— В общем, там главная героиня приезжает к своей подруге, с которой они не виделись сто лет, та знакомит её со своим женихом, и она понимает, что влюбилась в него…

Услышав это, Даниэла вскочила так резко, что стул с силой ударился об заднюю парту и прервал обсуждение фильма. Девушки с удивлением на неё посмотрели, но она ничего не объяснила и пошла в другой конец класса, где вокруг парты Олега Степанчика собрался народ. К этому занятию всем нужно было прочитать «Обломова», что многие, конечно, не сделали, и теперь одноклассник просвещал всех желающих.

— Короче, — рассказывал он, вальяжно развалившись на парте, — пока пацанчик тупил, лёжа на диване, его подружка замутила с его лучшим другом, и вместе они…

«Да вы тут издеваетесь все?» — с раздражением подумала Даниэла и отскочила в сторону.

У неё постепенно начинала развиваться паранойя: ей казалось, что все уже узнали её тайну и теперь специально сговорились, чтобы посмеяться над ней. Даниэла даже чуть было не убежала из кабинета, но звонок на урок вовремя остановил её, поэтому она села на своё место и погрузилась в размышления, из которых не выходила до тех пор, пока в конце занятия к доске не вышел староста.

— Внимание всем, — сказал он своим натренированным командирским голосом. — С этого дня меня на должности старосты заменит Денисова, но по правилам я не могу самостоятельно передать ей свои обязанности, это должен решить класс на общем голосовании.

— Давай ближе к делу, — крикнул один из парней, когда прозвучал звонок.

— В общем, все поднимают руки, голосуют за, и я вас отпускаю, — проинструктировал одноклассников староста, и все, кроме Вероники, выполнили его приказ.

Даниэла готова была убить его, но всё-таки предпочла бы сделать это без свидетелей, поэтому сдерживалась.

— Решено большинством, все свободны, — подвёл итог староста и подошёл к своей парте. — Ну, Денисова, принимай документацию. Вот журнал дежурств, заполняешь его раз в месяц и контролируешь исполнение, вот журнал техники безопасности, собираешь в него подписи каждые полгода, вот журнал посещаемости, ведёшь каждый день и раз в неделю относишь на проверку в администрацию…

Стопка бумаг перед Даниэлой всё разрасталась и разрасталась, а староста никак не останавливался. Сначала ей показалось, что он её разыгрывает, но все эти журналы и списки были похожи на настоящие, по крайней мере, на это намекали печати и подписи.

Ничего, кроме раздражения, от этого спектакля у Даниэлы не возникало, и она собиралась опять разругаться со старостой, но потом поняла, что эту ситуацию можно повернуть в свою пользу. В конце концов, дел действительно оказалось много, а значит, можно было спокойно до конца года избегать встреч с Максимом и Феликсом, оправдывая свою занятость обязанностями старосты. А там, может быть, это странное помешательство прошло бы.

— В общем, легкотня, — сказала Даниэла, убирая бумаги в сумку, — как я и думала.

— Посмотрим, как ты через неделю запоёшь, — с довольным видом сказал староста. — Уже жду, когда ты прибежишь ко мне и будешь упрашивать спасти тебя.

— Я уже говорила, что не дождёшься, — ответила Даниэла и с гордым видом пошла в коридор.

— Да, Денисова, каждую пятницу после двух проходит общешкольное собрание старост, — крикнул он ей вслед. — Не забудь.

Что-либо говорить ему Даниэла не посчитала нужным, поэтому молча подхватила Веронику под руку и потащила её из кабинета. Она была так возмущена поступком старосты, что совсем забыла про правила безопасности и по привычке потащила подругу в столовую, где обычно на большой перемене собиралась их компания. И, естественно, по пути она натолкнулась на Максима.

— Привет, Даниэла, — бодро поздоровался он, заприметив её ещё издалека.

Сделать вид, что она его не заметила, было невозможно, потому что это приветствие услышал весь коридор. Конечно же, рядом с Максимом Даниэла увидела Феликса и, проклиная свою невнимательность, на ватных ногах направилась к ним.

