— Ты бы отошел от моей девушки, — недружелюбно попросил Эллиот.

Холли не обратил на него никакого внимания:

— Я могу назвать с десяток примеров, когда людям хорошо от всякого зла.

— Назови, — согласилась Тэсса.

Холли был красивым, и волосы так богемно падали на его лоб. Смотреть на это было приятно.

— Ну хватит, — Эллиот схватил его за плечо. — Держи дистанцию, парень.

— Что это вообще такое? — запоздало решил полюбопытствовать Холли. — Зачем ты его сюда притащила?

— А зачем я тебя сюда притащила?

— Ты добро или зло, Тэсса?

— Ни то, ни другое. Я правосудие.

— Уже нет. Тебе пора найти для себя новое применение.

— Послушайте только себя, — проворчал Фрэнк, спускаясь со второго этажа. — Вы несете полный бред.

— Это называется философия, — Холли стряхнул руку замеревшего от ужаса Эллиота со своего плеча и выпрямился. — Посмотри, дубина Фрэнк, Тэсса притащила этого… как его там. Никак не могу запомнить.

— Привет, Эллиот, — буркнул Фрэнк, опуская глаза. — Зашел на ужин?

— Я? — заюлил бедняга. — Не совсем. Наверное, тебе лучше присесть. Или нет… лучше отойди пока подальше.

— Что он несет? — развеселился Холли. — Господи, да он же почти зеленый. Просто изумительный оттенок, если хотите знать мое мнение.

— Дело в том, что я сделал Тэссе предложение, — выпалил Эллиот и на всякий случай отступил к входной двери.

— Что он сделал? — не понял Фрэнк.

— Какое-то предложение, — отозвался Холли. — Продолжай, дружок. Что именно ты предложил нашему мэру?

— Не мэру, а женщине! Я люблю ее! И мы скоро поженимся!

Тэсса села, чтобы успеть встать между мужчинами на случай драки.

— Я объясню, — начала она, — это все проделки нашего призрака.

— Я не понял, — медленно признался Фрэнк и сделал шаг вперед.

Глава 09

Это была даже не деревенька, а жалкая горстка разнокалиберных домишек, сгрудившихся на берегу моря. В древней развалюхе, явно нуждавшейся в ремонте, жила Тэсса Тарлтон и двое мужчин. Уильям так и не понял, кто из них кому кем приходится.

Неуместно богатый коттедж Милнов вызвал у него усмешку своей вычурностью.

Двое вечно ссорящихся стариков обитали в скромных, но добротных жилищах, спрятавшихся в глубине их садов. Дальше вдоль улицы стояло еще несколько домов, и Уильяма поразила лужайка перед одним из них — идеально ровная, без единственного кустика.

Единственный магазинчик был крохотным, а ресторанов здесь вообще не нашлось. Пекарня дружелюбной и милой Мэри Лу выступала в качестве неравноценной замены, и именно там, кажется, привыкли собираться местные жители.

Номер в пансионе, который достался Уильяму, оказался таким убогим, что он не нашел в себе сил в нем остаться. Вместо этого он занял весь холл, где, по крайней мере, было просторнее.

Сюда-то и вернулся Уильям после плотного обеда — сытый желудок позволил ему добраться без помощи рыжей Лагуны. Утомленный множеством новых лиц и впечатлений, он планировал вздремнуть до ужина. Удобно устроившись на мешке-трансформере, Уильям с удовольствием закрыл глаза, приготовившись отправиться в царство грез.

И тут странный звук нарушил его покой.

Бум. Бум. Бум.

Будто бы кто-то играл в мячик прямо над его головой.

Несколько минут Уильям лежал неподвижно, все еще не открывая глаз. Он надеялся, что у нарушителя его покоя проснется совесть и шум прекратится сам собой.

Но звук все продолжался, и пришлось все-таки вставать и брести наверх.

Глухой стук раздавался из одного из номеров. Словно кто-то размеренно пинал дверь ногой.

Ключ торчал в замке, и Уильям повернул его.

— Слава богу! — всклокоченная тетка двух девочек-близняшек, Джулия, буквально выпрыгнула в коридор. Ее глаза казались безумными. — Ну наконец-то! Я думала, что останусь тут на веки вечные.

— Но почему вы оказались заперты? — удивился Уильям.

