С этими животными нас познакомил Гарден в 1766 году; он нашел сиренов в Южной Каролине и послал два экземпляра Эллису в Лондон, причем сообщил ему, что сирены встречаются в болотах, главным образом под стволами деревьев, лежащих в воде^[368]; иногда они выползают на эти стволы, и когда вода пересыхает, то они жалобно пищат, почти так, как молодые утки, только громче и яснее. Гарден принял это животное за рыбу, но это мнение было опровергнуто еще Линнеем. Паллас позднее считал его за головастика какой-нибудь саламандры, а Кювье в первый раз высказал мнение, что сирена следует считать вполне развитым животным.

В июне 1825 года живой сирен, имевший ¹/₂ метра длины, был прислан в Англию и жил там в течение шести лет под надзором Нейля, который его внимательно наблюдал. Вначале этот натуралист держал сирена в бочке с водой, на дне которой лежал песок; бочка эта была поставлена наклонно, чтобы животное могло выходить на сушу, однако скоро оказалось, что удобнее класть мох, но так как он постоянно гнил и его приходилось часто менять, то в воду положили лягушечник (Hydrocharis morsus ranae), под плавающими листьями которого сирен любил прятаться. Летом он ел земляных червей, маленьких колюшек, головастиков тритонов, а позднее также гольянов (Phoxinus laevis), зимой же постился от середины октября до конца апреля, живя в холодной оранжерее. Если его трогали за хвост, то он пускал пузыри и тихо уплывал.

13 мая 1826 года, сытно поевши, он сам вылез из бочки и упал на пол, с высоты один метр. На следующий день его нашли вне оранжереи на дорожке; он подрыл себе под стеной ход, в метр длины, и через него ушел. Вследствие холодного утра он был совсем окоченевший и едва выказывал признаки жизни; посаженный в воду, он трудно дышал и поднимался на поверхность воды, чтобы набрать воздуха; однако через несколько часов сирен совершенно поправился. Когда в 1827 году его перенесли в теплицу, то он стал живее и начал квакать, как лягушка. В течение этого лета он часто съедал зараз 2–4 маленьких земляных червяка и вообще был голоднее, чем прежде. Как только он замечал червяка, то осторожно приближался, на мгновение останавливался, как бы присматриваясь, а затем быстро схватывал его. Вообще же он ел только раз в 8 или 10 дней. Обыкновенно он в течение нескольких часов лежал на дне воды, не пуская пузырей; два раза в минуту заметно было слабое движение воды за жабрами. При прикосновении он так быстро уплывал, что вода поднималась брызгами. Сирен этот жил до 22 октября 1831 года и умер насильственной смертью: его нашли выпавшим из бочки с засохнувшими жабрами. В течение этих шести лет он вырос на 10 см.

Всякий, кто видел лягушку, уже имеет представление о всех членах отряда этого класса животных. Разница в строении тела отдельных групп, хотя незначительна и несущественна, но настолько характерна, что лягушку или другую бесхвостую форму никогда нельзя спутать с другим земноводным. Неуклюжее яйцевидное или почти четырехугольное тело, голова приплюснутая, широкая, с заостренным рылом и снабженная широкой пастью, так что присутствие шеи незаметно, четыре хорошо развитые конечности и более или менее гладкая, голая, скользкая кожа — вот наружные признаки, характеризующие принадлежащих сюда животных. Глаза сравнительно велики, очень подвижны, т. е. далеко могут быть втянуты в глазные орбиты, обыкновенно бывают оживлены; носовые отверстия, лежащие на самом переднем краю рыла, прикрываются особыми клапанами; ушные отверстия велики и характеризуются наружной барабанной перепонкой. В зависимости от рода и вида строение ног и лап бывает различно, особенно относительна длина передних и задних конечностей, число, длина и форма пальцев, а также способ соединения их между собой. Столь же существенно различаются эти животные по гладкости, толщине кожи и по присутствию в ней желез, выделяющих яд или слизь; верхняя кожа характеризуется тонкой и рыхлой тканью, особенностью, затрудняющей отделение ее от нижней кожи, так как при этом она в полном смысле расползается.

Многие виды обладают способностью изменять цвет; можно наблюдать, что их кожа до известной степени, нередко даже совершенно, подходит под цвет окружающей обстановки, и достоверно также, что чувственные возбуждения, например половые и всякие другие, могут выражаться изменением цвета, но до сих пор еще достаточно не установлено, играет ли в этом случае какую-нибудь роль воля животных.

