Стоит единой мысли просочиться, и разум наполняется, словно пустой сосуд. А звуки города вновь сливаются в стену шума.

Ребекка с осторожностью выглянула из-за угла. С той стороны, откуда она пришла, никого не было – пустой темный переулок между двух черных стен, подпирающих небо. Она взглянула в другую сторону, ближе к дальнему выходу из подворотни бесцельно околачивались бродяги. Они жгли в металлической бочке мусор, не столько, чтобы согреться, сколько освещая пространство вокруг. Хотя они перемещались, разговаривали, кто-то допивал остатки украденного спиртного, привалившись к стене – от них практически не доносилось звуков, словно призраки, едва привязанные к этому миру, обреченные бродить, пугая деловитых прохожих.

Ребекка вздохнула и подняла глаза к небу. Черная полоса, отсеченная стенами зданий, была усыпана мерцающими звездами, преимущественно колющими холодным синим светом, но попадались и бледно-розовые, слегка оранжевые, или мертвенно-зеленые.

Бесконечная пустота.

Она вдруг вспомнила своего ночного гостя. С чего бы? Вдруг мелькнула мысль о том, что хотелось бы увидеть его вновь. Почему она испытывает такое доверие к незнакомцу? Откуда эта симпатия? Она видела его всего несколько часов в своей жизни, и за все это время он, в лучшем случае, сказал ей всего пару фраз. Вроде бы она уже не маленькая девочка, чтоб влюбляться в первого встречного. Ребекка ухмыльнулась сама себе, нужно выкинуть его из головы.

Проходить через парковочный пустырь перед громадой своей башни она не решилась, и, обойдя его подворотнями, девушка оказалась почти сразу у основного входа в блок. Прежде чем нырнуть внутрь, она еще раз убедилась, что слежки нет.

Кажется, ее все-таки потеряли на какое-то время. Эти люди были не из тех, кто будет выжидать несколько суток, прежде чем изящно убрать помеху – она, все же, не агент разведки, да и они на героев шпионского боевика не тянут. Если бы мафиози знали, где ее искать, то давно ломились бы к цели, как носорог через джунгли, без изяществ, нашли бы и просто отрезали башку… И надо было так вляпаться. Но, похоже, на тех двух громилах ее след потерялся, у остальных на нее не осталось никаких данных.

Возле общих ворот, облокотившись спиной к стене, курил Саид. Худой чернокожий парень в обычной белой майке выглядел, словно уличная шпана, но никто из его знакомых не знал, чем он в точности занимается.

Ребекка остановилась под огромной аркой входа, и, не поворачивая к нему головы, тихо спросила:

– Чужаки не появлялись?

– Не-е-е, – выдыхая дым, так же негромко ответил Саид, – утром приперлись пара копов, искали какого-то синта, что вынес ночную лавку, но, похоже, так никого и не нашли… Даже не уверен смогли ли они выйти из блока на своих ногах. – Саид усмехнулся. – Я дам знать, если кто-то будет искать тебя.

– Спасибо.

Лифт открыл двери на нужном этаже. Все тот же длинный коридор с бесконечными дверьми в маленькие коробки квартир, которые люди называют своим домом. В этом коридоре не спрячешься. Если бы ее ждали, то встретили бы прямо у дверей лифта. Коридор просматривался почти на всю длину, и подстерегать где-то еще было бы глупо – девушка сразу заметила бы их и успела смотаться. Будь она на месте гангстеров – точно выбрала бы позицию у лифта. Так что, увидев пустой коридор, Ребекка сразу расслабилась и убрала на место револьвер.

Позвякивая связкой ключей, она прошла к своей двери. Замок почему-то не поддался с первого раза, она вытащила ключ и повторила попытку.

Внезапно рядом с собой она заметила силуэт. Он словно возник из ниоткуда! Как он вообще смог подойти так близко незамеченным?! Страх сжал ее за горло, не давая вздохнуть. Она заставила себя отпрыгнуть, выхватывая Rhino из-за спины.

Это был он! Это был Кай!

– Твою мать! Ты больной?! – Заорала она на него, позволяя услышать себя за дверьми ближайших квартир. – Я чуть не грохнула тебя!

