— Вся эта школа сошла с ума, Денисова, — вздохнул староста. — В общем, с сегодняшнего дня мы на военном положении. По одиночке не ходить, с людьми из других классов не общаться, все документы, связанные с подготовкой нашего мероприятия, попадают под гриф «секретно». Всё, расходимся.

После этого староста вытолкал Даниэлу из кабинета и захлопнул дверь. Она оглянулась, мысленно покрутила пальцем у виска и продолжила путь к учительской.

Странное поведение старосты выбило её из колеи, поэтому она даже не заметила мелькнувшую вдалеке фигуру Феликса, а вот он её увидел. Не снижая скорости, он подкорректировал маршрут и последовал за ней, а Даниэла напряглась, услышав за спиной шаги. Хотя она и обвинила старосту в том, что он несёт какую-то чушь, в глубине души она понимала, что нормальные люди в этой школе не учатся, поэтому от них можно было ожидать чего угодно.

Неизвестный преследователь не отставал, и Даниэла мысленно перебирала в уме все знакомые ей методы самообороны. Как назло, в этой части здания располагались в основном подсобки и хозяйственные помещения, поэтому людей вокруг не наблюдалось, и место идеально подходило для организации какого-нибудь похищения.

Оглянуться Даниэла боялась, и предпочитала делать вид, что не замечает ничего странного, однако нервы были на пределе. Дойдя до небольшой каморки возле учительской, она поняла, что оказалась в западне, и пошла на крайние меры.

— Сделаешь ещё хоть шаг, и я тебя пришибу! — заорала она, замахнувшись сумкой.

Феликс остановился в паре метров и равнодушно уставился на неё. Увидев его, Даниэла резко опустила руку и облегчённо выдохнула.

— А, это ты, — сказала она, моментально нацепив на лицо маску безразличия.

— Даже не знаю, стоит ли радоваться тому, что подобное поведение давно перестало меня удивлять.

Ответа Феликс не дождался, потому что Даниэла помнила первое правило, которое внушила ей Маша: не разговаривать с ним больше, чем нужно. В идеале вообще нельзя было с ним общаться, но если уж ситуация вынуждала, то следовало говорить исключительно по делу и заканчивать беседу первой. Это Даниэла и поспешила сделать: она отвернулась от него и зашла в небольшой кабинет, несколько столов в котором были завалены папками, бумагами и всякой канцелярией.

Внутри никого не было, впрочем, как и большую часть времени. Даниэла нарочно неспешно копалась в стеллаже, чтобы не выдать дрожи в руках, а Феликс стоял рядом, прислонившись к нему плечом, и молча наблюдал за её действиями. Второе правило от Маши гласило: не обращать на него внимания и не поддаваться на его провокации.

Достав нужный журнал, Даниэла всё так же медленно раскрыла его. Она неторопливо перелистывала страницы в поисках нужной, и пыталась не смотреть на Феликса даже краем глаза. Пока Даниэла изображала крайнюю сосредоточенность, он посматривал то на неё, то на стену и словно пытался собраться с мыслями, чтобы что-то сказать. Это было очень странно, потому что обычно он либо сразу высказывал всё, либо уходил на свою волну, и Даниэла ужасно хотела узнать, в чём дело. Удержаться от вопросов и не нарушить первое правило Маши ей помогла только очень сильная обида на него.

Наконец, Феликсу надоело молча наблюдать за ней, и он вытянул у неё из рук журнал. Проигнорировать такое открытое вторжение в её личное пространство у Даниэлы уже не вышло, и она невольно подняла глаза. Феликс всё так же смотрел на неё и не спешил ничего говорить, а его лицо сохраняло привычное безэмоциональное выражение. Под его внимательным взглядом Даниэла оробела, но потом собралась с силами и вспомнила третье правило от Маши: показать ему, что он её больше не волнует.

— Можешь не стараться, ничего у тебя не выйдет, — заявила она, и голос всё-таки предательски дрогнул.

— Ты что, мысли умеешь читать? Я как раз собирался тебе это сказать, — ответил Феликс и усмехнулся.

Даниэла отвернулась и подошла к столу, чтобы взять бланки заявлений, которые нужно было раздать одноклассникам, и начала копаться в бумагах с некоторой нервозностью.

