Если бы он был старше… Если бы он был сильнее… Маме не пришлось бы встречать удар в одиночку, еще и прикрывать его.

Мистер Стоун теряется. О неприятностях, в которые попала Гарриет, он как и в прошлый раз не разузнал заранее… Хотя, о чем это он?! Как будто он должен знать обо всех событиях в ее жизни! Он — наниматель, она — работник, не выполнивший свои обязанности в полной мере.

— Каким же образом вы умудрились заблудиться, если должны были работать?

— Люди по-вашему не имеют права на выходной, сэр? — Тедди все же не удерживается от замечания.

— Ха!.. — издает невразумительное мистер Стоун, но возразить ему, по факту, нечего — он чувствует, что ступил на тонкий лед в своем крестовом походе.

И это чувство ему не нравится.

— Я заплачу вам за остаток смен, — цедит он. — Но даже не рассчитывайте на большее!

Мужчина покидает комнату стремительно, едва не задев Гарриет своим плечом.

— Мама!.. — кровать и тумбы сдвигаются, и расстояние теперь ясно различимо.

Гарриет спешит плотно закрыть дверь.

— Глубоко дыши и сконцентрируйся на детальных изменениях, — энергию стихийного выброса нужно куда-то сбросить, и трансформация — отличный вариант.

В противном случае сын станет бомбой замедленного действия, готовой рвануть в любой момент.

— Но мама! Почему?..

— Люди часто не понимают друг друга, и не потому, что один из них плохо объяснил свою позицию. Просто второй не хотел его понимать, Тедди, — голос Гарриет шелестит в комнате осенними листьями и первой изморозью на окнах, успокаивая накаленные до предела нервы. — Мистеру Стоуну не нужны были оправдания.

— Но это же не значит, что ты должна терпеть!.. — Тедди все еще задыхается от возмущения.

— Ничего страшного бы не случилось, — пожимает она плечами. — Он просто прокричал немного, возможно, хлопнул дверью напоследок… и вряд ли б извинился после. Но конфликт бы исчерпал себя, и мы на этом успокоились. Не стоит реагировать на несправедливость так остро, этот случай далеко не последний — взрываться на каждый из них попросту надоест.

Гарриет невесомо проводит ладонью по макушке Тедди. Тот издает сердитый фырк, но все же принимается за дыхательную гимнастику. Вместе со вдохами под счет ногти на его ладонях то удлиняются, имитируя кошачьи, то возвращаются в прежнюю форму. Гарриет наблюдает почти с облегчением, как стихийная магия, окружившая мальчика, постепенно рассеивается.

— Мы же придем к ней… попрощаться? — Тедди задает этот вопрос как бы между делом, спустя некоторое время, но Гарриет видит, как напрягаются его плечи.

— Не в первый день, — мистер Стоун точно выскажет свое «фи» если они заявятся на похороны. — Но на следующий — точно.

— Хорошо, — мальчик кивает чуть отстраненно и понижает голос до шепота: — Надо будет взять букет незабудок. Они ей нравились.

Тедди знает это точно, так как всего месяц назад под руководством миссис Стоун высаживал их семена перед домом.

— Обязательно, — это простая просьба, последний дар человеку, который их приютил и взял под крыло.

Жаль только их знакомство оборвалось так трагично…

На кладбище тихо, сам воздух кажется застывшим в месте, где мир живых сталкивается с миром мертвых. Надгробия разбросаны на ковре зеленой травы, но Гарриет с Тедди без труда находят нужное — где земля зияет провалом. Окруженное букетами белых лилий и красных роз, оно совершенно обычное по своему наполнению: имя, годы жизни и вариация «Помним, любим, скорбим» внизу — но для них оно особенное.

Тедди присаживается рядом с каменной плитой, и крохотный букетик незабудок — единственное, что они смогли себе позволить — находит приют среди роскошных цветочных собраний. Мальчик задерживается возле надгробия, касается поверхности на несколько секунд и отходит за спину Гарриет. Краем глаза женщина видит, как он порывисто вытирает рукавом лицо, но сознательно не обращает внимания.

Она смотрит на вырезанные на камне буквы и прощается с первым человеком здесь, который помог им с сыном выйти из затруднительного положения, научил Тедди азам математики, а саму Гарриет — готовить несколько простых, но очень вкусных блюд. Первый человек, который отнесся к Гарриет с пониманием, так как сам проходил через воспитание ребенка в одиночестве и со скудной зарплатой, а не с жалостью — в которой Гарриет как раз никогда и не нуждалась. Первый человек в этом мире, которого Гарриет ненамеренно убила.

Эта мысль все не выходит у нее из головы…

— Вот и Аманда ушла, — произнес кто-то совсем рядом. — Жаль, девочку. Человека с более сильным характером я еще не встречал…

— Согласна, — отвечает Гарриет бессознательно.

Повисает тишина.

— Мам? — Тедди ловит ее взгляд, подходит осторожно… и просматривает вокруг, словно кого-то ищет.

Гарриет отчетливо видит рядом мужчину в черном костюме-тройке, седовласого, с тростью в руке и в классических туфлях. Достаточно заметная фигура, так почему же?..

Погодите-ка…

С подозрением Гарриет оглядывает неожиданного собеседника с ног до головы, но по-прежнему не видит проблемы.

— Юная мисс, вы меня видите? — с задержкой уточняет мужчина.

— Миссис, — исправляет его Гарриет. — Все верно, сэр. А не должна?

Мужчина нервно смеется, отточенным движением вытаскивает из кармана на груди платок и вытирает испарину.

— Прошу прощения, миссис, не хочу вас пугать… но дело в том, что действительно не должны. Ведь я уже лет десять как умер!

— О, — издает Гарриет глубокомысленное.

— Ма-ам? — у Тедди в глазах… нет, он не смотрит на нее, как на душевнобольную, но все-таки…

— Призрак. Утверждает, что умер десять лет назад, — кратко поясняет Гарриет и прищуривается. — Но почему не ушел за Грань?

— А вы не робкого десятка, как я погляжу, — добродушно улыбается мужчина и морщинки вокруг глаз складываются в лучики. — Держит одно незавершенное дело, — он опирается на трость. — Мне, право, неудобно просить вас… но раз уж так сложилось, что вы меня видите. Не могли бы вы помочь?

Гарриет переглядывается с Тедди.

— Если он твердит о какой-нибудь кровавой мести, не слушай, — сын хмурится. — Потом проблем не оберешься.

— Нет-нет, что вы! — мужчина выставляет вперед поднятую ладонь. — Никакого насилия, я вас уверяю! Всего лишь письмо, отправленное по нужному адресу, ничего больше.

Гарриет задумывается.