— Ладно, — вздохнул я и сунул Джонатану купюру. — Иди. Сдачу принесёшь.

Джонатан молча сжал деньги клювом и, сорвавшись с места, перешёл в полёт. Над дорогой промелькнула белая стрела и, ударившись в окно рыбного магазина, как будто бы исчезла.

Я только головой покачал. Ну и пересудов завтра будет в Чёрном городе…

Войдя в закусочную, я понял, что пересудов будет даже больше, чем думал. Света замерла перед прилавком, изучая взглядом нехитрый ассортимент. Её, в свою очередь, буквально пожирали взглядами трое забулдыг и рыхлая тётка за прилавком.

— Ишь ты. Курсанточка, — услышал я голос одного из пьяниц. — А чегой-то босая? Эй, красавица! Неужто вам обувка не положена?

— Тише ты, дурья твоя башка! — просипел другой. — Жить надоело⁈ Она из императорской академии, неужто формы не видишь? Не вздумай ей слова сказать! Магией в землю закатает.

Света, к счастью, не обратила на забулдыг ни малейшего внимания. А когда подошёл я, все и вовсе онемели. Тут уже вдобавок к форме Императорской академии присутствовал молодой князь Барятинский, местная знаменитость.

— Ты всё-таки голодная? — спросил я Свету.

Она вытянула палец.

— Хочу это! И это! И… и вот это! Что с этим делают?

Когда она посмотрела на меня, у неё в глазах стояли слёзы.

— Сейчас научу, — успокоил я и посмотрел на тётку. — Суп у вас есть какой-нибудь?

— Бульон, — сказала та. — Куриный. — И, подумав, добавила: — Ваше святейшество.

— Давайте бульон. А потом посмотрим.

— Что такое бульон? — дёргала меня за руку Света. — Зачем нам бульон? Я хочу бульон?

— Хочешь, — заверил я.

Мы сели за столик. Через минуту женщина принесла тарелку бульона, посыпанного рубленой зеленью, и ложку. От тарелки поднимался пар.

— Пищу сначала набирают в рот, потом пережёвывают и глота…

Света схватила тарелку и в несколько глотков выпила через край всё, что в ней было. Валящий от тарелки пар её совершенно не смутил.

Женщина изумленно открыла рот.

Тарелка брякнула о стол. Света с горящими глазами вытерла губы тыльной стороной ладони.

— Я хочу другое! — капризно заявила она.

— Понял… — пробормотал я.

И, вместе с обалдевшей буфетчицей, отправился к прилавку за пирогами, на которые изначально указывала Света.

Казалось, что она не наестся никогда. Здоровенные пироги исчезали один за другим. С мясом, с картошкой, с повидлом, снова с мясом, с грибами… Я ещё дважды вставал за добавкой, с удивлением ощупывая взглядом живот девушки — который, по моим прикидкам, должен был уже раздуться, как у беременной на последнем месяце.

Но пироги, казалось, падали в чёрную дыру, где исчезали бесследно.

Забулдыги позабыли о выпивке и беззастенчиво наблюдали за схваткой стройной хрупкой девочки со всеми пирогами вселенной. Света же с каждым проглоченным куском как будто светилась всё ярче. Впрочем, не «как будто». Пока ещё её свечение не бросалось в глаза стороннему наблюдателю. Но оно определённо сделалось гораздо ярче, чем было утром.

— Всё-о-о, — протянула Света и, отодвинув тарелку с последним пирогом, повалилась лбом на стол.

— Точно не будешь? — осторожно спросил я.

— Не мо-гу, — со стоном ответила Света.

Я потянулся к пирогу. Тоже успел проголодаться…

Невесть откуда взявшаяся рука Светы вцепилась мне в запястье. На меня уставились горящие глаза.

— Они бывают ещё?

— Кто? — не понял я.

— Эти. Пи-ро-ги.

— Да конечно, бывают! И много чего ещё бывает. Например, приличные рестораны с гораздо более здоровой и вкусной пищей. Просто ты мне слова не дала сказать — не то, что отвезти тебя куда-то.

— Тогда ладно, — успокоилась Света.

Отпустила мою руку и позволила доесть последний пирог. Он оказался с капустой.