— Мне, в отличие от тебя, все эти игры неинтересны, — заговорила Даниэла, — поэтому скажу прямо: я передумала и больше не люблю тебя, так что не надейся, что я буду бегать за тобой и дальше.

— Передумала до следующей перемены или до завтра? — уточнил Феликс.

— Передумала совсем. Можешь говорить, что угодно, но мне всё равно, и вообще я завтра иду на свидание. Не с тобой, как понимаешь.

Феликс метнул на неё быстрый взгляд и слегка прищурился, но она продолжала перебирать листы и не увидела этого.

— Только рассталась с парнем, и уже побежала искать нового? — жёстко спросил он и скрестил руки на груди.

— Вот именно, рассталась, — подчеркнула Даниэла последнее слово. — Я свободная девушка, и могу делать, что хочу.

— Боюсь представить, чем ты шантажировала этого несчастного, раз он согласился.

— Ничем, — отчеканила она и резко повернулась к нему. — Представь себе, есть парни, которым я могу просто понравиться.

— Кому, как не мне, это знать, — сказал Феликс и окинул её оценивающим взглядом с головы до ног.

Вообще-то Даниэла ожидала, что он бросит ей в ответ что-то унизительное и уже запланировала встречные оскорбления, однако его слова поставили её в тупик. Быстро сориентироваться из-за внезапно охватившего её смущения Даниэла не смогла, поэтому она поняла, что нужно срочно убегать, пока Феликс окончательно не перехватил инициативу в свои руки.

— Я уже сказала, что мне всё это не интересно. Если тебе скучно, найди себе другую дурочку и развлекайся, сколько хочешь, а ко мне больше не подходи.

После этого Даниэла выскочила из кабинета и унеслась прочь, а Феликс остался стоять на месте. Когда звуки её шагов стихли, он сжал в руке журнал, который всё это время держал, и с силой швырнул его на стол. От удара несколько листов разлетелись в стороны и упали на пол, но Феликс этого даже не заметил и тоже ушёл.

«И что это было?» — спрашивала саму себя Даниэла по пути на урок.

Её не покидало чувство, что она сделала что-то не то, и не следовало так резко прерывать этот разговор. В глубине души теплилась надежда, что Феликс хотя бы раз в жизни хотел сказать ей что-то нормальное, но от сожалений Даниэлу удерживало две вещи. Во-первых, он уже не раз обманывал её ожидания, а во-вторых, у Маши опыта в любовных делах было больше, и она лучше знала, как нужно себя вести в таких случаях.

Пока же у Даниэлы возникла только одна проблема: никакого свидания на самом деле не планировалось. Как ни уговаривала её сестра, идти на встречу с каким-то незнакомцем только ради того, чтобы отомстить, она не согласилась, и решила просто вычеркнуть Феликса из своей жизни. Впрочем, в теории это было легко сделать, а вот при встрече с ним лицом к лицу Даниэла поняла, что не справляется, и зачем-то сболтнула про это.

Всё бы ничего, но теперь она попала в ловушку, подстроенную ею же. Даниэла была уверена, что Феликс так просто это не оставит и обязательно постарается выяснить, с кем она собралась на свидание. Когда он поймёт, что Даниэла ему наврала, он только убедится в том, что ей не всё равно, и она хочет специально позлить его. Допустить такое нельзя было ни в коем случае, потому что это означало бы, что у неё нет ни капли силы воли и все её мысли крутятся вокруг Феликса. В принципе, так дела и обстояли, но признаться в этом даже себе Даниэла не могла, так что нужно было срочно организовать встречу с кем-нибудь.

— И что ты собираешься делать? — спросила Вероника у неё.

На перемене после второго урока все носились как сумасшедшие, и лишь они неподвижно стояли возле окна. Даниэла внимательно рассматривала всех старшеклассников, которые проходили мимо, и в её голове уже рождался очередной план.

— Просто возьму и приглашу кого-нибудь, — невозмутимо ответила она.

— Я тебе поражаюсь, — сказала Вероника. — Ты готова часами блуждать, лишь бы дорогу у прохожих не спрашивать, а тут собираешься просто подойти и пригласить кого-то на свидание.