Но однажды… слушаешь?
Вася, сидевшая в задавленном смущении из-за быстрой и бурной речи Бунташной, тихонечко кивнула головой. По мере того как Бунташная говорила, Вознесенской становилось всё хуже и хуже, несмотря на то что она была крайне заинтересована в том, что происходило в истории. Вознесенская сидела, придавленная этим потоком речи, словно несущим камни, и чувствовала, что никогда бы не смогла так же интересно и литературно рассказать о своей истории, как бы не старалась, из-за чего ей становилось и обидно, и больно, и даже завидно – да-да, завидно из-за того, что Бунташная так красиво и быстро складывает слова в картины, которые оживают перед слушателями, словно восстановленные из воздуха замки. Бунташная, напротив, была на подъеме чувств.
– …но однажды один из горожан заметил, что они кого-то не досчитались. «Осторожно! Импостер!» – наверняка подумал он. Шучу! Но импостер всё-таки был, поскольку сфинкс сидел у врат города, охраняя их от посягательства честных местных жителей, а больше никто не мог убить одного из мирных жителей, что общались друг с другом. После этого люди в этой альтернативной вселенной стали умирать один за другим, как в «мафии», по ночам, и никто не мог найти этого самого убийцу – человека-загадку. Никто, кроме оккультиста. У него был секрет, страшная тайна, которую он не решился бы открыть кому бы то ни было ни за какие блага мира, хотя не раз ему так хотелось поделиться ей; то была тайна ужасная, под стать профессии оккультиста, – один из тёмных духов, с которыми он взаимодействовал в рамках своей профессии, вселился в него, расщепил его личность на две части – два отдельных человека, каждый со своим характером – и теперь делил с ним его тело. Этот дух жаждал крови, поэтому он использовал кухонный нож оккультиста, чтобы резать в кровь мирных жителей…
– Не многовато ли крови и боли? – в некотором замешательстве сделала попытку перебить Вознесенская.
– А, что? – очнулась Бунташная. – Нет, что ты; в самый раз; you know, тут как раз самая интересная часть начинается. Слушай. Дух уничтожал физические тела смертных, находясь в теле оккультиста, сфинкс же уничтожал их мысленно и духовно. Каждую неделю под покровом ночи оккультист, переодевшись и закрыв лицо плащом, выходил на охоту, чтобы пить кровь мирных жителей. Так дух набирал силу, всё больше захватывая тело Кристофера, и единственным способом выживания для оккультиста был способ создания сильного разума: он поглощал книги одну за другой и воспроизводил их содержание с точностью до знаков препинания, которые он тоже мог бы перечислить. Он искал рецепт, пробуя различные смеси волшебных зелий: ему необходимо было избавиться от страшной напасти, которая угрожала не только ему, но и городу; не хватало ещё сфинкса, а тут и так проблем полный рот. Оккультист был в отчаянии. Он пытался бежать из города не только потому, что хотел выбраться из тоталитарного общественного строя, но ещё и потому, что хотел обезопасить жителей от себя самого. Кристофер постоянно страдает – знаешь концепты, в которых персонажи вечно в мучениях – так вот, это один из таких: у меня страдают практически все персонажи! – с изрядной долей гордости в голосе заявила Бунташная, продолжая говорить в нечеловечески быстром ритме. – Однажды Кристоферу удалось-таки изгнать тёмного духа из тела, чтобы увидеть его со стороны, и дух заговорил голосом сфинкса. Тогда оккультист всё понял – он понял, что дух и сфинкс заодно и что они – одно целое, а цель сфинкса – полный контроль над городом: как физический, так и духовный. Very well, Кристофер был в ужасе: он не мог допустить, чтобы горожане продолжали страдать по его вине, поэтому он вознамерился произвести магический ритуал, который повышает интеллектуальные способности, чтобы раз и навсегда выяснить, способен ли он одолеть сфинкса. Оккультист отправился на битву со сфинксом, и бились они мысленно целый день, пока Кристофер не пал, утомив свой разум. Ему ничего не оставалось, кроме как рассказать горожанам о тёмном духе, который преследует его и который заодно со сфинксом, что не пускает горожан на волю, но горожане не послушали Кристофера и не поверили ему. Ему никто не поверил, – на этом моменте Райан попыталась поймать взгляд Вознесенской. – Кристофер намекает-намекает, а ему никто не верит; он уже рассказывает прямо, а ему тоже никто не верит. Ты знаешь, как это в действительности больно, когда тебе не верят? Не знаешь. А Кристофер знает.
