Алиса последовала за ним, даже не подумав о том, как она выберется оттуда.

Льюис Кэррол «Алиса в Стране чудес»

Туман резал глаза. Нелли, крепко зажмурившись, шла наощупь. Однако, вскоре он перестал жечь, и она смогла открыть глаза. Всё вокруг было белым. Густой туман неистово плотно клубился, поглощая, словно в себя самое, и цвета и звуки. Как вдруг, очень сильно закружилась голова, и, как ей казалось, на мгновение она потеряла сознание. Открыв глаза и увидев, что туман всё ещё клубился, она обнаружила, что лежит спиной на земле. Протянула руку к книге. Та оказалась на месте. Попробовав встать, вновь снова схватилась за голову. Всё ещё кружилось, но через некоторое время получилось медленно сесть на колени. Наконец, собравшись с силами, Нелли взяла книгу и встала. Крепко держась за виски, она старалась понять, где и что её окружает. Надо подойти к стене, и вдоль неё направилась к выходу. Так она и сделала, но вот уже второй, четвёртый, двенадцатый шаг, а стены всё нет! Такое просто невозможно, ведь, напоминаю, комната была весьма и весьма небольшая. Так она просто продолжала идти, шла и шла вперёд, словно наудачу.

Однако стены всё не было и не было. Нелли всё шла и шла, но уже не по каменному полу, а по какой-то мягкой поверхности. Как вдруг, запнувшись, чуть не полетела кубарем. Да так бы и было, не зацепись она за что-то ногой. Подняться было делом нелёгким, ибо нога основательно застряла. Наконец Нелли села и принялась вызволять свою потерпевшую ногу, а потом ещё и ботинок, плотно застрявший в чём-то, словно в нарочно приподнявшемся от земли; понять, что же это такое, было просто невозможно, туман был слишком плотен! Тут она хватилась. Книга! Фух! Книга лежала в нескольких шагах впереди от того места, которое схватило Нелли за пятки. Идя, но уже с большей осторожностью, дальше, она стала замечать, как туман понемногу начинает зловеще рассеиваться, показывая ей впереди весьма смутные неясные очертания. Туман всё редел и редел, а очертания приобретали свои истинный облик, то были огромные раскидистые деревья, ветви которые тянули, тут и там, свои зловещие корявые руки.

Загадочно изгибаясь своими толстыми стволами, они словно приглашали тебя в свой зеленеюще-синеющий полумрак. Но зелёный свет происходил не от существующих на их ветвях листьев, но от мха, обрамляющего их массивные, мощные геракловы корни и подножия стволов. Корни были повсюду, они мощно впивались в землю и, то тут, то там, вновь появлялись из-под земли, надеясь схватить невнимательного, зазевавшегося путника. Подняв голову вверх и надеясь увидеть хоть что-то, взгляд её встретил лишь толстые раскидистые ветви, обнимающие туман своими грозными и величественными объятиями. Кроны их, голые, мощно сплетались между собой в вышине, так что невозможно было различить, день ли, утро ли, вечер ли?.. Цвет их, сине-зеленоватый, словно поглощал все другие цвета.

Ничего не оставалось иного, как только, на удачу, идти и идти вперёд. Нелли медленно шагала, обводя поминутно, с затаённой настороженностью, мрачный лес. Казалось, сама Сказка открыла двери в Сон. Но такой ли уж сон?..

Так шла она и шла, а решившись на миг взглянуть на наручные часы, обнаружила, что они стоят на месте. Время – ровно полночь. Но вокруг – точно не ночь. Долго ли, коротко ли, туман стал всё больше редеть, обнажая всё больше замысловатые формы деревьев, облитые приглушённым синевато-зеленоватым светом. Словно заворожённая, Нелли всё глубже и глубже погружалась в загадочный лес. И вот туман окончательно расступился.

Туман расступился, уступив место маленьким, загадочно мерцающим светлячкам, поминутно появляющимся непонятно откуда, и тут стало ясно, – близится вечер, день клонится к закату.

Как вдруг…

Издали послышался звук, и, даже современному человеку было бы нетрудно догадаться, что могло быть его причиной, – то был стук конских копыт и колёс. Нелли, перелезая и перепрыгивая чрез огромные корни, приближалась к тому месту, откуда всё явственнее доносился цокот. Наконец она приблизилась к склону, логичным завершением которого была широкая проезжая дорога. Стук копыт гулким эхом отдавался всё явственнее. Из-за поворота между деревьев показался экипаж. Нелли, повинуясь какому-то инстинктивному чувству, переменила место, спрятавшись за естественным выступом, который ещё незаметнее делал огромный валун. Ловко спрятавшись за ним, да так, что продолжала виднеться дорога (лучшая её часть, спешу заметить). Наконец показался сам экипаж. Сгорая от нетерпения и любопытства, Нелли чуть выглянула из-за камня и прищурилась.

То был чёрный фиакр с гербом на дверце кареты, запряжена которая была четвёркой породистых лошадей вороной масти – всё, и грива их и хвост и самые глаза были чёрными. Окна кареты были плотно занавешены чёрными бархатными шторами. Однако на миг, (да на столь короткий, что Нелли подумала, а не почудилось ли?) чья-то рука в чёрной перчатке, пальцы которой были украшены множеством колец, приоткрыла штору, и из-за неё выглянуло лицо в белой застывшей маске. Но лишь на пару мгновений возникло это видение, в следующий миг лицо, или, точнее будет сказать, маска, скрылась так же внезапно, как и появилась, да и весь экипаж словно бы исчез в то же мгновение, скрывшись за поворотом. Выйдя из своего укрытия, Нелли молча смотрела вслед отзвукам удаляющегося экипажа (только они, казалось, и подтверждали вообще его существование).

Но не успела она всё это как следует осмыслить, как вдруг вновь послышались те же звуки. Однако, будет не совсем справедливо совершенно приравнивать их к предыдущим, ибо теперь то был довольно резвый цокот, на мгновение даже показалось, что он схож со звоном шапок на скоморошьих бубенчиках (ох, извините, наоборот!.. какая нелепость!), и вот перед Нелли (она уже успела спрятаться за тот же выступ, не переживайте, дорогой читатель!..), итак, пред Нелли предстал во всей своей красе ещё один экипаж, но вовсе не походивший на предыдущий, ибо был вовсе не мрачный, что, однако, уже можно было заключить по звукам, сопровождавшим его приближение. Цвета он был зелёного, с мятным отливом, окна его были обрамлены ярко-оранжевыми шторами, и, вместо зловещей чёрной маски, из окна торчал длинный предлинный нос весьма и весьма почтенной дамы. Одета она была в какое-то очень яркое, ляпистое платье, а шляпка и вовсе выбивалась из всей этой цветовой гаммы. На козлах сидел почтенный маленький кучер с рыжими усами и бакенбардами, а парчовый костюм вторил по цветовым сочетаниям наряду почтенной дамы, сидевшей в карете. Нормальными были разве что его круглые очки и шляпа-котелок чёрного, как и положено, цвета. Лошадей было также четверо, однако и они не отставали от своих хозяев: одна белая, другая – пегая, четвёртая – гнедая, а третья – чёрт её разберёт, дорогой читатель, что у неё был за цвет?!

С открытым от крайней степени изумления ртом Нелли проводила всё это маскарадное шествие, и продолжала смотреть даже когда картеж давно уже скрылся далеко за поворотом, лишь резвое перестукивание копыт сообщало о том, что это чудо вообще здесь было. Словно стряхнув с себя сновидение, Нелли встряхнула головой, и, самой себе захлопнув челюсть на тот уровень, где ей и полагалось быть, быстро поднялась на ноги, и, взяв поудобнее книгу под мышки, съехала на полусогнутых ногах по склону, но, немного не справившись с управлением, упала на спину. Встав и отряхнувшись, огляделась по сторонам. Тишина. Выйдя на дорогу, Нелли пошла в ту сторону, в которую только что уехали два экипажа.

Так она медленно шла, в задумчивости смотря по сторонам, и, наконец, лес стал понемногу расступаться, а вдалеке показалось нечто достойное внимания. Когда лес стал редеть, сквозь просветы от расступившихся деревьев стали проступать очертания огромного дома, но только что уж было сразу очевидно, ибо, со всей ясностью вопиюще бросалось в глаза, так это то, что, не будучи дворцом, дом был весьма и весьма знатного человека. Поминутно приближаясь (к слову стоит сказать, что ровно то же самое делали и сумерки!..) к дому, Нелли заметила, что он окружён тонкой оградой из чёрных прутьев, и, чтобы туда войти, нужно было открыть ворота.