Убедившись, что всё на своих местах и мусор стоит в коридоре у двери, сходила в душ, перевязала раны на руках и ногах от осколков, которые я подбирала во время уборки, я села возле трюмо и посмотрела на себя в разбитом зеркале. Увиденное меня не порадовало. На щеке под глазом расплылся синяк.

Я достала из ящичка косметику, нанесла на кожу лица тоналку, чтобы хоть как-то скрыть синяк от пощёчины Павла и тёмные круги под глазами, после чего нанесла остальную косметику. Когда лицо было приведено в порядок. Я переоделась и помчалась в агентство.

Примчавшись туда, как ошпаренная, я скомандовала своему новому ди-джею собираться, и вскоре мы ехали с ним на заказ.

— Что-то ты сегодня совсем неважно выглядишь. Так и не смогла уладить свои дела дома? — спросил Михаил, сидящий за рулём своей крутой-прикрутой машины и, поглядывая на мои забинтованные кисти рук, которые сильно порезала, когда убиралась в своей квартире.

— А это не Ваше дело! — грубо оборвала я его. — Со своими проблемами я как-нибудь разберусь сама! — продолжила я и стала смотреть в боковое окно автомобиля на пролетающих мимо нас людей на улице. Притом, оставаясь довольна тем, что за рулём была не я.

Проведя праздник, я поехала домой на такси. Выйдя из машины, я увидела, что рядом припарковался автомобиль Михаила.

Я зашла в подъезд и подошла к своей квартире. Обернувшись возле двери, увидела, что Михаил поднимается следом за мной.

— Что Вам нужно от меня? Оставьте меня, пожалуйста, в покое! — взмолилась я, желая поскорее остаться совсем одна и лечь отдыхать. Моё тело всё ныло от усталости и боли, после вчерашнего переворота в квартире.

— Я хочу тебе помочь, — нежным и спокойным голосом ответил мне мужчина и прошёл следом за мной в квартиру.

— Мне? Помочь? Но я не нуждаюсь в… — начала я говорить, но почувствовала, как Михаил взял меня за локоть и резко повернул к себе, после чего начал целовать прямо в губы. Но за секунду до этого я заметила, что моя квартира была обставлена большим количеством разнообразных букетов, а на диване восседает Павел. И именно поэтому, когда Миша стал меня целовать, я не стала сопротивляться и стала отвечать на его поцелуй, чтобы по больнее ужалить своего мужа. Я в наглую стала блуждать руками по крепкому торсу, целующего меня мужчины, затем стала расстёгивать на нём пиджак, но на этом моё представление было окончено, так как я услышала нетерпеливый кашель своего мужа, который, видимо, таким образом пытался привлечь к себе внимание.

Миша отстранился от меня и, поправляя свой, пиджак произнёс:

— Кажется, у тебя гости.

Я медленно повернулась к Павлу и посмотрела на него. Он уже стоял возле дивана и смотрел на нас безумно злыми глазами.

— Простите, что мешаю вам, — произнёс он, стараясь говорить более спокойным голосом. — Но я имею на это право, право мужа! Можно мне поговорить с тобой наедине?

— Я зайду позже, хорошо? — спросил Михаил и ушёл.

Едва за ним закрылась дверь, на меня посыпалась очередная тирада мужа:

— Так вот как, значит, ты горюешь о том, что вчера между нами произошло? Вот так ты переживаешь? Быстренько нашла себе мужика для секса. Быстро же ты забываешь обиды! А я-то думал…

— Индюк тоже думал, да в суп попал! — сказала я, перебивая Павла. — Неужели я задела тебя этим невинным поцелуем?

— И этот поцелуй ты называешь невинным? — ехидно спросил Павел. — Я приехал, чтобы с тобой помириться, и что я увидел? Если бы я не отвлёк вас, то вы бы прямо при мне начали сношаться!

— И что же ты увидел? Увидел, как я наслаждаюсь жизнью без тебя! — сказала я, успев снять с себя уличную обувь, и подойдя к окну, чтобы скрыть от него свои слёзы, которые вновь накрывали меня с новой силой. — Только одно меня сейчас огорчает. Огорчает то, что не даёшь мне развода.

— Как я вижу, я уже ничего не могу сделать, чтобы вернуть тебя к себе и в свой дом. Ничем я больше не смогу вымолить у тебя прощения за все свои ошибки?

