс замешан на любви и из‑за этого все так сложно. У эмеров удовольствие в постели отдельно, а любовь… ее просто не существует.

– И часто ты… – с еще большим смущением спросил Алексей.

– Что? – издевательским тоном уточнила Алиса, заглядывая ему в глаза, хотя прекрасно понимала, о чем он.

– Ну… занималась сексом с другими.

– Вот из‑за чего я говорю, что у вас, людей, все по‑идиотски устроено, потому что переплетено с любовью. Ты опять начинаешь пылать ревностью, хотя эти двое уже давно ушли и никто больше не накачивает тебя эмоциями. Но если ты так хочешь знать, то нет. Не занималась. У меня слишком строгая мама, озабоченная сохранением генетики.

Алиса отвернулась и посмотрела на особняк.

– Я только одного не пойму. Почему та тетка уехала? Если все так, как ты говорил, то они должны были схватить девицу и мчать с ней в Питер. А эти бурно поругались на пороге и разошлись.

– Может, твоя сестренка ему понравилась и он решил не везти ее отцу? Вдруг он что‑то плохое задумал? Например, перелить себе ее кровь, как вампир…