Джон ловко перелез через подоконник, едва слышно приземлившись на пол, и спросил, оглядывая мойку, заставленную грязной посудой:

– Куда дальше?

– Начнем с зала, – пробормотала Кора, осторожно проходя в комнату. Планировка не изменилась, а детская память услужливо подсказывала, где искать нужную дверь.

Газеты были свалены небрежной кучей. Среди них Кора сразу заметила «Интивэй», раскрытый на странице со статьей Рубиновой дамы. Было неожиданно приятно, что ее читала даже соседка, хоть и не знала, кто скрывается за псевдонимом.

Помимо «Интивэя» было еще несколько новостных газет и выдранных страниц с самым разным наполнением: лучший рецепт пирога этой весны от миссис Битон; подборка статей о здоровье суставов от доктора Лэнгдона, самая свежая из которых была выпущена дюжину зим назад; примятой валялась листовка о женских правах (Кора помнила такие, потому что помогала с их раздачей в районе площади Регентс); статья о суде над виновниками чудовищных экспериментов, который закончился семь зим назад, вырезка из первой полосы с фотографией человека, подписанной «М. Трумэн свидетельствует»; некролог четырехлетней давности, посвященный некой миссис Флетчер; еще статья о крупном пожаре на старом заводе по изготовлению строительных материалов, случившемся восемь зим назад.

Прессы было много, Кора и не успела бы просмотреть всю, но внимания требовали несколько стопок писем, валявшихся прямо на полу. Ковер, когда-то узорчатый и яркий, теперь напоминал мышиную шерсть – такой же серый от въевшейся грязи.

– О, Первый, я думала, убираются тут лучше, – Кора прикрыла нос шарфом, надушенным сладкой ванилью.

– Похоже, миссис Шарп не нравилось, когда ее вещи трогают… Я посмотрю в письмах.

– А я в мусоре, – обреченно выдохнула Кора.

– Эм… Хочешь, поменяемся?

– Не стоит. Я сама тебя сюда затащила, так что… Если найдешь что-то интересное, зови. Я пока схожу на кухню, кажется, там было ведро с очистками…

Куда старая женщина могла деть жуткое письмо? А если она его сожгла? Перечитывать такое явно не захочется, так что наверняка выкинула. Только бы именно выкинула!

Кора склонилась над ведром. К счастью, в открытое окно пробирался свежий воздух, что несколько снижало интенсивность зловонных испарений. Впрочем, кружащие тут же мошки практически сводили на нет этот маленький плюс.

Взяв валявшуюся на столе вилку, Кора принялась копаться в мусоре. Очень быстро ее усилия были вознаграждены, и в куче гнилых отходов она заметила вымокший клочок бумаги.

Кое-как поддев край записки, Кора аккуратно подняла ее. Размытые буквы складывались всего в два предложения: «Помнишь меня?» и «Ты знаешь четыре цифры». И что это? Аконит или чья-то дурацкая шутка? Но ведь миссис Шарп тогда так испугалась. Странное было бы совпадение. А если эта записка вообще не имеет отношения к их делу?

Вдруг раздался грохот. Распахнутая дверь треснула, ударившись о стену. Кора вздрогнула и уставилась в проход, откуда выглядывало дуло револьвера, направленное ей в голову. Нервно икнув, она подняла руки, не выпуская вилку с болтавшейся на ней бумажкой.

– Мисс Нортвуд? – Максимилиан пораженно моргнул, опуская оружие. – Хадс раздери!

– Инспектор! – рявкнул приглушенный голос. – Что у вас?

– Корнелия Нортвуд, детектив, – крикнул Уорд. – Что вы тут забыли, мисс?

– Ул-лику, – заикаясь ответила Кора, протягивая вилку. Другую руку она все еще держала поднятой.

Максимилиан содрал бумагу, вглядываясь в слова. Он нахмурился.

– Миссис Шарп получила это накануне убийства. Я видела. Ну, точнее, не видела, что это точно оно, но…

– Мисс Нортвуд, опустите уже руки, – тяжело вздохнул Уорд, убирая револьвер, – и пройдите за мной.

Кора послушно побрела следом.

– Опять вы, мисс-с, – прошипел Мортимер. Он стоял посреди зала, нацелив в грудь Джона свою трость, а в руке сжимая удостоверение прессы. – Журналисты нынче совсем осмелели, как я погляжу. Незаконное проникновение на место преступления, на территорию частной собственности, препятствование ходу расследования.

– Почему препятствование? – едва слышно поинтересовалась Кора, сжимая ворот пальто.

– Потому что вы отвлекаете полицейских от важных дел, – едко ответил Чейз.

– Мы пытались помочь, – буркнула она. – Вы тут, считай, толком-то и не искали.

Мортимер раскрыл было рот, не желая оставлять такую дерзость без ответа, но Максимилиан молча протянул ему грязную мятую бумажку с оборванным теперь углом.

– Было в мусоре. Мисс Нортвуд нашла.

Чейз со звонким стуком опустил трость, и из-под металлического наконечника вырвался сноп искр, оставив на ковре темное прожженное пятно. Он выхватил послание и пробежал глазами две короткие строчки. Желваки, выступившие на лице, активно заходили. Чейз оглядел пару незадачливых журналистов.

– Извините, что не сообщила об этом полиции. Не выспалась, – поторопилась объясниться Кора. – Примите мои искренние сожаления, детектив. Впредь не повторится.

– Да что вы? Не повториться должно было еще в прошлый раз, когда я застал вас на другом месте преступления.

– Ну… Тогда я таких обещаний не давала, – заметила Кора, поджав губы, чтобы скрыть напрашивающуюся усмешку.

– Вероятно, вашему отцу стоит знать, что его дочери требуется более пристальное наблюдение, дабы ее репутация не была испорчена слухами о дружбе с холостым джентльменом, – хмуро процедил Мортимер.

Кора сглотнула. Проклятья Иных на ее голову! Если родители узнают, конец всем ее начинаниям! Их благосклонность стоила дорого, и единственной, хоть и хрупкой ее опорой была ложь.

– П-простите, – глаза как по команде наполнили слезы, – мне очень жаль. Пожалуйста, не выдавайте меня.

– Мисс Нортвуд, – холодно начал Чейз, которого нисколько не тронуло ее сожаление, – я делаю это не для того, чтобы унизить вас, а для того, что оградить вас от опасности.

– Детектив, – подал вдруг голос Максимилиан, – уверен, мисс Нортвуд в полной мере осознает возможные последствия. Предлагаю ограничиться предупреждением. Последним.

Кора повернулась к нему, страстно желая в порыве благодарности броситься на шею молодому инспектору.

– Под мою ответственность, – добавил Уорд тихо.

– И его? – Чейз кивнул на Джона.

– Оплатить штраф? – улыбнулся тот, пряча руки в карманы. – Или, может, присмотреть для вас какой-нибудь дурацкий блестящий набалдашник? К плащу, чтобы поэффектнее смотрелось.

Мортимер вперил взгляд в Джона, словно желая на месте раскроить его на лоскуты. Но тот только качнулся с пятки на носок и усмехнулся, очевидно, совершенно не впечатленный.

– Смотрите, мистер, как бы острый язык не завел вас слишком далеко.

– Сэр.

– Что?

– Я маг, ко мне положено обращаться «сэ-эр», – Джон оправил пальто. – И умоляю, детектив, либо выписывайте штраф, либо не задерживайте меня. Я журналист, у меня куча дел.

– А не боитесь, сэ-эр, что я сдам вашу подружку?

– Кого? Я ее впервые вижу, – не дрогнув, солгал тот. – Я не несу ответственности за всякого, кто за мной увяжется.

Кора удивленно хлопала ресницами.

– Штраф и ноту недовольства можете направить в редакцию, – пальцы Джона изящно перебрали воздух, выхватывая из ниоткуда узкую карточку синего цвета с серебрящимся названием газеты, в которой он работал. Он протянул визитку Мортимеру. – Теперь, господа, мне пора.

– Извольте через дверь, – проскрежетал зубами Чейз.

Джон нахлобучил шляпу, важно кивнул присутствующим и пошел за провожающим.

– Спасибо, инспектор, – наконец выдохнула Кора.

– Не благодарите. Лучше сдержите свое обещание, – Максимилиан взмахнул рукой, указывая на выход.

На улицы опустились сумерки. Значит, пора домой. Однако еще не все пункты плана были выполнены. Едва скрывшись за воротами двора, Кора почти сразу же вышла. Убедившись, что полиция уехала, а Джон ушел, она поспешила к редакции.

Мистер Гловер встретил ее недоуменным взглядом, но все же позволил дописать статью прямо в его кабинете. Довольная собой, Кора вернулась домой на кебе. Уже у входа к ней вдруг выскочил долговязый мужчина: