– Эй! Это же те, кто все начал, – заметил кто‑то.

– Точняк! А че они тут стоят?

– Бей их! – не тратя времени на раздумья, крикнул качок, и толпа ринулась на Витю.

Катя увидела, что тот в ответ ударил тем зарядом ужаса, который успел накопить. Трое из нападавших упали и в страхе поползли прочь, но остальных эмоциональная атака даже не задела.

– Да кто вы такие, твари?! – крикнул качок и с одного удара свалил Витю на землю. Остальные кинулись бить его и Ярика ногами.

Денис не смог остаться в стороне и бросился в бой. Он с разбегу отправил в нокаут одного, ударил другого ногой так, что парень согнулся пополам и выбыл из битвы, но остальные быстро опомнились и, обнаружив нового противника, накинулись на Дениса.

Катя подбежала к Банану:

– Ну? Что вы стоите? Им же надо помочь!

– Чего? – презрительно ухмыльнулась Эм.

– Что чего? Их же бьют! Им больно!

– Дура, что ли? Эмеры не чувствуют физической боли. И не могут ее причинять.

Катя обернулась. На Дениса обрушивался град ударов, но ему, кажется, и правда было все равно. Он продолжал драку как ни в чем не бывало. Но его возможности были не беспредельны: от особенно сильного пинка Денис отлетел и упал.

Нечувствительность к боли не защищала от переломов и травм внутренних органов. Катя зажмурилась. Казалось, еще мгновение, и эта пылающая красным толпа попросту его растопчет.

Она сорвалась с места и бросилась в драку: с разбега запрыгнула на плечи качка и вцепилась ему в лицо. Парень взвыл, попытался скинуть ее, но только распахал себе кожу ее ногтями. Катя тут же нагнулась и укусила его за ухо.

– Эту сцену уже не развидеть! – улыбнулся Банан и приобнял Эм.

Качок закричал, сорвал наконец девушку с себя и бросил ее на землю.

Денис тут же подлетел и встал над Катей, готовый защищать ее изо всех сил.

– Ты снова боишься за меня! – крикнула она и неожиданно засмеялась.

Она была переполнена энергией. Все нервное напряжение, страх, ярость и непонятная радость выплеснулись из нее огромной, окутавшей всех присутствующих волной.

Дерущиеся неожиданно повалились на землю, согнувшись от приступов смеха. Это было настолько неестественно, что казалось, люди катаются по земле в спазмах боли или в эпилептическом припадке.

Эм удивленно посмотрела на Банана.

– Я же тебе говорил! Она уникум, – улыбнулся он.

* * *

Макеев стоял в полутемном операционном зале, где у покрытой мониторами стены работали несколько сотрудников. Каждый из них тихо докладывал об аномалиях:

– Вспышка ненависти в Торжке. Вероятность естественного возникновения восемьдесят процентов.

– Ликование в Бологом. Там сегодня праздник, вероятнее всего естественное происхождение.

Неожиданно один из экранов замигал множеством точек.

– Что там? – быстро спросил Макеев.

– Аномалия в Борске. Работа как минимум нескольких эмеров с разной специализацией.

– Нет. Это она, – прошептал Макеев и подошел вплотную к экрану. – Значит, Борск.

Он повернулся к помощнику:

– Запиши адрес. И отправь туда группу. На всякий случай. Как‑то они слишком далеко от цели забрались.

Тот кивнул и улыбнулся.

– Отправлю. Обязательно отправлю.

Помощник вышел из зала. Как только за ним хлопнула дверь, Макеев повернулся и посмотрел ему вслед, прищурив глаза. Интуиция редко его подводила, и что‑то в ответе сотрудника ему не понравилось.

– Игорь, проследи за ним, – коротко приказал он начальнику охраны, как обычно стоявшему рядом.

* * *

В кармане Алексея интенсивно захрюкал телефон, как будто в общем чате внезапно принялся активничать тот самый друг, который отправляет целое сочинение по одному слову. Он достал смартфон и взглянул на экран:

– Ого! Похоже, дождались.

– Что там? – оживилась Алиса и на автомате из любопытства подошла ближе, но тут же отвернулась, потому что ее замутило от вида экрана.

– Множественные аномалии. Совсем рядом. Человек двенадцать…

– Что со спектром?

