«Долго».

Человек, смертный, один против опасных, вооружённых тварей, между ним и мной — три раненых девушки.

Я бросил взгляд наверх. Всего несколько метров, я успею, успею, успею.

Я уже раздирал руки в мясо сквозь свитер, подтягивая себя настолько быстро, насколько мог.

Выстрелы. Падающее вниз тело зацепило меня, и я чуть не упал, удержавшись чудом. Второй раз падение меня точно убьёт…

Но я уже зацепился рукой за ступеньки оставшейся лестницы, подтянулся и влез.

Стреляла Нино, Кая прижимала Наталию позади к стене, Кира пока спасало только то, что лестница узкая и невысокая, и копитару было просто не развернуться.

— Держи, — Кая протянула мне клинок кого-то из погибших — странной формы, напоминающий ятаган. Я не Кир, я не мастер холодного оружия, но пока Кир отвлекал своего противника, я просто распорол ему пузо, а когда он рухнул, мы с Киром спихнули его вниз, мимо девушек. Жуткий вой закончился ударом и мучительным криком.

— Что там снаружи? — спросил я, опуская трясущиеся руки. Свитер весь пропитался кровью.

— Портал появился и вспыхнул. Он горит, время от времени стреляет молниями. Проход явно не в Явь. Этот трёхметровый рогач там что-то колдует, наверное, пытается стабилизировать портал. Думаю, мы сумеем подобраться и прикончить его, тогда остальные просто разбегутся. Крылатые, по-моему, кончились.

— Девушек надо спрятать. Может хоть на печь в доме?..

— Как вариант, — кивнул Кир. — В любом случае, придётся идти. Твоя сила?..

Я тряхнул руками — в стороны полетели искры.

— Ещё не в порядке, но сражаться смогу.

— Прекрасно, — охотник подхватил на руки Наталию. — Иди первым. Нино, ты ведёшь Каю, она слепа. Я замыкаю.

Мы поднялись по лестнице, и я выглянул за дверь. В доме никого. Быстро спрятав девушек на печи, Кир отдал Нино последние патроны и мой рюкзак, который он успел подобрать и припрятать. Хозяйственный человек!

Я наложил на девушек невидимость, защитный купол и сигналку — я буду знать, если они выйдут, или к ним кто-то войдёт.

Мы, тоже под невидимостью, вышли из дома. На площади горела арка стационарного портала — огромная, метров десять в высоту и ширину. С её вершины срывались молнии, разящие бегающих худов. По центру, в отсветах пламени, стоял сам Ярон Лихорад. Если его сразить, войско худов сдастся, разбежится.

— Прекрасно, — Кир опустил клинок остриём к земле, удерживая его чуть в стороне от себя, стараясь не коснуться навершия, которое, в отличие от каучуковой рукояти, оставалось металлическим.

Я кивнул, и мы атаковали демона с двух сторон. Увы, Лихорад оказался чудовищно силён, мы не погибли сразу лишь потому, что он отражал наши удары левой рукой, продолжая правой удерживать портал от полного разрушения.

— Любиш-шь красивые картинки, колдун, — прошипел он вдруг, и, прежде чем я понял, о чём он, между ним и мной возникла Кая, она прыгнула в безнадёжной, самоубийственной атаке, и огромный меч твари рассёк её пополам, я ощутил ледяную кровь, брызнувшую мне прямо на лицо.

Наверное, я должен был замереть, зарыдать, зависнуть в состоянии шока, не знаю, что ещё, но, хотя мозгом я уже осознал, что сигналка не сработала, кровь Каи не может быть ледяной, и она не настолько глупа, чтоб так лезть на рожон, остановиться я уже тоже не успел.

Иллюзорная гибель Ольги от страшных лап криксы ввела тогда меня в ступор. Я кричал, и мне казалось, что у меня остановилось сердце.

Иллюзорная гибель Каи привела меня в дичайшую ярость. Я пробил блок Ярона серией ударов такой скорости, на которую я никогда ранее не был способен. Сила залила меня, то ли возвращаясь ко мне, то ли выковываясь в горне моей ярости.

Я даже не сразу понял, что Лихорад отлетел, портал рухнул; я продолжал атаковать демона, хотя рядом с нами всё чаще били молнии, всё ближе, от электрического насыщенного поля волосы стояли дыбом. Я одним росчерком изобразил в воздухе руну, наполнил её силой, поднимая её из всех своих резервов, и шарахнул Ярона прямо в лицо.