На этом моменте Бунташная проникновенно заглянула в глаза Васи, пытаясь уловить в них… что?
– Я читала историю Билли Миллигана, – ответила Вознесенская, – и обнаружила, что твоя история чем-то очень близка этой истории: она тоже про человека с несколькими личностями.
– ДА! Мне тоже очень интересны истории людей со множественными личностями, – восторженно ответила Бунташная. Руки её дрожали. – Теперь немного о самом мире, – не сбавляя темпа, продолжила она. – Город этот футуристичен, но состоит преимущественно из советских панелек-многоэтажек. Он окружён стеной, которую построили для защиты города от набегов кочевников, но получилось так, что эта же стена стала служить жителям тюремной изгородью, когда появился сфинкс. Жители города – обычные люди, некоторые же из них всерьёз увлекаются алхимией, как и оккультист, но никому пока не удавалось использовать магию и древние знания на пользу городу, за исключением Кристофера, который периодически занимался продажей алхимических медикаментов. Кристофер – неудавшийся врач – вернее, мог бы им стать, если бы обстоятельства его жизни сложились иначе, но суровый отец решил, что он пойдёт работать в лавку. У него, как и у многих больших героев, есть мечта – он хотел бы научиться магии и алхимии профессионально и, если можно, спасать людей духовно и физически. Мы тут, как художники, спасаем своим искусством скорее духовно – спасите меня от этого: смотри на мой кусок пластилина, он сейчас расплавится, – Бунташная, скорчив рожицу, показала на неприглядный кусок, который из-за её любви к словесному творчеству так и не вырос в изящную скульптуру ласточки, а остался не по своей воле куском. Кусочек Васи уже еле приобретал очертания неизящного котика. Руки Бунташной, что с удивлением отметила Вознесенская, дрожали, и сам вид у Бунташной был какой-то болезненный и мученический, хотя она смеялась и изо всех сил старалась это скрыть. Вознесенская уже хотела спросить, что же случилось у подруги, но Бунташная продолжила рассказ:
– Я попала в беседу Brawl Stars, если помнишь, прошлым летом, и нашей конфе где-то… ну, месяца два можно дать. Кристофер как раз там прижился, – я всем о нём рассказала и даже успела поролить за него малясь; он – отпадный персонаж для ролки, приятный и не особенно перетягивающий на себя внимание в разговоре, но, конечно же, я была главным героем в той истории. Кристофер был юным алхимиком, который только обучается, а до настоящего профессионализма ему далеко; но он – парень старательный, поэтому всё у него, верю, будет о’кей. Он встретил Его – Эдгара Вильгельма III – за него ролила Стальная – и она такая: давай сделаем вселенную, полную магических существ и различных персонажей, и я такая: да, давай. Наша вселенная разрослась и включила в себя ещё несколько ролевиков, которые тоже использовали персонажей, чтобы пробраться в эту вселенную. А знаешь, мне особенно нравится концепт вампир/алхимик: один – оккультист, ищущий способы себя вылечить от тяжёлой напасти – изгонение духа не входит в его компетенцию, но он очень старается; другой – вампир, который постепенно тянет из него соки. Стальная – то есть её персонаж – предлагает Кристоферу спасение: стать вампиром, то есть таким же, как она, и уже сознательно пить кровь других людей, убивая их намеренно, но Кристофер категорически против, потому что знает, что назад пути уже не будет; он изо всех сил хочет остаться человеком, несмотря на все те преступления, которые он совершил, – здесь Бунташная остановилась и на минутку замолчала. Потом продолжила с новыми силами:
