Едва Кора сделала шаг в сторону освещенной улицы с людьми, как кто-то схватил ее сзади. Широкая мужская ладонь тут же закрыла ей рот. Попытка закричать ни к чему не привела – выходило только неразборчивое мычание.

Пакет из кондитерской порвался, когда Кору грубо дернули, пытаясь оттащить. Коробочки ударили о брусчатку и смялись. Несколько пирожных оказались под ногами.

Ее охватила паника. Надо было что-то сделать. Сопротивляться. Кора безуспешно дернулась. Ее далеко не худое тело подняли без труда, утаскивая в кромешную темноту.

Но хватка ослабла. Подошвы стукнулись о брусчатку, лоб ударился о глухую стену дома. Тело дрожало, живот крутило, а глотку сдавливало так, что она не могла издать и звука.

«Кричи! Зови людей!» – уговаривала себя Кора. Но наружу вырывались лишь сиплые и тихие звуки. Сердце колотилось, как при длительном быстром беге, мышцы ныли от напряжения, ладони потели сильнее, а голова кружилась.

Чужие руки схватили Кору за плечи и резким движением развернули. От бледного света, оставшегося вдали, фигура выделялась четче: шляпа, поднятый воротник пальто, шарф… Послышался знакомый аромат дыма, смешанного с кофе. Без сомнений, это был он.

Он стоял у фонаря рядом с местом преступления. Он же сидел в кондитерской, куда зашла Кора. И он же теперь настиг жертву.

Он.

Аконит!

Теперь он перережет ей горло, а позже ее найдут здесь, в подворотне с пурпурным соцветием. Кора станет лишь драпировкой к беспощадному натюрморту убийцы.

Это конец.

Она едва могла вдохнуть сквозь приоткрытый рот. Вся тяжесть ее тела будто сконцентрировалась в одном месте и камнем тянула вниз. Оставалось только слушать надрывный стук в груди. Страх холодил жилы и сковывал, будто это могло чем-то помочь.

Кора зажмурилась, как делала иногда в детстве, когда среди густой ночи распаленное воображение вырывало тени, оживавшие в ее фантазии. Тогда от них можно было скрыться в темноте под веками, а вот от настоящего убийцы – нет. Даже с закрытыми глазами она ощущала его запах, слышала его дыхание и хруст мелких веточек под ногами.

Время стало вязким, оно почти остановилось. В висках пульсировало, кожа покрылась мурашками, на спине выступил пот.

Удара все не было.

Ничего не происходило.

Кора опасливо приоткрыла веки, пытаясь хоть что-то разглядеть сквозь ресницы. Глаза, привыкшие ко мраку, с трудом различали очертания мужчины, стоящего рядом.

– Кто ты такая? – наконец раздался хриплый голос.

Но зачем убийце спрашивать о подобном? Не все ли равно?

Один из фонарей у арки вдруг моргнул, а другой, ближе к дороге, вспыхнул ярким светом. Теперь чужая фигура виднелась отчетливей.

– Отвечай! – потребовал мужчина.

Кристаллы фонарей, подмигивая, стали загораться, в окна домов вернулся свет. Улица приобрела прежние очертания, а маска из тьмы наконец спала с лица незнакомца.

Первое, за что зацепился взгляд Коры, – очки, сползшие по кривоватому носу. За стеклами линз прятались светлые серые глаза. Внимательные и настороженные, они глядели прямо и требовательно, но то и дело перебегали по фигуре Коры. Из-под шляпы выбивались черные короткие волосы, темные брови хмурились. Из-за впалых щек резкие линии скул и губ делались еще заметнее и выдавали крайнее недовольство своего обладателя. Лицо, в целом непримечательное, резкими тенями рисовалось вполне симпатичным.

Страх медленно улетучивался. Освещенная улочка, высунувшийся из окна старик с дымящей трубкой, приближающийся смех – все это действовало умиротворяюще. Да и то, что незнакомец начал разговор, давало надежду на благополучный исход.

– Зачем ты следила за мной? – настойчиво спросил мужчина.

Формулировка застала ее врасплох. Что значит «следила»? От удивления голос вернулся, и Кора вскрикнула:

– Это же ты меня сюда загнал! – Она ткнула незнакомца в грудь пальцем. – А я лишь возвращалась домой!

