– Но после этого герой не удержался на скале и был низвержен в океанические воды, что разбивались о прибрежные скалы. Он был ранен, но не был побеждён и ещё готов был сражаться. Но только после того, как сходит за курткой; а когда доберётся до куртки, то торжественно обещает, что продолжение и финал будут грандиозными, – и с этой речью Вознесенская благополучно спрыгнула со стула, оставив завороженных зрителей в некотором недоумении, повернулась и побежала в гардероб, успев уловить каким-то чудом, что занятия уже закончились.

Вознесенская не стала ждать остальных, а надела куртку, надела шапку, надела шарф, надела митенки, надела…

– Вася! – неожиданно прервал процесс преображения Вознесенской строгий голос.

– Да-да? – обернулась Вася.

Перед ней внезапно появилась Софья Нежданова. Софья Нежданова всегда появлялась неожиданно – такая уж у неё была особенность.

– Я хотела с тобой поговорить.

И, обернувшись, чтобы обнаружить полное отсутствие других студентов, Софья Нежданова продолжила:

– То, что ты устроила в вузе, было…

Вася молча ждала приговора.

– …восхитительно, – неожиданно похвалила её Софья Нежданова. – Но, несмотря на раскрытие всяческих талантов в стенах нашего учебного заведения, я не могу допустить, чтобы такое повторилось ещё раз. Пойми: мы всё-таки живём в цивилизованном обществе, и такое поведение, пускай и претенциозно, но всё же непозволительно.

Вознесенская медленно кивнула головой.

– Теперь о проекте. Я видела твою презентацию, и у меня есть пара комментариев: сделай, пожалуйста, обложку – это раз, и – второе – прошу тебя делать эскизы игры аккуратнее, иначе смотрится всё в целом пока очень грязно. Вот так вот; теперь – до встречи, – и идеальная кураторша группы, попрощавшись так же неожиданно, как и появилась, засеменила к выходу.

Вася молча стояла в проходе, не зная, что тут и думать. Она устроила балаган, а её похвалили за красивый слог. Она старалась сделать презентацию как можно качественнее и потратила очень много времени на наведение чистоты в эскизах, а её раскритиковали за грязь на них. Вот так и раз, как любит выражаться Ирина. А вот, кстати, и она.

– Вася! Вась, Вася! Хорошие новости! Мы убили твоего персонажа! – победоносно провозгласила Ирина в сторону Вознесенской, которая всё ещё стояла в проходе.

– Он расчленён и брошен в океан, – мило улыбнулась Бунташная.

– Вы убили моего персонажа… без меня?! – в голосе бедной Вознесенской было столько боли из-за несправедливости происходящего, что даже Ирина несколько поутихла в своей радости.

– Вот так вот, – сказала Бунташная. – Куртка важнее?

– Так, я беру ситуацию под контроль, – решилась Вася. – Герой – назовём его Меркурий – призвал на помощь звёзды и Луну, которая курирует морские и океанические воды – приливы и отливы, и они – воды то есть – подлатали его тело, напитав его энергией жизни. Он выбрался на берег раненный, но духовно полный сил и готовый к дальнейшим схваткам.

– Но у героя остались магические раны, причинённые его душе, – ответила Ирина. – Их не излечила морская вода.

– Разве? А, ладно, пускай. Он нашёл древний способ и отправился к шаману, который был способен залечить эти шрамы.

– Придумайте остальные имена, – встряла Бунташная. – Моего персонажа будут звать… зваааать… Райан О’Конелли Де Вито ле Марс, вот так вот. Раз уж мы берём вселенную звёзд.

– Ты только не забудь, – скептически посмотрела на Бунташную Ирина.

– Уже забыла.

– Райан!

– Шучу. Райан О’Конелли Де Вито ле Марс.

– Тогда мою персонажку тоже будут звать, как зовут бога, – Венера Леман.

– Предлагаю создать беседу-ролевую по персонажам. Пригласим Диану и всех, кто захочет.

Наши герои вышли из университета и направились к метро, и Бунташная сразу же достала сигареты, чтобы затянуться после долгого дня.

История продолжалась.