— Потому что меня заперли! — воскликнула она сердито и бросилась к лестнице на первый этаж, развив довольно приличную скорость.

Он едва поспевал за ней:

— Кто? Зачем?

— Женщина, у которой сейчас живут мои племянницы! Если она способна поступить так со мной, взрослым человеком, то что она сделает с маленькими девочками? Боже мой, какие страшные люди живут в этом месте!

— Но почему она вас заперла?

— Ах это, — Джулия запнулась и на мгновение смутилась. — Да какая разница!

— Но должна же быть хоть какая-то разумная причина.

— Да что вы ко мне пристали! — вспылила она и вылетела из пансиона.

Уильям пожал плечами и вернулся в холл, к своему удобному мешку.

Люди такие суетные.

Все то время, пока Тэсса рассказывала захватывающую, но малость нелепую историю про дерево любви, выросшее из мертвой рыбы, Холли не сводил глаз с бездельника Эллиота. Никогда в жизни он не видел такого яркого обожания на чьем-то лице. Это следовало запомнить на тот случай, если однажды захочется нарисовать что-то романтичное.

— Это полная чушь, — уверенно заявил Эллиот, едва дослушав до финала. — Мои чувства не имеют никакого отношения к дурацкому дереву!

Тут Холли, чуткий эмпат, время от время улавливающий чужие эмоции, как какой-нибудь радиоприемник, ощутил нечто очень неприятное. Сильный гнев.

Встрепенувшись, он оглянулся на Фрэнка и ойкнул.

Тот был не просто злым, а очень злым.

Холли и не догадывался, что Фрэнк способен испытывать по отношению к Тэссе такую свирепость. Казалось, что он до конца своих дней будет ходить за ней, как теленок на привязи. А тут — нате вам!

— Как ты могла, — тяжело заговорил Фрэнк, и от тяжести этого голоса у Холли мурашки выступили, — так поступить с человеком? Ты лишила его свободы воли без предварительного позволения. Разве это не подлость?

А знал ли вообще этот человек женщину, которую якобы любил?

Или он ее только хотел?

Дубина и есть дубина.

Тэсса Тарлтон никогда не отличалась особой щепетильностью и поступала только так, как считала нужным.

Не то чтобы она была злой или бездушной, скорее — эффективной. Цель, с ее точки зрения, всегда оправдывала средства.

Так откуда же сейчас такая буря негодования?

— Хорошая новость в том, — ответила она спокойно, — что чары скоро исчезнут.

— Откуда ты знаешь?

— У этих чудес очень знакомый аромат. Это проделки пикси.

— Правда? — восхитился Холли. — Крошки, захватившие мой автомобиль, на такое способны?

— Все равно, — перебил их Фрэнк, который явно не собирался так просто успокаиваться, — ты не должна была подпускать Эллиота к этому дереву. Это безответственно.

— А как бы еще мы оценили эффект?

— Оценили эффект? Не говори об этом как о каком-то исследовании! Речь идет о чувствах человека! О его самоуважении! Что, по-твоему, Эллиот будет чувствовать, когда придет в себя?

Тэсса все еще оставалась спокойной, но Холли видел, что вот-вот она пошлет Фрэнка ко всем чертям.

Эллиот, растерянно переводивший взгляд с Тэссы на разъяренного Фрэнка, вдруг выступил вперед.

— Не смей так с ней разговаривать! — чуть-чуть испуганно, но все-таки задиристо воскликнул он.

Фрэнк посмотрел на него виновато и сочувственно.

— Мне жаль, — сказал он и вышел из дома.

Наверняка будет ночевать в мастерской или где-то еще.

На памяти Холли это была первая столь крупная ссора между Тэссой и Фрэнком.

От этого стало не по себе. Как будто мир, симпатичное в общем-то местечко, поменял свою расцветку. Небо стало зеленым, а море оранжевым. Вроде тоже ничего так, миленько, а все равно неправильно.

— Уложи Веронику на диване, а Эллиота в моей спальне, — коротко велела Тэсса. — Я устроюсь у тебя.

— Я? — поразился Холли, который понятия не имел, что делать со всеми этими людьми в доме.

— Я лягу пораньше. Ты за главного.

— Я?!

Тэсса пошла наверх, а Холли расстроенно похлопал Эллиота по плечу.