Он взвыл от боли.

А потом меч Кира вышел у него из живота, и все молнии на площади ударили в этот самый меч.

Кир подхватил меня за плечо и потащил в сторону, удерживая от падения. Мы с ним были в обуви, диэлектрическом продукте производства двадцать первого века, тогда как копыта худов — кость.

Вбежав в дом, мы подхватили девушек, ничего не объясняя, сняли с Каи ботинки и надели Нино, после чего Кир поднял Наталию, я Каю, а Нино пришлось бежать самой, да ещё и стрелять в тех, кого не пришибли молнии.

Мы неслись куда-то в лес, пока, наконец, не стало тихо. Оглушительно тихо, я бы сказал. Кир упал первым, с трудом удержав Наталию. Я упал рядом, потому что больше просто уже не мог сделать и шага.

Нино села на снег и зарыдала.

Я рассматривал собственное отражение в зеркале. Мда. Фингал, царапина через бровь, рассечённая губа, из волос на лоб тянется подсохшая разодранная рана, правда, её почти не видно, она лишь чуть темнее красных полос проклятой крови Чернобога. Седая прядь, странно, что она не стала шире.

— Мы победили армию худов, — произнёс я, глядя, как шевелятся губы. У меня тоже явно контузия, звук приходит чуть позже.

Самое поразительное — Ярона Лихорада, чудовище, которым пугали детей, убил смертный охотник.

Нет, это не поразительно, это ужасно смешно.

Я растянул губы в улыбке, пытаясь засмеяться.

Не получилось.

Адреналин схлынул, и мы в лесу могли бы замёрзнуть, умереть от болевого шока или кровопотери, но те, кто послал Наталию с отрядом, выяснить, что происходит, пришли на помощь. Нас привезли в деревню, где и скрывается сопротивление. Правда, чему именно они сопротивляются, я тоже пока не понял. Я упал на постель и отрубился, едва мне сказали, что Кая и Кир у знахарей, а мной займутся позже.

И вот я проснулся, обнаружив себя в крошечной запертой комнате, где из всех вещей — одно только зеркало. Хорошее, кстати, зеркало, с подсветкой. Из Яви кто-то притащил.

Я снова уставился на своё отражение. Чёрные глаза, зрачков почти не видно. Контраст красного и белого на лице, белого и чёрного в волосах.

— Мы победили армию худов, — сказал я почти спокойно. У меня нет истерики. Я ж мужик.

Или есть.

Я захихикал.

Засмеялся.

И смеялся до тех пор, пока из глаз не полились слёзы.

Потом я наконец-таки смог успокоиться, вытер лицо наволочкой и снова взглянул в зеркало.

Я мужик. Вон, фингал, кровь, дырка в черепе.

Полегчало.

Кая, Кир, Нино и Наталия тоже всё ещё находились в лазарете. Меня к ним, точнее, сначала к девочкам, привёл неразговорчивый парень, открывший двери моей комнаты как раз в тот момент, когда я решал, вынести силой или её, или окно.

— Ян! — Кая почувствовала меня безошибочно, повернув голову ко мне. — Как ты?

— Неплохо, — криво усмехнулся я. — Выспался. А вы?

— Я в порядке, — отозвалась Кая. — Ушибы, порезы. Подлечили, в общем.

У Нино была забинтована голова, но она улыбалась. Наталия же была убийственно серьёзна.

— Спасибо, что вытащил. Девочки мне всё рассказали.

— Вытащил нас всех Кир, — поправил я. — Если б не он, мы бы с вами все погибли бы в том подвале. Но теперь-то вы расскажете, как так вышло, что останавливать армию отправили трёх девушек?

— Да не собирались мы армию останавливать, — нахмурилась Наталия. — Нам сообщили, что готовится незаконный ритуал с жертвоприношением, мы и пошли смотреть, что там как. Обычно на живца ловим. Вот и тут… А заплатила Магда…

— Мы все всегда рискуем жизнью, — отозвалась Нино. — И мы бы с тобой тоже могли бы там погибнуть. Мы знали это, и всё равно пошли. Не вини себя. Она погибла случайно, просто не повезло.

Вспомнив камни, и как мы кувыркались, падая, я не мог согласиться:

— Скорее это нам чертовски повезло, что мы все выжили. Вот это — на грани чуда.