Оказалось, что ещё до того, как морская вода исцелила раны героя, он успел предать ведьму, которая была тайно влюблена в него в молодости и теперь мстила ему, оберегая младшую сестру от его необузданной натуры. Около большого голубого здания, что возвышалось на пути к метро, Меркурий погиб, но вернулся в этот мир, чтобы исправить ошибки и – нет, не для того, чтобы победить в схватке, а для того, чтобы мудро распорядиться временем, ему отведённым. Де Вито ле Марс объединился с ведьмой-Венерой, поскольку разделял её взгляды и считал, что Меркурий не прав, хотя до этого Меркурий и Де Вито ле Марс даже готовы были подружиться. Но Меркурий остался в одиночестве, и ему приходилось сражаться в словесном бою ролевой уже с двумя оппонентами. В итоге Меркурий встретил ещё более сильного соперника, когда троица подходила к метро, – наши ролевики решили назвать его Сатурн в честь древнеримского бога времени, пожирающего своих детей. Сатурн появился в ответ на зов Де Вито ле Марс и Венеры Леман, и он был так могуществен, что Меркурий был побеждён – но побеждён только для того, чтобы набраться сил, воспрянуть и устремиться вперёд, к новым вершинам. Новые вершины покорились бы Меркурию, но герои медленно двигались в обратном направлении – они спускались на эскалаторе вниз, на одну из самых глубоких станций московского метро. Ближе к концу пути Вознесенская произнесла примерно следующее:

– Но он схватил огненное копьё и нарисовал в воздухе символ, способный защитить его от любой тёмной магии.

– У Венеры Леман была такая магия, которая и не снилась твоему Меркурию!

– А Де Вито ле Марс появился на горизонте не один, а с целой армией фанатов – шучу – тех, кто владеет боевыми искусствами так, как никто другой.

– Но Меркурий смог справиться с ними, ведь у него оставался ещё один козырь в рукаве.

– Ну? Где же твой козырь? Давай, удиви меня, – нахально смеялась Бунташная. Голос её дрожал.

– Меркурий становится суперкомпьютером, – выпалила Вознесенская, будучи уже в конце эскалатора. – Прямо таким же, как в фильме «Превосходство», – способным перемещаться сознанием внутри техники.

– ЧТО?! – заорала Бунташная.

Внезапно она сотворила то, чего никто – спорим, даже она сама – не ожидал. Она сделала несколько шагов на шатающихся ногах к Вознесенской, усиленно бормоча что-то про то, что Васе стоит взять свои слова обратно, потом схватила Вознесенскую за куртку дрожащими руками и, пытаясь удержаться, сползла на пол платформы. Когда Вознесенская попыталась её поднять, она обнаружила, что глаза Бунташной закрыты. Девушка находилась в обмороке.

История, как было упомянуто ранее, продолжалась.

Сентенция снова захватил в свои объятия сон. То был странный сон, фантасмагорический: вокруг мужчины в дымке плавали различные приборы для совершенствования взаимодействия с полем, окружающим планету, и со звёздными энергиями; кроме того, была построена фантастического вида конструкция, напоминающая своеобразную машину: та непрерывно перемещала энергии в окружающем пространстве, перемешивая их, сливая воедино или расщепляя на менее густые потоки так, что энергия не застаивалась на одном месте, оседая и становясь более плотной, а устремлялась вверх и в стороны, концентрируя на себе внимание каждого, кто входил в помещение. Сентенций перелетал через конструкции и поправлял управляющие элементы прибора, если те хотя бы на небольшую часть отклонялись от нормы, предписанной Сентенцием для этой удивительной машины; кроме того, его задача как конструктора заключалась в том, что мужчина, будучи бесплотной сущностью во сне, аккумулировал эти энергетические потоки на себя и сравнивал, насколько те или иные дуновения будут пригодны для обитателей планеты, которая была подконтрольна Сентенцию. Какой-то частичкой сознания Сентенций понимал, что формально он, как правитель, должен бы быть инициатором проекта и не только учёным, который разрабатывает его, но и руководителем, который следит за такими же мысленными сущностями, как и он сам, – теми сущностями, которые должны бы окружать его, однако во сне Сентенций был один и, более того, даже не чувствовал ничьего присутствия рядом, хотя должен бы, если рассуждать логически. Но сон неподвластен логике, и Сентенций выполнял все задачи одновременно в нескольких астральных оболочках. Один.