Н-да, ларчик-то, оказывается, просто открывался. На это и намекала Мурашиха — что, мол, в койку девчонку затащить успел, а накормить не удосужился. Могла бы, между прочим, и подсказать! Или сама накормить — но нет ведь, поспешила выпроводить. Мисс гостеприимство Чёрного города, блин.

С другой стороны, бабку понять можно. Живёт небогато, а по линиям вероятности, надо полагать, видела, сколько слопает незваная гостья.

Света теперь отнюдь не выглядела умирающей. Щёки у неё порозовели, глаза разгорелись.

— Прибавилось сил? — спросил я, вытерев пальцы о салфетку.

— Нет, — огорошила меня Света и зевнула. — Я устала.

— Да ясен день. Я бы тоже устал после тонны пирогов…

Тут в закусочную сквозь закрытое окно ворвался Джонатан Ливингстон. Подняв крыльями локальный ураган, он приземлился на стол и высыпал из клюва на тарелку несколько монет.

— Государю императору — ура! — прокомментировал фамильяр свои действия.

Раздался звон разбившегося стекла. Это один из пьянчуг уронил на пол рюмку.

— Богом клянусь — пить брошу, — донёсся до меня хриплый панический шепот.

— Уходим, — решил я.

— Я не могу! — запротестовала Света. — Мне тяжело…

— А жить вообще тяжело. Привыкай. — Я встал. Сдачу, принесенную Джонатаном, оставил на тарелке в качестве чаевых. — Поехали. В комнате тебя ждёт кровать.

— Кровать… — Лицо Светы приняло мечтательное выражение, и она подала мне руку.

Формально ничего не изменилось. Что раньше я фактически тащил Свету на себе, что теперь. Однако теперь я надеялся, что съеденные пироги трансформируются в жизненную энергию, и Света начнёт проявлять признаки пользы.

Надежда не была безосновательной. Девчонка, которая сумела так здорово отшвырнуть Стража, чего-нибудь да стоит. Просто пока её силы были подавлены и проявлялись как-то хаотично.

— Выходит, мне нужна не только энергия Света, — объявила Света, уже сидя в машине.

— Логично, — согласился я и завёл мотор. — Оказавшись тут, ты сразу начала дышать. А где дыхание, там и… всё остальное.

— Но я ведь не человек?

Тут я пожал плечами:

— Извини. Со сложными философскими вопросами — не ко мне.

— А разве это сложный вопрос? — удивилась Света.

— Вопрос «что такое человек?» Ну… Да. Я даже не могу сказать, человек ли ты физиологически, пока не сделаю вскрытие. Впрочем… — добавил я, подумав, — объективно, то же самое можно сказать про каждого встречного. Ни в чём нельзя быть уверенным. Вот у нас, например — я имею в виду, в моём мире, — всё большую популярность набирали кибернетические модификации организма. Руку, например, заменить, мог себе позволить почти любой. В кредит, естественно, однако цены не космические. Если базовый вариант. Боевые импланты — это, конечно, совсем другие деньги и вообще не для гражданских, но, так-то — руки можно. Или ноги. А уж внутренние органы в определенном возрасте все, кто может себе это позволить, меняют на синтетические. Сознание тоже научились оцифровывать и записывать на носитель. И вот когда стоит перед тобой этот… В голове у него — процессор, руки-ноги искусственные, внутри начинка вся — тоже. Человек ли он? А чёрт его знает. И если не человек, то после какого этапа? Голова?.. Сердце?.. Некоторые вообще верят, что если человек хоть один имплант себе поставил — всё, он уже не человек. Хоть искусственный клапан сердца, хоть мизинец. Фанатики, конечно. Но, если задуматься, попробуй опровергни.

— Костя, я ничего не поняла, — пробормотала Света, клюя носом.

— Не расстраивайся, не ты одна.

Света мне не ответила — она уже спала.

Спала, как выяснилось, так же мощно, как ела. Разбудить её по приезду при помощи слов не удалось ни мне, ни Джонатану. Я потряс Свету за плечи, но добился лишь того, что белокурая голова стукнулась о боковое стекло.

Вокруг академии, как назло, кипела какая-то бурная жизнь, это я ещё издали заметил. Похоже, наружу высыпали примерно все. А как только я запарковался, заметили меня. От толпы отделилась хорошо знакомая пятёрка Воинов Света и двинулась к машине.

— Чёрт, — пробормотал я. — Джонатан! Работаем!