Феликс наконец-то перевёл на неё взгляд, едва заметно усмехнулся и протянул коробку. Обрадовавшись тому, что ей удалось с ним договориться, она с готовностью подставила руки и тут же ойкнула, потому что чуть не отдавила себе ноги.

— Ты что там носишь, кирпичи? — возмутилась Даниэла, с трудом удержав коробку.

— Ты обещала не разговаривать, — напомнил ей Феликс и открыл дверь.

В коридоре было на удивление спокойно и тихо. Оставалось надеяться, что по пути не встретится сестра, староста или Света, но просчитать вероятность этого события Даниэла не могла, так как не знала, куда идёт.

Спросить она тоже не могла, потому что весьма неразумно пообещала молчать. Впрочем, судя по направлению, Феликс отправился в другую от холла сторону, так что повода для беспокойства не было. Вскоре они подошли к двери шахматного клуба, и Даниэла окончательно успокоилась: заглянуть сюда вообще никому в голову не придёт.

В последний раз она была в этом кабинете больше года назад, но за это время здесь ничего не изменилось. Всё те же выставленные ровным рядом столы, всё те же доски с аккуратно расставленными на них фигурами. Возникало ощущение, будто время тут замерло, и даже через сто лет обстановка останется такой же.

Феликс легко перехватил коробку из рук Даниэлы и направился во вторую часть помещения, отделённую высокими книжными шкафами. Узнать, что за груз она несла, ей так и не удалось, да и особого желания разбираться в этом не было, поэтому Даниэла уселась за один из столов и уставилась на доску, где фигуры выстроились в ожидании очередной партии.

Тем временем Феликс вернулся обратно со стопкой книг в руках и с особой, свойственной только ему педантичностью принялся выставлять их на полку, выравнивая корешки с точностью до миллиметра. Даниэла хотела о чём-нибудь заговорить с ним вопреки своему обещанию, но подходящей темы не находилось. От нечего делать она начала хватать фигуры и вертеть их в руках.

— Знаешь, Феликс, — наконец сказала Даниэла, — если бы ты был шахматной фигурой, то ты был бы королём.

К этому моменту он успел разобраться с книгами, и других дел у него, видимо, не осталось, поэтому он подошёл к ней, ухватился за соседний стул, развернул его, уселся лицом к Даниэле и внимательно уставился на неё.

— И почему же? — спросил Феликс.

Хотя он и говорил равнодушно, в его голосе почувствовался интерес. Правда, это было скорее не праздное любопытство, а желание узнать, насколько точно он предугадал ход её мыслей.

— Потому что ты почти всегда отсиживаешься где-то в стороне, и кажется, что ты вообще не имеешь отношения к тому, что происходит вокруг, но при этом все действуют именно так, как ты запланировал, и так, как нужно тебе.

Судя по всему, этот ответ вполне сходился с той версией, что выдвинул Феликс, потому что он усмехнулся, а затем тоже схватил с доски фигуру. Его свободная рука легла на спинку стула, на котором сидела Даниэла, а сам он наклонился ближе к ней.

— Если бы ты была шахматной фигурой, ты была бы ферзём в руках неопытного игрока.

— И почему ты так думаешь? — тихо спросила Даниэла.

— Потому что ты сразу бросаешься в бой, не оценив ситуацию, хаотично мечешься по доске и создаешь проблемы всем остальным, — сказал Феликс и докоснулся до её губ полированной фигуркой.

Обычно она обижалась на подобные заявления, но в этот раз обстановка к этому совсем не располагала. Эта непривычная близость к Феликсу, это его недвусмысленное поведение и пустой кабинет, который мог сохранить любую тайну. Даниэла была на грани того, чтобы совершить какую-нибудь глупость, и эта глупость не заставила себя ждать.

— А я думала, потому что для короля это самая важная фигура, — сказала она, слегка наклонившись к Феликсу.

Он продолжал крутить ферзя, не отводя взгляда от Даниэлы, и плавные движения его пальцев словно гипнотизировали её. Кажется, ещё чуть-чуть, и что-то должно было произойти, но Феликс не торопился, и она чувствовала, что теряет контроль над собой. Слышать его ровное дыхание, смотреть на его приоткрытый рот оказалось невыносимо. Не успела Даниэла ничего понять, как её словно подтолкнул кто-то невидимый, и она бросилась к Феликсу.

