Замечательно по своему распространению семейство нотоптеровых пресноводных рыб, населяющих как Ост-Индию, так и западную Африку. Представителем этого семейства является спинопёр, или нотоптер (Notopterus borneensis) с Калимантана и Суматры^[89].

Для пресных вод Африки характерно семейство мормировых, которое во многих отношениях заслуживает упоминания. Один или несколько видов служили у древних египтян предметом поклонения и часто изображались. Эту рыбу нельзя было есть, так как она была одной из трех рыб, которых обвиняли в том, что они съели одну из частей тела Озириса и тем помешали Изиде собрать все разбросанные члены ее супруга.

Виды этого рода, из которых некоторые достигают в длину 90–120 см и, говорят, имеют очень вкусное мясо, отличаются своеобразным органом, лежащим по обеим сторонам хвоста, и по строению близок к электрическим органам, но не может производить электрических ударов. Вид, изображенный здесь, убанги (Mormyrus petersi), был открыт в Старо-Калабарской реке.

Обыкновенный, или европейский, угорь (Anguilla anguilla) характеризуется очень узкими жаберными щелями перед грудными плавниками, спинным плавником и заднепроходным плавником, непосредственно переходящим в остроконечный хвостовой плавник, и бархатистыми зубами, находящимися как на межчелюстной и нижнечелюстной костях, так и на сошнике. Длина головы едва достигает восьмой части общей длины тела; глаза маленькие и покрыты кожей, губы толстые и мясистые, ноздри простые, жаберное отверстие представляет собой серпообразную щель, изогнутую вперед; десять жаберных лучей соединены с кожей, покрывающей голову; спинной плавник занимает приблизительно две трети общей длины; сначала он низкий, но к концу хвоста возвышается и, находясь в связи с хвостовым плавником, непосредственно переходит в заднепроходный; грудные плавники короткие и овальной формы. Чешуи состоят из необыкновенно нежных, тонких, прозрачных, длинных и узких роговых образований, которые расположены в толстой слизистой коже в двух направлениях; таким образом, они наклонены друг к другу почти под прямым углом, образуя между собой промежутки, наполненные зигзагообразно сморщенной кожей. Окраска верхней стороны темно-зеленая, на верхней части головы всего темнее, переходя в буроватую; нижняя сторона выглядит белой с матовым серебристым блеском; спинной, хвостовой и задняя часть заднепроходного плавника еще темнее спины; грудные плавники буровато-черные с совершенно черной каймой. В длину угорь достигает в среднем 1 м, и только в редких случаях имеет более 1,3 м, его вес лишь в виде исключения достигает 6 кг, однако Яррель упоминает о двух угрях, которые вместе весили 25 кг.

В Черном и Каспийском морях и во всех впадающих туда реках угри отсутствуют. Они распространены начиная с 64–65 градусов северной широты, во всей Европе, а также и в области Средиземного моря; в Атлантическом океане они распространены до Северной Америки.

Во время зимы угорь лежит, зарывшись в ил, и выдерживает зимнюю спячку или, по крайней мере, не охотится^[90]; с наступлением теплого времени года он начинает свою летнюю жизнь, плавает очень быстро, змееподобными движениями в различных слоях воды, с удивительной ловкостью проскальзывает сквозь норы или трубы, например, постоянно попадается в водопроводах больших городов, где недостаточно фильтруется вода, и поднимается по трубам даже на высоту нескольких этажей; он проскальзывает также сквозь полузасоренные трубы и таким образом часто уползает из прудов, где его пребывание считали вполне обеспеченным. Еще до сих пор утверждают, что ночью угорь выходит на землю, чтобы на полях, засеянных бобами и горохом, искать улиток и червяков^[91].

Подобные же рассказы время от времени появляются и в газетах, и все-таки к ним надо относиться с большой осторожностью, так как они вовсе не исключают возможности ошибок. Сами по себе подобные странствования весьма возможны, потому что, как мы видели, и другие рыбы их предпринимают. Что угорь дышит также воздухом и вследствие этого может день и более прожить вне воды, это не подлежит сомнению, но вовсе еще не доказывает, что он совершает подобные странствования.

В пищу угорь употребляет преимущественно низших животных, именно червей и ракообразных; он нападает также на лягушек, маленьких рыбок и т. п., и даже лаком до падали. Прожорливость его очень велика, но его хищнические способности, вследствие малого рта, незначительны.

Как ни скудны еще и по настоящее время наши сведения относительно размножения угрей, но, благодаря старательным исследованиям новейших естествоиспытателей, мы можем с достоверностью утверждать, что и эти рыбы размножаются также посредством яиц.

О самом метании икры мы не имеем еще никаких сведений. Мы знаем только то, что взрослые угри покидают реки и в большом количестве направляются к морям, где, как смеем утверждать, и мечут икру. Странствования их, как уже давно известно, происходят осенью, с октября до декабря, преимущественно в бурные темные ночи. Как показали самые точные исследования, угри в это время еще не подготовлены к размножению; но уже в конце апреля, самое позднее в мае, начинается обратное путешествие в реки, и как раз те молодые угри, длиной не больше 9 см и толщиной с земляного червяка, которые поднимаются вверх, по всей вероятности, и представляют собой потомство, произведенное на свет только минувшей осенью старыми угрями. Если признать это предположение за верное, то мы должны считать доказанным, что метание икры происходит с декабря до февраля. Мечут ли некоторые угри икру также в пресных водах, как это думают некоторые, или же действительно все способные к размножению угри отправляются для этого в море, что, несомненно, делает большинство, или же, наконец, что тоже допускают, рыбы, мечущие икру, положив яйца, совсем больше не возвращаются в реки, а умирают тут же в море — все это до сих пор остается не разъясненным^[92].

Восхождение молодых угрей в реки наблюдалось часто и происходит во всех больших реках. «В марте и апреле, — говорит Карл Фогт, — ночью в устья рек входят мириады маленьких рыбок, величиной приблизительно 5 см. В некоторых местах, как, например, во французских реках, где это явление называется «montee», они составляют сплошные массы, которые черпают прямо решетом и ковшами и подают к столу запеченными вместе с яйцами, как блины. Это и есть молодые угри, которые поднимаются от места метания икры вверх по рекам и через два года достигают длины приблизительно 60 см».

Все препятствия, встречаемые угрями во время странствований, успешно преодолеваются, и те сотни тысяч, которые погибают при этом, не приносят миллиардной массе заметного ущерба. «Я находился, — рассказывает Деви, — в конце июля в Баллисганноне в Ирландии у устья реки, которая в предшествующем месяце разливалась. Вблизи одного водопада река была заполнена миллионами маленьких угрей, которые беспрестанно силились вылезать на берег, карабкаясь по мокрым скалам, и при этом тысячами погибали; но их влажные скользкие тела служили другим лестницей, помогавшей продолжать путь. Я видел, как они влезали даже на отвесные скалы; они пробирались по сырому мху или придерживались за тела других, погибших при подобной попытке, угрей. Их терпение при этом было так велико, что огромное количество угрей все-таки одолело трудную дорогу и добралось до озера Арно». Рейнский водопад при Шафгаузене не может служить им препятствием для продолжения пути к Констанскому озеру; водопад Роны тоже мало их задерживает.