Строение позвоночника чрезвычайно просто, голова сильно сплющена, так как небные и скуловые кости очень удлинены и глазничные впадины лежат почти горизонтально, затем следует заметно сплющенный череп, потом шея только тем и выражающаяся, что в ней можно различить один шейный позвонок — атлант. Спинной хребет состоит из 7, очень редко из 6 позвонков, которые, ввиду отсутствия различий между грудными и брюшными позвонками, не требуют дальнейшей характеристики. Крестцовый позвонок имеет два круглых или плоских треугольных отростка, посреди которых прикрепляется длинный прут хвостца, а по бокам таковые же округленные снизу и сзади тазовые кости. Передние конечности сочленяются с хрящевым пояском, прикрепляющимся к позвоночнику мягкими частями. Пояс состоит снизу из передней и задней ключиц и грудной кости, распадающейся на несколько частей. Ребер у земноводных нет, за исключением одного семейства дискоязычных, так как собственно ребрами длинные поперечные отростки позвонков назвать нельзя. Локтевая и лучевая кости сливаются в одну, обе берцовые точно так же; часть плюсневых костей соединяется, образуя следующий отдел ног, соответствующий «плюсне» птиц, причем две длинные кости являются прыгательными и пяточными костями. У многих лазающих лягушек встречаются так называемые придаточные суставы, маленькие косточки, находящиеся всегда между предпоследним и последним суставом как передних, так и задних ног; они служат для удерживания падающего при прыжке тела и таким образом ослабляют силу падения. На верхней челюсти обыкновенно, на сошнике же часто, а на небных костях и нижней челюсти в исключительных случаях имеются маленькие крючковатые зубы. Язык редко прирастает совершенно к нижней части рта, большей же частью укреплен своим передним концом в переднем углу нижней челюсти, задний же конец его свободен, так что язык может выбрасываться наружу. Пищевод короток, желудок длинный и кожистый, кишечник имеет мало завитков. Из почек идут мочеточники в особый резервуар, рассматриваемый как мочевой пузырь; моча представляет собой жидкость, по чистоте близкую к воде, без ощутимого вкуса, и, без сомнения, служит у всех земноводных столь необходимой запасной влагой на случай сухого времени. Отсюда уже мочеточники идут в клоаку. Почти все бесхвостые земноводные имеют очень большие мешковидные легкие и хорошо развитый объемистый голосовой аппарат, весьма нередко имеющий заметный гортанный язычок и часто снабженный особым непарным или парным горловым мешком или резонатором, открывающимся внутрь или наружу и служащим для усиления голоса. Мозг в сравнении с малой величиной тела довольно объемист.

За исключением полярных областей, бесхвостые земноводные являются космополитами, не отсутствуют ни в одной части света, даже ни в одном поясе широты и долготы и достигают своего наибольшего развития в тропических странах. У нас некоторые виды, особенно самцы, осенью снова зарываются в ил прудов и проводят там все холодное время года в непробудной спячке. В южных странах сухое время года также вынуждает этих животных прятаться^[369], но здесь они перезимовывают не только на значительной глубине под поверхностью земли, куда только могут забраться, пока почва илистая, но и, подобно другим европейским видам, самкам и всем молодым формам, зарывающимся в ил, проводят зиму в земляных норах, под каменьями, в дуплах деревьев, в трещинах и между корнями деревьев. В этот период вынужденного покоя вплоть до наступления благоприятного времени года лягвообразные питаются за счет собственного питательного материала, именно накопленного в их печени. С наступлением весны они появляются одновременно, внезапно и массами, так что нет ничего удивительного, что несведущие люди объясняют появление бесчисленного множества этих животных, на присутствие которых день назад не было и намека, падением их с неба с первыми дождями после зимы. Основной чертой образа жизни всех бесхвостых земноводных, живущих у воды или на воде, является высокая плотность населения не небольшой территории; однако они никогда не вступают в тесное общение между собой, как это имеет место у вышеорганизованных позвоночных; каждое живет само по себе, нисколько не помышляя о других. Лягушки, живущие на деревьях или около них, и жабы соединяются в настоящем смысле этого слова только в пору спаривания, и если в другое время на одном месте замечают одновременно действительно большое скопление таких животных, то такое сборище исключительно объясняется или особенно подходящими условиями для их жизни, или присутствием обильной для них добычи. Преимущественной пищей бесхвостых земноводных служат насекомые, червяки, улитки; они едят также рыбью икру и мелких рыбешек. Крупные виды этого отряда решаются преследовать даже мелких млекопитающих и птиц. Одна крупная лягушка, живущая на Соломоновых островах (Discodeles guppyi), длина самцов которой равняется 10, самок — 21 см, считая от конца рыла и до заднепроходного отверстия, питается исключительно крупными раками. Как настоящие хищные животные, бесхвостые земноводные питаются только живой и лично пойманной добычей и нисколько не стесняются приносить в жертву своей прожорливости молодых животных их же вида или же по крайней мере близкородственного. Некоторые квакши, например австралийская золотистая квакша (Litoria aurea), по Креффту, питаются почти исключительно другими земноводными, а именно теми же древесными лягушками; южноамериканские рогатые жабы и многие индийские чесночницы также обыкновенно едят только мелких лягушек; наши же крупные зеленые лягушки и жабы при удобном случае ведут себя не иначе.