— Да, очень рад, дочери бога!

— Так, — проворчала сразу притихшая кошка. — Значит ты догадался.

Лиса постаралась пнуть меня по ноге, но глядя на подругу тоже притихла и спросила:

— А еще что понял?

— Как вас, кстати, зовут?

— Меня А, — усмехнулась кошка, — А её О. Правда дурацкие имена?

— Так что называй нас как и раньше, лисой и кошкой, — кивнула вторая. — А у нас просто так принято. Чем выше статус, тем короче имя.

— И выше вашего нет, — кивнул я.

— Вроде того. Но это не помешало нашим гадам жрецам принять решение побить нас.

— Так, — заявил я. — Вы успокоились? Можно вас отпустить? Тогда я смогу достать мои припасы и угостить вас.

Девушки с энтузиазмом закивали, а через минуту впились зубами в твердокаменную колбасу, которую я таскаю в сумке как сухпаёк. Вслед я достал сушеные очень сладкие фрукты, но девчонки только одобрительно промычали, давая мне понять, что до этого дело дойдет чуть позже.

Мы так и стояли на огромных белых плитах дороги, и я вдруг понял, почему эти красотки так выглядят. Они оборотницы, поэтому время от времени обращаются в животных, и эта процедура отлично заменяет мытье, потому что грязь не принадлежит телу. А вот одежду им постирать было негде, а живут они в лесу уже не пойми сколько. Причем надо учесть, что они хоть и оборотницы, но к лесной, а скорее к самостоятельной жизни совершенно непривычные. Не было у них возможности научиться ничему такому.

А девчонки еще и показали мне на одно развесистое дерево, в развилке ветвей которого я рассмотрел шалаш.

— Мы живем тут уже две недели, — прожевав кусок пояснила лиса. — Ждали… не пойми чего… Наверное тебя. Даже не ждали, а скорее надеялись. Еда у нас закончилась три дня назад и мы уже думали, что пора идти сдаваться. Помирать-то все равно не хочется.

— Вы ждали меня? — поразился я. — Зачем?

— Расскажем ему? — спросила подругу кошка.

— Давай попробуем, — кивнула лиса. — Он хоть и гад, да и вампир, но не такой уж и плохой.

— Итак, — начала рассказ лиса когда все мои припасы были благополучно съедены. — Нам не повезло родиться оборотнями и в ненужное время. Как раз отбросили копыта прежние дети бога. Два старпёра. Нас выбрали, потому что мы почти одного возраста и…

— А сколько вам лет? — спросил я.

— По двадцать, — ответила кошка. — И я всего на два месяца старше неё.

Я удивленно посмотрел на девушек, которым скорее дал бы лет по шестнадцать. Когда видел их в первый раз, они выглядели на восемнадцать, но это кажется из-за макияжа.

— Так вот. Нас забрали из семей и дали идиотские имена — А и О. Мы жили в храме и от скуки стали хулиганить. Выбирались ночами в город, усыпляли его жителей и разрисовывали. Кстати, как тебе наш рисунок? Что тебе про него говорили другие девушки?

— Что у вас руки кривые. И ума совсем капелька, даже с учетом двух голов, — проворчал я, вспоминая надпись на моей спине, которую только месяц назад удалось окончательно смыть.

Девушки рассмеялись, а затем чуть не хором заявили:

— Но теперь ты нас будешь учить рисовать! Нам очень понравилось как ты нас нарисовал. Между прочим, тот рисунок у нас отняли и теперь он как святыня хранится в главном храме. Нам не поверили, что это ты рисовал. Сказали, что человек так не может. А значит, наш бог-отец, а заодно и мать, послал.

Я обалдел от такой высокой оценки моего творчества. Нет, я неплохо рисую, но не настолько же! А девушки продолжили рассказ о себе:

— Наши выходки очень долго терпели, но все-таки даже терпение жрецов лопнуло. Нас решили наказать и сказали, что если мы до двадцати лет не нажили ума, то похоже уже и не наживем. Так-то нас учили лучшие ученые. И наши, и из других стран приглашали. Но… Как видишь.

