Католическую антимасонскую агитацию, вершиной которой стал скандал с Таксилем, так прокомментировал пастор Адольф Штёккер, антисемит и враг социалистов, 30 марта 1886 г. во время дебатов в рейхстаге о продлении действия закона против социалистов: «Я не масон, я не люблю масонство, но, когда имеешь дело с социальными катастрофами, это мелко — обрушиваться на масонство, в политике большие дела так не делаются»[1054]. Тем самым Штёккер затронул социально-политический мотив, который позже станет интегральной составной частью тезиса о заговоре в светском варианте. У иезуита Пахтлера этот мотив возник только на периферии его цепочки доводов, когда он констатировал, что «вместе с материализмом пришедшей к власти [либеральной] партии в качестве еще одной болезни явился капитализм»[1055].
В книге монсеньора Ансельма Тиллуа «Жидомасонская опасность: зло — лекарство», вышедшей в Париже в 1897 г., антикапиталистическая агитация уже оказалась в центре. В начале этой публикации, которую правые наградили премией[1056], Тиллуа отмечает: «Опаснейший союзник евреев... несомненно масонство»[1057]. Тиллуа называет евреем, в частности, Калиостро[1058], упоминает христианско-иудейские ложи, основанные в Германии во время Французской революции[1059], и утверждает, что Мирабо в салоне немецкого еврея Мендельсона заключил союз с иллюминатами[1060]. В результате деятельности жидомасонов они завоевали Францию в экономическом, социальном и политическом планах[1061], так что французские католики оказались под игом жидомасонской секты[1062].
Наконец, Тиллуа предложил меры, как исправить этот непорядок. Он заявил о необходимости исключительных законов, направленных против евреев, — прежде всего запрета для них владеть землей[1063], — а также ограничительных законодательных мер против финансовых магнатов и акционерных обществ. Ведь евреи якобы стали неоспоримыми «королями» капитализма, причем капитализм автор определяет как систему, где первое место на шкале ценностей занимают деньги и спекуляция[1064].
Этот анализ капитализма, во многом близкий к марксистской критике такового, тем не менее преследует противоположную цель: его автор желает стабилизации доиндустриальных, крестьянских и ремесленных форм жизни и производства, для которых тенденция к концентрации капитала, к росту промышленного производства и возникающая вследствие этого необходимость социализации — угроза самым основам[1065]. Ведь, согласно Тиллуа, капиталистические опустошения вызывают классовую ненависть и классовую борьбу и тем самым способствуют укреплению позиций социализма, который для него равнозначен распаду общества[1066].
Эта аргументация Тиллуа, задавшая актуальный идейный контекст для дела Дрейфуса и вызванной им к жизни протофашистской организации «Аксьон франсез»[1067], относительно подробно разбирается здесь потому, что ее можно считать репрезентативной для людей с антимодернистской позицией. Она позволяет выявить политическую угрозу, которую они представляют. Ведь немецкое и австрийское правопопулистское движение, также поднимавшее флаг антисемитизма и антикапитализма и наложившее свой отпечаток на представления молодого Гитлера, пользовалось аргументацией и агитацией сходного образца[1068].
В предложенном Августом Бебелем[1069] решении Берлинского съезда СДПГ 1893 года[1070] был дан такой анализ подобной агитации: антисемитизм — порождение определенных слоев буржуазии, которые чувствуют угрозу со стороны капиталистического развития и в самом деле частично обречены на гибель. Не сознавая настоящих причин этого, они ведут борьбу не с экономической капиталистической системой, а с тем, что в ней особо бросается в глаза, — с еврейскими эксплуататорами. Враждебность к прогрессу, характерная для участников и агитаторов антисемитского движения, приносит им поддержку со стороны юнкеров и попов. Этот анализ был слишком оптимистичен в том смысле, что сочетался с надеждой: антисемитское движение «в конечном счете революционно против воли» его участников, и из тех мелкобуржуазных и мелкокрестьянских слоев, которые пока что не способны осознать свое положение, позже выйдут передовые борцы за социализм. Произошло обратное: движение среднего сословия, подхватившее традиционные антимасонские и антисемитские теории заговора и порой уже пропагандировавшее национализм в чистом виде, как в политико-социологическом, так и в идеологическом плане проторило путь для современных социал-революционных фашистских правых[1071].
Как важнейшее выражение тезиса о заговоре в Новое время надо рассматривать так называемые «Протоколы сионских мудрецов», в которых идет речь о дьявольском мировом жидомасонском заговоре и которые по сей день используются в исламском мире в антисионистско-антиеврейских целях. После того как Уолтер Лакёр[1072], Норман Кон[1073], Яков Кац[1074] и Лев Поляков[1075] изучили возникновение этих «Протоколов», политические манипуляции с ними и их распространение, в последние годы обнаружены новые данные, еще почти не доведенные до сведения широкой общественности. О них подробно рассказал немецкий славист Михаэль Хагемайстер в 1999 г. в Пултуске под Варшавой на конференции, посвященной теориям заговора[1076].
Собственно протоколы, которые некий еврейский вождь якобы зачитал на заседаниях «сионских мудрецов», составляют, на что обратил внимание Хагемайстер, всего 40—60 страниц. Этот довольно путаный текст описывает прежде всего тактику заговорщиков, в соответствии с которой следует так духовно и политически разложить христианские народы, чтобы на развалинах старого порядка можно было построить всемирное еврейское царство. Им будет править царь из дома Давида, представленный как деспот-благодетель, который учредит диктатуру всеобщего благоденствия.
Публицисты почти всегда упускали из виду, что многочисленные издания «Протоколов», распространившиеся по миру после 1917 г., представляют собой антисемитско-антибольшевистские переработки. Эти издания представляют власть Льва Троцкого в России, Белы Куна в Будапеште и их еврейских товарищей как результат дьявольских махинаций «сионских мудрецов».
По сей день в ходу предложенная еще Норманом Коном версия, согласно которой «Протоколы» сфабриковала парижская мастерская по изготовлению фальшивок, принадлежавшая тайной царской полиции, охранке[1077]. Некоторые приписывали их авторство даже Адаму Вейсгаупту или лидеру сионистов Теодору Герцлю. Хотя это звучит тоже интересно, однако у подобных утверждений нет никаких доказательств. В соответствии с результатами проведенного в последние годы специального международного исследования славистов, кратко изложенными Михаэлем Хагемайстером, есть весомые основания утверждать, что «Протоколы» были сфабрикованы в Южной России и задним числом подвергнуты «офранцуживанию», чтобы они выглядели интересней и серьезней!