Один взгляд на него заставил её руки от волнения задрожать, а вот Феликс был привычно спокоен и даже не посмотрел на неё, что Даниэлу порадовало и расстроило одновременно. Остановившись рядом, она растерянно вертела головой, пытаясь собраться с мыслями.

— С тобой всё в порядке? — обеспокоенно спросил Максим и прикоснулся тыльной стороной ладони к её лбу. — Ты не заболела?

— Нет, всё хорошо, — дрожащим голосом ответила Даниэла.

— Да у тебя температура, ты вся красная! Давай я тебя в медпункт отведу, — сказал Максим и ухватил её под руку.

— Нет, нет, нет! — запротестовала она. — Со мной всё нормально, просто тут ужасно жарко, батареи, наверное, накрутили.

— Странно, вроде всё как обычно, — пожал плечами Максим.

К счастью, ему довольно быстро надоело выискивать у Даниэлы признаки несуществующей простуды, и, убедившись, что с ней всё нормально, он вернулся в своё привычное весёлое расположение духа. Даниэла хотела воспользоваться моментом, чтобы опять улизнуть, но отпускать её Максим не собирался, поэтому ей пришлось тащиться со всеми в столовую, а по пути стараться не замечать Феликса.

«Нет, это невозможно», — убеждала себя Даниэла.

Допустить влюблённость в него даже теоретически она не могла, что уж говорить о том, чтобы это принять. Ей казалось, что должно было существовать какое-то разумное объяснение тому, что с ней произошло, но ни один из вариантов не звучал достаточно правдоподобно. Это не было похоже ни на переутомление, ни на редкую форму аллергии, ни на плохой сон, и вообще ни на что не было похоже.

Чтобы в очередной раз проверить, не придумала ли она себе всё это, Даниэла осторожно повернула голову, делая вид, что слушает Максима, но сама посмотрела на Феликса. Он, как назло, почувствовал это и взглянул на неё в ответ. В его глазах, по обыкновению, не читалось никаких эмоций, но и без этого Даниэла почувствовала себя так, словно попала на какой-то жутко страшный аттракцион. Сердце забилось ещё быстрее, в горле пересохло, а к щекам прилила кровь, и Даниэле показалось, что время остановилось, хотя всего через секунду Феликс отвернулся.

— Почему все сегодня такие молчаливые? — спросил Максим уже в столовой, когда они расселись.

Всё это время он без остановки болтал, но никто, кроме Вероники, его трёп не слушал.

— Наверное, моё новогоднее желание начинает сбываться, — ответил Феликс, не отрываясь от книги.

— О, я тут, кстати, прикольную тему придумал, — оживился Максим. — Как насчёт того, чтобы на Новый год нам всем вместе махнуть за город?

Его предложение не вызвало особого энтузиазма у компании, поэтому он продолжил описывать все прелести своей затеи.

— У нас же дом есть в глухой деревне, от бабушки остался, можем собраться там тридцать первого и отпраздновать. Привезём с собой хавчик, украсим дом, там даже что-то похожее на ёлку во дворе есть.

— Почему бы и нет, — поддержала Вероника. — Можно ещё новогодние гадания устроить, как раз обстановка подходит.

— Да, — обрадованно кивнул Максим. — Там связь, кстати, почти не ловит, так что будет полное погружение в деревенскую мистику.

— Отличная идея, — сказал Феликс, перевернув страницу. — Наконец-то я смогу как следует отдохнуть, пока вы там будете сидеть без связи.

— Не, Фил, даже не надейся, ты поедешь с нами.

Этот план Даниэле не нравился, но честно сказать об этом она не могла, поэтому молчала и не вступала в обсуждение. Провести новогоднюю ночь в компании с Феликсом без возможности куда-либо убежать было, пожалуй, самой безрассудной идеей из всех, поэтому об этой поездке и речи идти не могло.

— Даниэла, ты чего такая загруженная, — сказал Максим, толкнув её локтём. — И куда ты вообще пропала, я на этой неделе тебя от силы пару раз видел в школе.

— Ну… просто у меня много дел сейчас, — растерянно ответила Даниэла. — Меня избрали старостой класса, приходится много чем заниматься.

— Серьёзно? — спросил Максим с такой радостью на лице, будто это его назначили на новую должность. — Поздравляю.