– Интересно, очень интересно, – схватившись за подбородок, произнес Бастон. – Продолжайте, молодой человек.

– Ставки очень высоки, поэтому чернокнижник действует так кроваво. Ему нужны гарантии, он предпочитает перестраховаться. Цепь нужна была для полного контроля над демоном. Вот только ему не везет. Де Круа тоже сорвался с крючка. Его устранили союзники малефика – анархисты.

И следователь, и инспектор наградили Лео одинаково недоуменными взглядами.

– Выставку хорошо охраняют. На открытии будут солдаты консульской гвардии и агенты РКК. Но они будут ждать удара от обычных людей, не от потусторонних сил, – начал быстро объяснять Милано.

– Вот только в охране великого князя есть наши коллеги. После убийства прошлого императора Рутения очень нервно относится ко всему потустороннему. Они будут ждать удара темного мага, – понял его мысль Мишель.

– Верно! Но никто не будет ждать совместного удара. Темная энергия, динамит и террористы. Если ударить вовремя, никакая защита не устоит!

– Это бред, – веско сказал Мишель. – Зачем малефику все это нужно?

– Я бы не был так категоричен, – не согласился с ним старший следователь. – О теракте на выставке нам было известно давно. Это самая очевидная цель. Мы сумели ликвидировать две боевые группы, арестовать груз оружия для них. Очевидно, анархисты пришли в отчаяние и решили связаться с чернокнижниками. Это объясняет общую сумбурность и поспешность их действий. После инцидента в «Алом плаще» они не рискнули уничтожить Гранье обычными средствами. Боялись попасться. И проблемой занялся малефик, который скрыл срубленное дерево лесным пожаром.

– А еще отвесил нам смачную пощечину. Если повторится история с первым консулом, только в гораздо большем масштабе, то бюро будет опозорено. И малефики воспримут Республику как легкую добычу. Этого чернокнижник и добивается, – быстро сказал Лео. – Наступят новые темные века!

– Как будто они когда-то прекращались, – недовольно промолвил Мишель, сложив руки на груди. – Это неплохая версия, салага. Складная. Но есть в ней изъяны: серебряные цепи, которые вдруг оказались не нужны, общая неподготовленность, бойня вместо тихого убийства. И это только то, что лежит на поверхности.

Лео потупил взгляд. К сожалению, Мишель был прав.

– Вот только это лучшая версия, что у нас есть. А еще у нее худшие последствия, – уверенно сказал Бастон. – Необходимо доложить о ней.

Директор выглядел спокойным и равнодушным, но стоило Лео начать рассказ, как его лицо помрачнело.

– Мне в голову пришла интересная мысль, – задумчиво сказал Кардинал, когда Леонардо закончил. – В наше поле зрения не попадались малефики такого уровня. Вероятно, этот чернокнижник не из Республики. На открытии выставки не будет официальных делегаций от сакронцев и островитян. Первые бойкотируют выставку на официальном уровне, вторые – задерживаются. Очень интересное совпадение, вы не находите?

– Мы с вами начали говорить на одном языке, – улыбнулся старший инспектор контрольной комиссии. – Думаю, мы с вами легко сможем найти подтверждения вашей версии позже.

– Да, согласен. Сейчас нам нужно сосредоточиться на охране выставки. Граммон прав, здесь есть спорные моменты. Но если мы угадали верное направление удара, нужно подготовиться к обороне. Мы не можем допустить повторения истории первого консула. Еще одно убийство главы государства малефиком Республика не переживет.

– Не обольщайся, салага. Твоя версия не самая лучшая, наоборот, она худшая… по последствиям, – не скрывая ехидной улыбки, сказал Мишель, когда они покинули кабинет. Старший инспектор остался для приватной беседы с директором д’Эрсте. – Поэтому ее приняли как рабочую. Понимаешь?

– Понимаю, – недовольно ответил Лео. – Но в ней что-то есть.

– Что-то глупое и абсурдное, – безжалостно отрезал Граммони. – Но нам не нужно повторение истории первого консула. Да еще и в большем масштабе. Поэтому в первую очередь будем работать по этому направлению.