– Куча всего. Сначала минус красный, потом плюс фиолетовый, потом добавили желтого.

– Хрена се там заварушка. Скорее всего это тот, кого мы ищем. Погнали!

* * *

Первой шла Эм, поддерживая под руку Ярика, который отчаянно хромал. Витя с Бананом плелись за ними. Катя с Денисом чуть отстали.

Катя все еще находилась под впечатлением ярких острых эмоций, которые только что испытала. Адреналин не ушел из вен, и руки у нее до сих пор тряслись.

– Я плохо поступила, да? – спросила она.

– Почему? – удивился Денис.

– Я только что дралась! И чувствовала… столько всего! Меня учили, что так нельзя. Что нужно быть ровной, спокойной. Что вот это все… ужасно.

– Ярость, страх, злость. Ну и что? Нормальные чувства. Главное – что они твои. Плохо другое. Воровать их у других – плохо. Получать от этого сильный кайф – тоже плохо.

– Почему? Я же эмер! – возмутилась Катя.

– Это тебя Банан научил? Тех страшных на мосту помнишь? Они тоже раньше были эмерами. Так же высасывали чужие чувства и получали мощный кайф. Подсели на него так, что, если не своровали эмоцию начиналась ломка и с каждым разом все раньше. Им хотелось все больше и больше. И однажды они не смогли устоять перед соблазном высосать другого эмера, потому что приход от этого в разы мощнее. И все. С этого слезть уже нельзя. Такой кайф выжигает что‑то в мозгу, и ты навсегда становишься каником. Глеб говорил, что лучше снимать по чуть‑чуть с большой группы людей. Тогда и получаешь нужную подзарядку, и риска подсесть нет. Но кайфа от этого тоже почти никакого.

Катя с ужасом посмотрела вслед Банану и остальной компании:

– Это что, они тоже все станут каниками?

– Ну… Эм вроде поступает правильнее остальных, но, скорее всего, тоже сорвется. Все эмеры, которых я долго знал, рано или поздно скатывались туда… становились каннибалами. Кроме Глеба. Но он уникум.

– А я? Я тоже превращусь в каника?

– Если останешься с ними, то да. Но я знаю место, где могут помочь. Тебе выбирать: остаться здесь или поехать со мной.

Катя остановилась, внимательно посмотрела на Дениса и кивнула.

– Хорошо. Поедем. Только завтра. Сегодня столько нового случилось! А ведь день только начался. Можно, я проживу его до конца?

Денис не ответил. Он молча смотрел на приоткрытую дверь дома культуры.

Банан тоже это увидел.

– Так! Кто дверь не закрыл? Эм! Ты последней выходила.

– Я заперла. Абсолютно точно, – прошептала она.

Денис подошел ближе:

– Я помню. Точно закрывала.

Ярик тоже перешел на шепот:

– Что? Каники?

Катя стала озираться по сторонам: вдруг страшные парни в черном притаились где‑то рядом? Но площадь была практически пуста. Только вдали возились с мотоциклами два байкера, но на каников они никак не походили.

Денис оглянулся в поисках оружия и поднял с земли кусок арматуры:

– Сейчас проверим! – решительно сказал он и распахнул дверь.

Изнутри доносились звуки возни. На пол уронили какой‑то металлический предмет. Раздалось сдавленное ругательство, а затем приближающиеся шаги.

Денис занес арматуру для удара, но из коридора появилась Вера. Она была одета как городская сумасшедшая, ограбившая винтажный магазин. На голове красовалась нелепая черная шляпка с вуалью, на ногах блестели ботинки на платформе. Дополняли образ кружевная юбка и замшевая курточка с рукавами-фонариками. Вера прижимала к себе ворох вещей, позаимствованных с полок эмерской аптечки, и, похоже, порядком опьянела от заряда эмоций, который получила от напитанной чувствами безделушки.

– Ой! Мальчики! Девочки! – игриво сказала она, улыбаясь так, как улыбаются подвыпившие люди.

– Ты кто такая и какого хрена тут делаешь? – спросил Банан.

Витя подскочил к Вере и выдрал у нее из рук метроном:

– Это мое! – воскликнул он, сделал шаг назад и запустил прибор, чтобы проверить работает ли тот.

Метроном начал отбивать неровный панический ритм, и Витя улыбнулся.