– Ты увидела меня у фонаря, потом зашла за мной в кондитерскую, – начал перечислять мужчина, стягивая шляпу, – и даже тут меня отыскала.

Кора едва не задохнулась от возмущения. Жертвой здесь была она, в чем он пытается ее уличить?

– Я часто в нее заглядываю, а тебя там даже не знают!

– И все же… – Незнакомец пригладил волосы, убирая пряди с лица. – Что ты делала на месте убийства, мисс «я-просто-шла-домой»?

– А откуда ты знаешь об убийстве? – нахмурилась та, скрещивая на груди руки.

– Я журналист, – сообщил мужчина и без колебаний вытащил из внутреннего кармана пальто карточку-удостоверение.

Кора наклонилась вперед, всматриваясь в печатные буквы. Издание «Олдтаун мейл». Небольшой популярности газета, но и такая для кого-то была бы мечтой, тем более штат! В эрле с именем значилось «Джон Смит», а рядом красовалось небольшое черно-белое изображение. Кора подняла глаза на стоящего перед ней. Вроде похож.

Напряжение от ожидания опасности отступило. Проклятие Хадса! Разыгравшееся воображение слишком легко сотворило Аконита из первого попавшегося прохожего. И все же делать выводы было рано.

– Джон Смит? Какое банальное имя.

– Ваше, полагаю, несравненно оригинальнее, – фыркнул он, заталкивая удостоверение обратно.

– Корнелия Нортвуд, – она смело протянула ему руку, но тут же спохватилась: перчаток на ней не было, а ледяная ладонь вспотела от страха. Как неприлично!

Однако до того, как она успела одуматься, Смит крепко, но бережно пожал ее руку. Его пальцы были сухими и почти горячими.

– Итак, – Кора спешно спрятала кисть за спину. – Вы ошивались там, чтобы собрать материал для статьи?

Он на миг задержал руку в воздухе, не ожидая, видно, что обмен любезностями закончится так скоро, и просто ответил:

– Да, и не только, – повел Смит плечом. – А что там делали вы и зачем сле… шли за мной?

– Во-первых, давайте сразу оговоримся, за вами я не следила. Мой дом за парком, а та кондитерская – моя любимая. Наша встреча, должно быть, – случайность, какая-то шутка судьбы. Если, разумеется, вы не следили за мной, потому что, судя по встрече здесь…

– Честно говоря, я хотел вас обмануть, – Джон смущенно отвернулся, водружая шляпу на место. – Решил, раз уж за мной следят, то правильнее будет двинуться в противоположную сторону и переждать. А там как нельзя кстати этот энергетический перепад на магической линии. И представьте мой ужас, когда я снова на вас наткнулся!

– А я! Вы схватили меня! – от переизбытка эмоций Кора топнула.

– Я даже не знал, кто вы! Может, вы вели за мной своих подельников! Я должен был что-то сделать, вот и запаниковал… Вы действительно не следили?

– А стоило?

Смит нервно хмыкнул, а затем поднял взгляд. Глаза за очками изумленно распахнулись, словно в голову вдруг пришла какая-то внезапная и невероятно простая идея.

– О, Первый! – воскликнул Джон. – Вы тоже запаниковали. Какой-то подозрительный тип… И я позволил себе… Ох! Простите, мне очень стыдно, я так вас напугал! И за ваши пирожные тоже! Простите! – он опустил голову, как нашкодивший ребенок.

Кора поджала губы. Что ж, они оба стали невольными участниками этого спектакля. Или…

– Еще один вопрос. Почему вы хромаете?

– Что?

– Вы хромали. И бариста тоже заметил.

– Растяжение связок, – растерянно отозвался Джон.

Кора недоверчиво нахмурилась, и ему пришлось приподнять правую штанину, чтобы показать эластичный бинт на щиколотке под носком.

– Пустяки. Хотя после сегодняшней гонки не уверен…

Скрестив руки на груди, Кора продолжала хмуро вглядываться в лицо Смита. Судя по всему, опасность ей уже не грозила, но лучше всего было бы перевести беседу на «свою территорию» и разузнать подробности.

– Я приму ваши извинения, только если вы купите мне пирожные, – заявила наконец Кора и, махнув рукой в сторону растоптанных сладостей, продолжила: – Не собирать же мне их с брусчатки.

– С радостью! – согласился Джон. – Их отправить на какой-то адрес? Все что угодно, чтобы загладить вину, мисс!