А свидетельства соединения с плотью одного лица слова из лиц святой троицы, которые зачитывались тогда старейшинами собора в этот день, таковы: из слов Иоанна-евангелиста, где сказано в начале его книги: «И слово стало плотию и обитало с нами, и мы видели славу его, славу как единородного от отца» (Иоан. 1, 14). [И из] Афанасия, где говорится: «Ибо плоть и бесплотное соединились вместе и стали единым существом, единой ипостасью и единым лицом», и еще, где говорится в послании Эпиктету[416]: «Как и каким образом веруем мы, что плоть, одевшая божество, избранная и оживляющая, прибавила божеству, но плоть обрела величие и многое превосходство сопричастностью своей и соединением со словом, когда смертное стало бессмертным, плотское — духовным, земное вошло во врата небесные, а троица вечно остается троицей». [И из] Григория Богослова, где говорится: «Бог стал человеком и человек стал богом соединением с божеством». [И из] Кирилла[417], где говорится: «Кто будет обличать и говорить, что не оделся бог плотью и слово не стало плотью?». И еще, где Кирилл говорит: «Плотское стало присущим слову, а что от слова стало присущим плоти, кроме разве греха». И еще он сказал в своем опровержении: «Богатством своим обогатил бог-слово плоть нашу слиянием неизреченным и необъяснимым». [И из] Иоанна, патриарха Антиохийского[418], где сказано: «Тварное соединилось с нетварным, творец соединился с творением в едином естестве, едином лице и единой ипостаси, и не стало два естества, но два стали одним». [И из] Захарии, патриарха Александрийского[419], где говорится: «Не плоть пребывала сначала, как говорит Диодор-нечестивец[420], но соединилась в одном божественном естестве и стала одним лицом, и одной ипостасью, и одним естеством с плотью в соединении, подобно соединению света с глазом и слуха с ухом, сияния с солнцем и жара с огнем. Ибо вышнее пребывает внизу, ибо тончайшее, не вмещающее ничего, и то, что все вмещает, соединилось объемом». [И из] аввы Христодула, где он говорит в конце послания своего: «Ибо тварное соединилось с творцом, и плоть болезная соединилась с божеством, болезни не знающим и не принимающим, смерть соединилась с живым, вечно неумирающим».

Глава. А свидетельства относительно помазания жизни духа святого, [данного] человечеству бога-слова, зачитанные тогда [учеными], высокими словом и сладкоречивыми, [таковы]: из сказанного Кириллом: «Сам он помазал себя единым духом своим». Из Давида, который сказал: «Посему помазал тебя, боже, бог твой (Пс. 44, 8); ты сын мой; я ныне родил тебя (Пс. 2, 7); я помазал царя моего над Сионом, святою горою моею (Пс. 2, 6). Ты священник вовек по чину Мельхиседека (Пс. 109, 4)». Из сказанного Исайей: «И произойдет отрасль от корня Иессеева, и ветвь произрастет от корня его; и почиет на нем дух господень, дух премудрости и разума, дух совета и крепости, дух ведения и благочестия (Исайя 11, 1-2); дух страха бога великого; тебе назваться сыном моим, дабы укрепить тебе племена Израиля, и возвратить пленение Иакова, и утвердить корень Иессеев, и назначенный от него станет царем народов, и народ возложит упование на него»[421]. Из сказанного Петром: «Бог духом святым и силою помазал (Деян. 10, 38); по истине собрались язычники на святого сына твоего, помазанного тобою (Деян. 4, 27), сделанного господом и Христом (ср. Деян. 2, 36)». Из сказанного Иоанном: «Ибо не мерою дает бог духа (Иоан. 3, 34); кто лжец, если не тот, кто отвергает, что Иисус есть Христос (I Иоан. 2, 22)». Из сказанного Моисеем: «Бог воздвигнет вам пророка из среды братьев ваших, такого как я» (ср. Втор. 18, 18). Из сказанного самим господом нашим в Евангелии от Луки: «Не бывает, чтобы пророк погиб вне Иерусалима» (Лук. 13, 33). И из сказанного самим господом нашим в Евангелии от Иоанна: «Отец и не судит никого, но весь суд отдал сыну (Иоан. 5, 22); и дал ему власть производить и суд (Иоан. 5, 27), какой пожелает: дана мне всякая власть на небе и на земле» (Матф. 28, 18). Из сказанного Павлом: «Посему он должен был во всем уподобиться братиям, чтоб быть милостивым и верным первосвященником пред богом для умилостивления за грехи народа (Евр. 2, 17); он предопределил (быть) подобными образу сына своего, дабы он был первородным между многими братиями» (Рим. 8, 29). Из Кирилла, сказавшего в опровержение Палладия: «Так он был поставлен пророком, и апостолом, и первосвященником как первородный между многими братиями». Здесь оставляем мы описание свидетельств слов святого Писания, которые зачитывались учеными на соборе, красноречивыми и сладкогласными, ибо они написаны в книге пророков, и апостолов, и отцов церкви. Если бы записали мы все, что зачитывалось тогда, а не оставили [описание наше] кратким, не вместила бы [этого никакая] хартия и не завершили бы мы историю собора, за которую взялись.

И после сего поднялся Чар Дамо, и встал на [башню] «провозглашения указов», и дал истолкование, ибо был он громогласен, сладкоречив и умудрен во всяком таинстве Писания. И принялся он объяснять тайну святой троицы всем пребывавшим внизу и сказал: «Отец — бог, сын — бог и дух святой — бог. Отец — господь, сын — господь и дух святой — господь. Отец — божество, сын — божество и дух святой — божество. Отец — творец, сын — творец и дух святой — творец. Отец — жизнь, сын — жизнь и дух святой — жизнь. Отец — свет, сын — свет и дух святой свет. Отец — солнце, сын — солнце и дух святой — солнце, единое солнце праведности надо всеми. Отец — огонь, сын — огонь и святой дух — огонь, единый огонь жизни, иже с небес. Единый бог, и единый господь, и единое божество, и единый творец, и единая жизнь, и единый свет, и единое господство, и единая воля, и единая сила, и единое царствие, и единая власть, и единый совет. И единое поклонение, и единая слава подобает святой троице, единая честь, единая крепость, единое помышление, единая воля троицы святой».

Глава. А затем он объявил и истолковал свидетельства соединения слова с плотью и сказал: «Слово стало плотью и плоть стала словом без изменения в соединении со словом первоначальным, и стал сын существа[422]. Начальный стал безначальным и стал создателем миров и творцом тварей, ибо присущее слову стало присущим плоти через соединение со словом и превращением в одно лицо и одно естество. Слово же через воплощение стало плотским, кроме разве греха, и было помазано духом святым во чреве владычицы нашей святой обоюду естеством девы Марии-богородицы. Помазанием духа святого стал он сын божий, и получил имя сына и власть сына, и стал царем царей и господом господ, и главою пророков, и первосвященником, и главою апостолов, и первородным верных». Этим завершил Чар Дамо [истолкование] троицы, и соединения, и помазания. И перешел затем к толкованию слов книги Гераклия[423], бывших свидетельством поклонения владычице нашей Марии и древу честного креста, где говорится: «Иосиф поклонялся чистоте ее и почитал царствие ее», и где говорится: «Поклонение кресту», и где говорится: «Мы поклоняемся кресту, ибо он освящен кровью господа и почтен ею». Тогда поднялись и встали все наставники, которые пребывали там, и сказали: «Мы едины и согласны со всем, что произнес Чар Дамо, и нет у нас других речей, отклоняющихся от пути этой речи Чар Дамо». И князья и весь народ сказали: «Мы говорим это же, это — наша вера».

И в заключение этого собора встали все иереи, и наставники, и эччеге и произнесли отлучение, а над ними произнес отлучение наш митрополит авва Синода, чтобы не выходил никто из врат этой веры, что установил Чар Дамо по свидетельству святого Писания, и никто не говорил бы: «Помазанием стал сын существа», и чтобы весь мир подчинялся царю царей Адьям Сагаду и детям детей его. И провозгласили такой указ на [площади] Адабабай: «У всякого человека, который нарушит отныне установление сего собора, будет разграблен дом и расточено имение!». Была тогда радость великая в стане царя царей Адьям Сагада, ибо просияла вера единой святой церкви в этот день всемеро паче сияния солнца, и потряслась вся земля от многого звука [труб] каны галилейской[424] и гласа [барабанов] медведь-лев[425] и гимнов иереев, возглашавших: «Тебя, господи, славим!», и кликов ите агрод[426] и всех дев стана. На следующий же день призвал царь в дом свой митрополита и эччеге, и усадил одесную себя, и поставил стол[427] только для них весьма близко от стола царского, установленного только для него, и ели они и пили вместе. И украсил царь митрополита и эччеге [тканью] куфар[428], и поясом, и одеяниями тонкими дорогой цены. А потом приказал царь поставить столы, и накормил всех наставников и ученых церкви, и украсил из них 47 мужей, вплоть до глашатая указов, по имени Даниил. Дивна была для всех весть о мудрости и благости его, ибо свершил он в этот месяц столь великое дело, какого не было прежде и не будет потом. Этим закончена история собора.