Выпустив второе копьё в бегущих, я с удовольствием увидел, как последний гоблин-провокатор перемахнул край ямы перед засекой. В ту же секунду, чья-то рука выбила клин, и тяжёлое бревно, покоившееся на направляющих прямо поверх рва, покатилось по склону навстречу врагу. Следом сорвалось ещё два. Рабочие же, ловко забравшись к стрелкам, принялись швырять вниз заранее заготовленные камни.

Отряд орков попал в ловушку. Сыплющиеся сверху камни и копья, хоть и не наносили большого вреда, всё же брали свою долю, отвлекали и заставляли уворачиваться. Скатившиеся брёвна придавили сразу нескольких и окончательно остановили приступ. К тому же, на склоне обнаружились небольшие ловушки. Стоило ноге орка пробить тонкую корочку-крышку, почти неотличимую от покрытого камнем и глиной тракта, как она проваливалась в яму. Установленные на дне острые шипы пробивали грубые подошвы. А нанесённые на них зазубрины, мешали извлечению, тем самым ещё сильнее снижая мобильность раненого и превращали его в удобную цель.

Какие-то десять или пятнадцать секунд, и из одиннадцати крепких и здоровых бойцов, что гнались за кучкой гоблинов, на ногах осталось лишь четверо. Остальные, раненые и обездвиженные, лежали на земле, превратившись в беспомощные мишени. А сверху тем временем, продолжали сыпаться копья, стрелы и булыжники, нанося урон раненым и грозя опрокинуть на землю ещё здоровых.

Командир орков, уже старый, но еще крепкий и опытный орк, оставался на ногах лишь благодаря хорошему доспеху. Получив уже пять или шесть ударов в броню, он счастливо избегал ранений. Но долго это продолжаться не могло. Он понимал, что рано или поздно его тоже достанут. Поэтому прикрывшись щитами и встав плечом к плечу с оставшимися тремя, они начали медленно пятиться назад. Разрывая дистанцию и внимательно смотря под ноги, они отступали оставляя раненых в лапах гоблинов.

Стоило на перевале начаться бою, как сидящие внизу у горного потока гноллы и приданные им десяток рабочих, покинули скрывавшие их заросли карликовой берёзки. Вжавшиеся в камни и замаскированные жалкими кустиками, они не были обнаружены. Орки, сами опасаясь быть замеченными, не смогли провести разведку рядом с шалашом гоблинов-провокаторов. И теперь, явивший себя засадный отряд, вытащил сильно сучковатый еловый ствол, к которому дополнительно были привязаны острые колья превращавшие его в труднопреодолимое препятствие. Установив его посреди дороги, гноллы и гоблины сгрудились за ним, перекрывая врагу путь к отступлению. В руках рабочие держали заострённые колья, ибо копий на всех не хватало, а метателям они были нужнее. Отступающие видели новых врагов. Нижний отряд был мал и вооружён ещё хуже чем верхний, к тому же за их спинами было спасение, а сверху со склона всё так же сыпались снаряды. Командир орков скомандовал идти на прорыв.

Ближе к реке расстояние между отвесными стенами склона стало достаточно велико, так что препятствие можно было просто обогнуть ударив гоблинам во фланг. Однако, те двое что рискнули так поступить, быстро пожалели о своём выборе. Грунт, снизу у воды, был мягче и позволил выкопать волчью яму побольше. Тех же кто остался на дороге, предпочтя штурм в лоб, просто запинали толпой. Не подходя под удары топора, их закидывали камнями и копьями. Лучники выцеливали по открытым участкам тела. А рукопашники били кольями и топорами из-за колючего бревна.

Капитан ещё пытался сопротивляться, ревя и неистовствуя, он бросился на острые шипы передвижной засеки в надежде своим весом столкнуть ту на обороняющихся. Уклон склона даже позволил ему провернуть бревно пару раз. Но как бы не был силён орк, количество решает. Десяток гоблинов остановили преграду. А гнолл, вооружённый метательным топором, сумел воспользоваться моментом и вогнал лезвие в морду орку. Капитан дёрнулся в последний раз и осел на землю.