Кай стоял совершенно спокойный, даже какой-то апатичный. Его будто не беспокоило все происходящее. На чисто выбритом лице появилась легкая улыбка, и он спросил:

– Можно я еще останусь у тебя на время?

…Блуждая среди перепутанных ветвей,

Ищу путь к костру во тьме ночной.

Холодная тропа сквозь тишину костей.

И сквозь терновник пальцы к пламени свечи.

Мертвые когти острых шипов – ветви рвут плоть,

Кровь на губах, муки стерпеть я готов,

Чтобы обжечься вновь…

Кай сидел, утонув в глубоком кресле в чехле из приятного на ощупь заменителя кожи, глядя сквозь огромное окно на Вавилон, наслаждаясь его деталями и хаосом его системы. За окном было не то чтобы утро, но солнце все еще оставалось далеко от зенита. Свет подчеркивал каждую мелочь, каждое пятно ржавчины на мятом металле крыш, каждый росток травы среди рассыпающихся кирпичей старых зданий. Солнце разогревало каждую поверхность этого города, раскаляло его, и весь город, как одно целое, дышал зноем, окутывая воздух плывущим маревом. Уже сейчас, утром, было жарко, а солнце будет накалять мегаполис весь день.

За окном гетто тонуло в оранжевой густоте солнечного света. Обшарпанные здания казались яркими, краски вновь оживали. Под солнцем все строения сочетались, образуя единую композицию, законченный рыже-охряный пейзаж; черные фигурки спешащих по делам горожан так прекрасно дополняли его, придавая столь необходимый любому шедевру контраст. Но стоило присмотреться, взглянуть на детали, обратить внимание на мелочи – и к строениям возвращалась их дряхлость. Стены вновь становились бетонными плитами с облупившийся краской, замысловатые переходы оказывались ржавыми изломанными конструкциями, и улицы задыхались в паутине проводов, утопая в бесконечном множестве нагроможденных друг на друга вывесок, рекламных щитов и поблекших мониторов. Бредущие люди, казалось, сражались с городом, пробираясь сквозь неожиданные препятствия.

Тень черной полосой по диагонали ровно отсекала часть пола прямо перед ногой Кая, свет постепенно подползал к нему от окна, а он словно спрятался от него, как ночное чудовище. В углу, за спиной, работал телевизор – архаичный «Oculus Enchanting», выпущенный Oculus unltd. еще до поглощения Technocorp. Его старенький декодер с трудом справлялся с современными стандартами, установленными Spectre Communications, и Enchanting что-то хрипло бубнил, подсвечивая спинку кресла сквозь линзу пляшущими всполохами разноцветных лучей.

Кай думал о Ней. Он словно погрузился в медитацию – глаза наблюдали за городом, но не единый его мускул не шевелился, его разум был заполнен мыслями и воспоминаниями о Ней.

Что он будет делать? Рано или поздно он предстанет там перед Ней. Она будет смотреть прямо в его глаза, в его душу, и он не сможет ничего скрыть от Нее. И что он будет делать? После всего что он…

Эти мысли черной бездной поглощали рассудок, он терял контроль, терял способность логически мыслить, мысли путались в хаосе, превращая медитацию в падение куда-то туда… в пустоту. Он почти физически ощущал, как земля уходит из-под ног.

Но ведь он все равно окажется там перед Ней! К чему он идет? Куда?

Он позволил себе вспомнить момент последней их встречи. Попытался представить, что́ Она сейчас испытывает к нему. Это привнесло лишь еще больший сумбур в его мысли.

Она просто убьет его. В самом конкретном значении этого слова. Кем бы он ни был, Она желает лишь, чтобы его больше не существовало.

А что хочет он? Он всегда бежал от этой мысли. Вернее, не совсем так. В Изгнании его стремлением было смирение, а прийти к смирению можно, лишь отринув желания, забыв про собственное эго. Он привык не обращать внимания на свои потребности, и теперь нужно заглянуть глубоко внутрь, чтобы отыскать истинные чувства. Глупо было бы полагать, что он сможет просто плыть по течению, что он не встанет перед этим вопросом лицом к лицу.