— Нам сказали, что мы должны отработать десять лет на непрестижной работе. Поля там обрабатывать, за скотиной ухаживать или еще что-то такое же. Главное, что без права входить в города. Но мы воспользовались тем, что нам дали возможность самим решить, где именно и кем нам работать, и потребовали чтобы нас взяли служанками в трактир. Очень уж нам в поля не хотелось.

— Наши жрецы обалдели, — захихикала лиса, — но они же дурни. Придумывают-то всякое сами, но обставляют так, как будто верховный бог сказал это. Выразил свою волю. Так что быстро нас обломать не смогли. Мы и стали служанками в трактире. А потом и поздно стало. Мы так проработали полгода, пока это…

Девушка замялась, но кошка только фыркнула и проворчала:

— Пока с тобой не переспали. А нам же нельзя. Но нас заподозрили. И стали спрашивать по всякому. Мы и раскололись. А нам же нельзя! Совсем! Никак!

— Ну и зачем рассказали? — вздохнул я.

— Да потому что эти козлы-жрецы, а особенно жрицы, очень умные и хитрые, а мы дуры! — развела руками лиса. — И они нас знают как облупленных. Вот и раскололи.

— Жрецы кинулись как бы получать распоряжение от бога, что с нами делать, такими шустрыми. Ну и придумали. Они долго думали. И постановили… Прикрывшись именем верховного бога, как обычно.

— Послушайте, — удивился я. — А вы, получается, в своего главного бога не верите? И как так получилось?

— Да нет, — развела руками лиса. — Так-то верим. Но он не такой, как его представляют. И уж точно мы не его дети. Точнее не так. Мы его дети не больше, чем все остальные.

— Точно! В нас вообще ничего святого нет, — подхватила кошка. — И еще… Мы же видим, что все чудеса, которые приписывают нашему папаше-богу, делают жрецы. И они так поднаторели в это мошенничестве! А бог… он другой…

— Ладно, — решил не углубляться в религиозную дискуссию я. — Что там жрецы решили?

— Ха! — завопила кошка. — Они решили нас выпороть! А нас же, как детей бога, и пальцем тронуть нельзя! Нас никогда не били!

— Да, Дим, — возмущенно фыркнула лиса. — Они размышляли три месяца, чтобы придумать что нас надо побить по задницам плеткой из кожи священного белорогого оленя. И знаешь, мы не стали ждать пока эту плетку сделают и освятят. Вот и смылись.

— И так рады, что ты все-таки пришел за нами, — подхватила кошка. — Потому что уже совсем решили идти сдаваться. А плеткой-то не хочется. Мы же не привычные. Да и взрослые уже.

Я задумчиво кивал, догадываясь, что скоро у местных жрецов, а значит и у всех шаньшаньцев скоро станет ко мне многократно больше претензий. Но не бросать же мне этих двух веселых и озорных дурочек…

— Ну пойдемте тогда отсюда, — вздохнул я.

И причины для вздоха очень даже имелись. Ну уйдем… А что мне с ними дальше-то делать? Нет, так-то они девчонки хорошие, но не сказать, что я влюблен в них. И таскать их с собой тем более будет глупостью. А что мне скажет Аллия, если я к ней и этих паршивок приведу, даже думать не хочется. Нет, бывшая инквизитор ничего не скажет, но подумает точно. Да так что у меня дым из ушей пойдет.

— Но это еще не все, что решили жрецы, — загадочно произнесла кошка. — Точнее, это только начало. Нам же… всё запрещено, вот они и придумали, как восстановить нашу святость. Нас собираются выдать за тебя.

— Чего? — опешил я.

— Размечтался! — захихикала лиса. — Нафиг ты нам сдался! Нет, ты неплохой парень, хоть и вампир, но два таких сокровища тебе точно будет жирно.

— Кстати, о жире, — хихикнула кошка показав пальцем куда-то вверх. — А ты можешь убить и приготовить эту птицу. Они очень вкусные.

Я посмотрел вверх и рассмотрел почти на вершине неслабого такого дерева кого-то похожего на очень упитанного фазана. Пожал плечами, отходя от только что услышанных новостей, и пробормотал:

— Приготовить как-нибудь смогу… Но вот добыть… увы… Я не охотник. И оружия подходящего у меня нет.

— А так? — синхронно усмехнулись девчонки, подняли руки и секунд на пять замерли.