– Бастону эта версия понравилась, – не удержался Милано. И тут же пожалел об этом. Лицо старшего следователя стало нечитаемым, но глаза наполнились яростью.

– Старшему инспектору нравятся любые версии, которые гарантируют много шума. Проклятый карьерист, – скрипнув зубами, сказал Мишель. – Работай я по такому принципу, то раскрыл бы на порядок меньше дел.

– И сидел бы в главном управлении. Или же подвинул Кардинала с его места, – усмехнулся младший следователь.

– Верно, – кивнул Мишель и самодовольно улыбнулся: – Я слишком хорошо делаю свою работу, чтобы меня повышали до начальника.

«И тяжелый характер здесь совсем не при чем, – подумал Милано. – Бастон определенно знает что-то еще. Поэтому и принял мою версию как рабочую».

К сожалению, у контрольной комиссии не было никаких данных по делу графа-посредника. Чтение помещения ничего не дало – убийца смог скрыть свою внешность, а его поиски обычными средствами не дали результатов.

Бюро и комиссия вплотную занялись выставкой. Проверялись все – организаторы, рабочие, чиновники, изобретатели и художники. В короткие сроки необходимо было проверить не одну сотню человек.

Милано и эксперты комиссии проверили квартиру Гранье и его имущество – увы, никаких зацепок.

Потом им передавали вещи некоторых подозреваемых, которые доставали агенты комиссии. Почти всегда это оказывались пустышки.

Естественно, не обошлось без внимания от власть имущих. Несколько раз директора вызывали в главное управление, один раз – к министру внутренних дел.

– Я говорил с генералом Мюрадом. Он взвинчен и раздосадован этой ситуацией, искренне опечален темпами расследования, – буднично сообщил директор на утреннем совещании, где присутствовали все следователи бюро, а также несколько сотрудников контрольной комиссии. – Он выразил надежду, что мы найдем преступника раньше, чем прибудут высокие гости. Для этого нам выделены дополнительные силы.

– Выскочки из центрального управления, – тихо сказал Мишель, сжав кулаки.

– Так как провал недопустим, никто не угрожает нам негативными последствиями, – холодно произнес директор. – Но на высылку в колонии и позорную отставку даже не надейтесь. Все будет гораздо хуже.

«Да-да, никакого давления, директор. Мы поняли», – почти весело подумал Леонардо.

За неделю расследования удалось найти несколько зацепок, ниточек, ведущих в интересные места.

Увы, одна из них оказалась связана с очень интересной коррупционной схемой и высокопоставленными чиновниками. Директор с сожалением приказал отложить это дело в сторону.

Зато в сети бюро попалось сразу три очень подозрительные личности.

Художник Шарль Кастельмор, который несколько раз попадал в поле зрения комиссии из-за возможной связи с анархистами.

Изобретатель Луи Сарами – когда-то он заинтересовал бюро из-за интереса к оскверненным предметам.

И чиновник министерства культуры Пауль Ортос. Скромный небогатый служащий, который за последний месяц спустил в Гальванте свое годовое жалованье. Несколько раз.

За всеми ними установили слежку, а «на суд» А-37 притащили несколько их личных вещей. Во всех случаях – безрезультатно.

– Нет времени на размышления. Нужно действовать. Быстро и резко, – не терпящим возражения тоном сказал старший инспектор.

Последние несколько дней Бастон и несколько подчинённых ему инспекторов постоянно ошивались в бюро. Таким гостям никто в бюро не был рад. Милано думал, что многие его коллеги охотнее увидели бы в здании бюро малефика с демоном на цепи, чем сотрудника контрольной комиссии.

– Хорошая мысль, – с сарказмом заметил Мишель. – Давай арестуем всех, притащим в камеру, а потом натравим пару талантов. Ребята признаются во всем, в том числе и сдаче королевского дворца во время Первой Революции.

– Бюро боится пыток? – изогнув бровь, спросил старший инспектор.

– Ни капельки, – холодно ответил Граммон. – Но мы знаем, что это крайняя мера, а не обязательная часть допроса. Людей нужно допрашивать, тварей, потерявших человеческий облик, – резать.