«Почему ты вечно меня оскорбляешь?» — набрала Даниэла после того, как сорвала на ней злобу.

«Потому что мне нравится смотреть, как ты злишься», — признался Феликс.

Судя по всему, этого ему показалось мало, так как следом Даниэле пришло ещё одно сообщение:

«Обычно у тебя от этого щёки как у хомяка раздуваются. Прямо как сейчас».

Вытерпеть такое Даниэла уже не смогла, хотя он попал в самое яблочко: в этот момент она злобно нахохлилась и действительно стала похожа на пухлого грызуна. Впрочем, такая проницательность Феликса только больше её злила, и она даже замахнулась, чтобы швырнуть телефон в стену, но вовремя остановилась и взяла себя в руки.

Жужжание уведомило о получении ещё одного сообщения, которое, наверное, не стоило читать, чтобы сохранить нервы, но жизнь Даниэлу ничему не учила. Справиться с любопытством у неё не получилось, поэтому она взглянула на экран.

«Надеюсь, твой несчастный телефон пережил этот полёт», — написал Феликс.

Иногда его умение настолько точно предугадать её поведение удивляло Даниэлу, но в таких ситуациях оно скорее пугало. Можно было бы даже подумать, что он как-нибудь следит за ней, хотя на самом деле Феликс успел слишком хорошо изучить её реакции в разных ситуациях и знал, к чему приведёт то или иное высказывание.

«Всё, я не хочу больше с тобой разговаривать. И не пиши мне, я всё равно не буду читать», — отправила Даниэла в ответ и отложила телефон.

Как и следовало ожидать, её предупреждение не испугало Феликса. Не прошло и минуты, как от него пришло сообщение, и она еле сдержалась, чтобы не взглянуть, что он прислал. Остановила Даниэлу только мысль о том, что она опять попадается на его манипуляции и идёт по заранее продуманному им плану.

Собрав всю оставшуюся у неё силу воли, Даниэла схватила телефон и отнесла его на стул в другом конце комнаты, а сама выключила гирлянду и легла в кровать. Желание спать и до этого было не очень сильным, а после того, как Феликс выбесил её, она только и могла, что ворочаться, придумывая остроумные, но уже бесполезные ответы.

Неудивительно, что утром она проспала, и десять будильников её не спасли. Обычно Даниэла еле просыпалась под них, когда телефон лежал под подушкой, в этом же случае надежды не было в принципе. Родители уходили на работу раньше, разбудить её было некому, и она благополучно разлепила глаза только к третьему уроку. Дальше утро проходило, как обычно: Даниэла носилась по дому, одновременно пытаясь одеться, собрать сумку, но от спешки всё валилось из рук. Злополучное сообщение, из-за которого она пропустила подъём, прочитать удалось уже на ходу.

«Я же знаю, утром ты всё равно это увидишь, так что поздравляю тебя с тем, что ты в очередной раз проспала», — написал Феликс.

На этот раз ответить ему Даниэла собиралась лично, поэтому в школе первым делом бросилась не к своему кабинету, а на поиски Феликса. Шла большая перемена, и в это время он мог быть где угодно, поэтому задача предстояла не из лёгких, однако ждать случайной встречи она не собиралась.

Минут через пять Даниэла вспомнила, что у неё вообще-то теперь есть номер Феликса, но звонок уже не понадобился, потому что она столкнулась с ним в коридоре. Вопреки ожиданиям, встретились они не у боковой лестницы, как это часто бывало, а рядом с холлом второго этажа. Заметив растрёпанную и рассерженную Даниэлу, Феликс довольно улыбнулся, словно именно этого он и добивался.

— Тебе что, сегодня заняться было нечем? — накинулась она на него.

— Без тебя нечем, — тихо ответил Феликс, слегка наклонившись к её уху.

От смущения Даниэла сделала шаг назад и оглянулась по сторонам. Они стояли посреди оживлённого коридора и эта сцена, естественно, не укрылась от любопытных взглядов всех, кого интересовал раскрытый Подслушницей любовный треугольник. Эта тема не теряла актуальности уже вторую неделю, и теперь у сплетников появился ещё один повод распустить по школе новые слухи. Даниэлу это не сильно волновало, но всё-таки перешёптывания за спиной начинали надоедать.