Не прошло и двух минут с начала атаки на кучку беспомощных рабочих. А отряд разведчиков барона был перебит почти полностью. Я хотел захватить в плен командира, но тот сопротивлялся до последнего и живым не дался. Так что пришлось оставить для допроса одного из покалеченных рядовых.

Бой, а точнее бойня, прошла точно по задуманному плану. Мы перебили десяток опытных и хорошо вооружённых противников, не потеряв ни одного бойца. К тому же судя по снаряжению это были не обычные орки, вроде тех, что нам встретились в Причальной, а полноценные орки-воины. Капитан же и вовсе выглядел матёрым воякой. Но на моё счастье ему не хватило опыта распознать ловушку.

Призом выдали достаточно опыта для поднятия уровня. А так же навык Известный, повышающий шанс нанять героев или наёмников в тавернах, и тому подобных местах. К тому же, шанс появления более умелого или редкого героя, тоже стал выше. Бонусом шло повышение ловкости и ментальной выносливости. Первую выдали за «тренировку» в бою, а вторая поднялась с уровнем.

Допрос пленника должен был стать настоящим испытанием на профпригодность. Дело в том, что я категорически не любил все эти пытки и дознания с пристрастием. Как человек, выросший в наш непростой, но на поверхности такой «цивилизованный» и «гуманный» XXI век, я с трудом понимал необходимость столь варварских методов. Но, как гоблин и лорд варваров в одном лице, я просто обязан был уметь их применять. Что совсем не радовало.

Впрочем, обошлось.

Захваченный в плен орк не нуждался в дополнительной мотивации что бы начать говорить. Более того, в самом начале допроса, он прямым текстом предложил наняться ко мне в войско. Чем я и не преминул воспользоваться. Пусть орк мне и без надобности как боец, да и выбранной концепции развития найм более сильных варварских рас противоречит. Но, как источник информации и потенциальный разведчик в стане врага, он имеет свою ценность.

Переведя, таким образом, разговор в более конструктивное русло, я подробно расспросил орка о бароне и его возможностях.

Точнее о бароне Гаргете Токовом, вожде орочьего племени южного Халфа, правой руке вождя всех варваров Бурыга Стремительного, покорителе рыцарского замка «Устье Южного Тока». Длинный и пышный титул барон взял после того, как варварская волна времён вторжения в королевство, наткнувшись на сопротивление рыцарей, окончательно выдохлась. А тот самый Бурыга Стремительный самоубился о рыцарские клинки. Будучи заметно рассудительнее своего предводителя, барон предпочёл не повторять подвиг, а подмяв власть, уселся в одном из захваченных замков и обложил данью окрестные селения. Стал, в общем, классическим феодалом.

Далее дела пошли так, как и должны идти, у любого неискушённого в мирном управлении вояки. Народ из деревень разбегался, сёла пустели или отходили соседям. Войска, лишённые битв и, что важнее, довольствия, разбегались вслед за крестьянами организуя свои шайки и банды разбойничье-пиратского толка.

В общем, на текущий момент, в распоряжении местного царька остались: деревня Лесная, куда были выселены все гоблины после какой-то крупной ссоры с гоблинским шаманом, да село Причальное. Из важных мест – шахта самоцветов и месторождение киновари с построенной на нём лабораторией ртути. Впрочем в последней заправляли некие тёмные личности, что платили дань, но в дела свои вмешательств не терпели. Село Полевое, мои северные соседи, ранее так же принадлежащее барону – уже давно отбито мелким рыцарем. А подземные обиталища гоблинов недавно разорили то ли иллитиды, то ли ещё какие пещерные твари. В общем, дела у покорителя рыцарских замков шли так себе.

С войсками тоже не лучше. Молодого пополнения, в виду невозможности прокормить оное, не набирают. Старые воины, хоть и имеют немалый опыт, но реальных боёв давно не вели. Да и не желают они боёв. Все кто желал, у кого кровь горяча, давно подались из сонного форта на сторону. Остались только старые, уставшие от жизни и походного быта обрюзгшие ворчуны. Прямо светлые эльфы, не иначе.