«Можешь, скажи мне только, что ты меня любишь. Большего мне не надо от тебя! Я навеки буду только твоей!» — подумала я, после чего услышала:

— Хорошо, раз тебе так нужен развод, я его тебе дам. Только прежде могу задать тебе ещё несколько вопросов?.. Скажи, тебе никогда не хотелось, чтобы мы стали настоящей семьёй? По-настоящему счастливой семьёй, чтобы у нас были дети и совместные увлечения, проблемы и всё то, что окружает остальные настоящие семьи?

— Не знаю, — ответила я спокойным голосом, но при этом, глотая слёзы, которые прятала от Павла.

— По твоему спокойному голосу можно понять, что тебе этого совсем не хочется! Что тебе абсолютно наплевать на то, что у нас происходит. Наплевать на все ценности семьи, — с грустью в голосе произнёс Павел. — Скажи, почему я тебя полюбил? За что я смог тебя полюбить?

— Ты меня любишь?! — спросила я с удивлением.

— Да, я безумно люблю тебя, — ответил Павел и неуверенно прикоснулся к моему плечу.

«Только не поворачивай меня к себе! Только не разворачивай меня! Я не хочу, чтобы ты видел, как я плачу! Ну, пожалуйста! Просто уйди сейчас!»

Но наперекор моим мыслям, он сжал своей рукой моё плечо и осторожно повернул меня к себе лицом, говоря при этом:

— Я хочу посмотреть в твои глаза!

Когда я оказалась с ним лицом к лицу, то увидела, как по его лицу промчался ураган эмоций. Сначала это было смятение, потом радость в виде улыбки, а потом ещё какое-то не понятное мне чувство, чем-то схожее с облегчением.

— Что значат твои слёзы? — спросил он голосом, в котором не осталось и следа от злости.

— А то, что ты до чёртиков достал меня. Я просто устала от того, как ты относишь ко мне. Я устала испытывать постоянный дискомфорт рядом с тобой. В моей душе, мне кажется, уже не осталось места, которое не рвалось бы наружу и не плакало от постоянной боли, причиняемой тобой. А этот поцелуй, что ты сейчас видел — простой фарс. Я не хотела его, но при этом хотелось отомстить тебе и разозлить!

Говоря свою ответную тираду, я вообще стала плакать навзрыд, не в силах больше сдерживать их, себя и все свои эмоции. В это время Паша стал вытирать с моих щёк слёзы, нахмурившись внимательно рассматривая мою щёку, на которой уже смылся тональник от слёз, оголив синяк.

— Что это за синяк? — спросил он. — Это я так сильно тебя вчера ударил?.. Прости меня, малышка! Обещаю, этого больше никогда не повториться! Я слишком сильно разозлился… Я люблю тебя, ты мне веришь? — продолжал он говорить, смотря мне прямо в глаза.

Я прижалась к нему, обнимая его руками за шею, на что он в ответ стал меня страстно целовать, и рядом при этом не было никаких свидетелей, как это было раньше при наших поцелуях.

— Поедем домой? Пожалуйста! — попросил он, при этом я чувствовала, как в мою ногу прижался его стояк, что меня сильно удивило, но я не показала виду.

— А чем моя квартира хуже? — спросила я, по-прежнему обнимая своего мужа, наслаждаясь его ответными объятьями. — Давай немного побудем здесь?.. Скажи мне ещё разок, что ты любишь меня?!

— Я люблю тебя! Я очень сильно люблю тебя! — сказал Павел, по-прежнему продолжая целовать меня.

Я медленно стала расстёгивать пуговицы на его пиджаке, потом также медленно стала снимать его. За пиджаком последовала рубашка, у которой сначала я аккуратно вытащила подол из брюк, расстегнула все пуговки, блуждая при этом руками по его груди, спине. Изучая тело своим взглядом и пальцами рук.

Когда я подняла глаза, то увидела в его глазах страстный огонёк желания.

Я понимала, что, раздевая медленно своего мужа, я завожу и распаляю его ещё сильнее, загораясь при этом сама всё больше и больше. Терпение было на пределе, но не хотелось прерывать наши ласки. Хотелось их много, бесконечно!

Я чувствовала, как руки Павла тоже жадно блуждают по моему телу, исследуя каждую его клеточку. И мне это дико нравилось. Ещё ни с одним мужчиной я этого не ощущала. Между моих ног уже всё было сыро и ожидало продолжения. Я вскрикнула от неожиданности, когда два пальца Павла вошли в меня, потеснив в сторону мои кружевные трусики. Несколько движений и я застонала в его руках, уже забыв о том, что только что сама дразнила его своими руками.