— Какая-то ты потерянная, — отметил Феликс. — Не выспалась?

— Между прочим, не выспалась я из-за тебя! — выпалила она.

— Даниэла, окружающим об этом знать совершенно необязательно, — сказал Феликс так громко, чтобы все услышали. — Если честно, такие вещи я предпочёл бы оставить между нами.

Равнодушными эти слова не оставили никого: зеваки вокруг моментально зашушукались, а Даниэла молча уставилась на Феликса, потому что не смогла сразу придумать, как ответить ему.

— Что ты несёшь? — наконец, прошипела она.

— Помогаю тебе. Ты же вроде мечтала о популярности.

— Спасибо, — сказала Даниэла и распрямила плечи, — но, если ты не заметил, меня давно уже это не интересует.

***

Нет, Феликс определённо её бесил, и ничто на свете не способно было изменить этого, даже то, что она в него влюблена. Отчасти регулярное чувство раздражения при общении с ним и удерживало Даниэлу от того, чтобы окончательно потерять голову, поэтому она не верила, что её симпатия может перерасти во что-то большее.

Но с тех пор, как он начал открыто проявлять свой интерес к ней и всячески провоцировать, шансов у неё не осталось. В результате у Даниэлы складывалось впечатление, что она страдает раздвоением личности: одна часть радостно пищала при виде Феликса, а вторая мечтала уничтожить его так, чтобы и следов не осталось.

В этот раз побеждала именно последняя, и Даниэла решила уйти, чтобы не попасться на ещё какую-нибудь уловку. Казалось, Феликс специально издевался над ней за то, что накануне ей удалось застать его врасплох со слишком уж личными вопросами, и любыми способами пытался не допустить появления новых. Стоит признать, что у него хорошо получалось, так как Даниэла опять поддалась эмоциям и полностью потеряла контроль над ними и над ситуацией.

Иного выхода, кроме как бегства, не оставалось, и тянуть она не стала. С непроницаемым, как ей казалось, выражением лица Даниэла обошла Феликса и побежала к своему кабинету, а он лишь усмехнулся и пошёл по своим делам.

Нельзя было позволять ему опять устанавливать свои правила в этой игре, это она прекрасно понимала. Если Феликс почувствовал бы себя слишком уверенно, весь план оказался бы под угрозой срыва, поэтому необходимо было срочно что-то придумать. Этим Даниэла и занялась прямо по пути на урок, но внезапно её размышления грубо прервали.

— А ну пошли со мной, Денисова, — сурово сказал староста и схватил её за локоть, едва Даниэла переступила порог кабинета.

— Эй, ты куда меня тащишь? — возмущалась она.

— Подальше ото всех.

— Зачем это? — испугалась Даниэла.

— Потому что остальным лучше не слышать то, что я скажу.

Староста остановился и разжал пальцы только когда удалился на достаточное расстояние от кабинета, а Даниэла чуть ли не с ужасом в глазах уставилась на него.

— Если ты решил мне в любви признаваться, то даже не думай, — предупредила она.

— Чего? — воскликнул староста. — Денисова, не пытайся, чувство юмора не твоё.

Сначала он решил, что это просто шутка, но Даниэла выглядела чересчур растерянной и сосредоточенной, отчего у него в душе начали зарождаться некоторые сомнения.

— Ты что, серьёзно? — выкрикнул староста. — У тебя совсем мозг атрофировался из-за того, что ты им не пользовалась?

— Так я тебе не нравлюсь? — с недоверием уточнила Даниэла.

— Вот именно, Денисова, это правильная формулировка! Ты мне не нравишься, причём очень сильно не нравишься! Ты как вообще до такого додумалась?

— Мне это Маша сказала, — пролепетала она.

— Меньше слушай свою ненормальную сестру, — посоветовал староста. — У тебя с головой проблемы, но её вообще от общества изолировать необходимо.

Даниэла с облегчением выдохнула и порадовалась тому, что одной проблемой в её жизни стало меньше. Если честно, она изначально сомневалась хоть в каких-то положительных чувствах с его стороны, но Маша лучше разбиралась в подобных вопросах, поэтому Даниэла под её напором засомневалась. Как выяснилось, не стоило доверять сестре, потому что уже не в первый раз она только всё усложняла.