Стул, на котором она сидела, отодвинулся, шаркнув по полу, звякнул об металлическую ножку стола, и на некоторое время в кабинете установилась полная тишина.

— Надеюсь, у тебя есть хоть одно разумное объяснение того, что произошло, — сказал Феликс.

Естественно, ничего такого у Даниэлы не было, поэтому она продолжала молча смотреть ему в глаза, ощущая губами его холодные пальцы, которые помешали их поцелую состояться.

— Я в тебя влюбилась, — наконец ответила Даниэла, не отстраняясь от его руки.

— Такой глупости я не ожидал даже от тебя, — едва слышно сказал Феликс.

Несмотря на всю странность этой ситуации, она не отстранялась, а Феликс не спешил убирать руку. Казалось, они могли застыть так хоть на несколько часов, но Даниэла в конце концов не выдержала, резко встала и отошла в сторону.

— Феликс, ты всё испортил! — раздражённо заявила она и скрестила руки на груди.

— Испортил что? — спокойно уточнил он.

— Моё признание! Мог бы и повежливее отреагировать.

Феликс поставил ферзя на место, неспешно поднялся и приблизился почти вплотную к Даниэле.

— Во-первых, — сказал он с жёсткими нотками в голосе, — позволь напомнить тебе, если ты забыла, что у тебя уже есть парень, что делает твоё признание неуместным. А во-вторых, это мой лучший друг, что превращает твоё признание в очередную бредовую идею, коих у тебя масса, так что я не вижу смысла вникать хоть во что-то сказанное тобой.

Дожидаться ответа Феликс не стал и пошёл к выходу из кабинета, однако в дверях остановился.

— Если не собираешься сидеть здесь до завтра, выходи, — сказал он и звякнул ключами.

Даниэле ужасно хотелось сделать что-нибудь ему назло, но застрять в школе до следующего утра показалась ей не очень привлекательной перспективой. Демонстративно промолчав, она вышла в коридор, но не успела и пары шагов сделать, как со стороны боковой лестницы показался Максим.

— Вот вы где! — воскликнул он и широко улыбнулся. — Даниэла, я тебя уже минут десять везде ищу, ты куда пропала?

«Ну почему именно сейчас?» — с усталостью вздохнула она.

Более неподходящего времени для общения трудно было найти. Даниэла чувствовала, как у неё раскраснелись щёки, и ей казалось, что Максим моментально всё поймёт, однако он не увидел ничего странного. Наоборот, он широко улыбался и вёл себя так, будто в этом мире не существовало никаких проблем.

— Мы решили сыграть в шахматы, — ответила Даниэла, и в её голосе послышался плохо скрытый сарказм.

— Ого, и как результаты? — оживился Максим.

— Даниэла хотела сделать рокировку, но она забыла, что это возможно не всегда и не со всеми фигурами, — сказал Феликс. — Такая невнимательность неизбежно приводит к полному разгрому.

После этого он провернул ключ в замке и пошёл прочь, ни с кем не попрощавшись.

— Да ладно, Даниэла, не расстраивайся, — приободрил её Максим. — Фил, по-моему, начал играть в шахматы ещё до того, как научился говорить, так что нам с тобой его не обыграть, даже если он будет поддаваться.

— Ничего, я ещё заставлю его признать поражение, — уверенно ответила она и уставилась Феликсу вслед.

— Твой оптимизм меня всегда восхищал, — сказал Максим и засмеялся. — Короче, пока ты в очередной раз не сбежала, дай я тебе уже про свой сюрприз расскажу.

Меньше всего Даниэле хотелось в этот момент получать какие-то сюрпризы, но Максим был настроен решительно.

— В общем, — продолжил он и потёр руки. — Я нашёл новую хозяйку для твоего Масика.

Сначала она даже не поняла, о чём он говорит, потому что её мысли были заняты совсем другими вопросами, но спустя некоторое время сказанная информация всё-таки пробилась к её мозгу.

— Правда? — спросила Даниэла, округлив от удивления глаза. — И кто это?