Взять вместо восьми линий десять.

Вместо десяти – пятнадцать.

Вместо пятнадцати – двадцать пять.

Вместо двадцати пять – тридцать три.

Не биться в агонии, не реветь. Ни единым мускулом не выдать напряжения духа. Никто не достоин видеть ее слабости.

На проверке на звание магистра, она протянула восемьдесят, вместо стандартных пятидесяти. Каждая лишняя пси-нить ввинчивалась в дух раскаленной иглой. Дух вопил, дух требовал смерти. Но гордость не позволяла ей опустить голову. Гордость – она сильнее духа.

И ей дали звание магистра. И пригласили работать в королевскую торговую компанию капитаном. Одно из самых престижных мест, доступных тем, кто не рожден в привилегированной семье. И большего от нее не требовали до этого момента.

Скорость передвижения в пси-потоке задается в момент входа. Обычно она плавала на стандартных семидесяти, но из-за смены команды они знатно задержались, а значит, скорость на входе нужно было задать сто.

– Отплываем. Салага, сообщи Турину. Собрать всех на палубе и крепко держаться.

Салага убежал передавать сообщение. Сина с беспокойством посмотрела на капитана.

– Вон из каюты, крикни как будут готовы.

Сина убежала. Капитан встала у стола, на всякий случай взяла в левую руку нож для бумаги. Секунды ожидания капали как кисель. На палубе раздавались команды Турина. Сейчас будет больно.

Ждем.

Ждем.

Ждем…

Ждем!

“Отдать концы!”

– Готовы! – голос Сины раздался прямо рядом с дверью.

– Вперед! – Выкрикнула капитан и утянула корабль в пси-коридор.

Пси-нити прошили ее дух как бабочку.

“Я не могу, я не могу, я не могу”

“Давай”

“Хочу умереть, пусть все это прекратится, дай мне умереть!”

“Еще”

Тело капитана согнулось от боли. Из глаз лились слезы.

“Пожалуйста, хватит!”

“Давай”

Каптан рванула брючину. Левой рукой она делала неглубокие надрезы на коже, чтобы заглушить боль духа болью тела.

“Еще немного, еще немного, сейчас”

Дух не кричал, дух бился в агонии.

“Все будет хорошо. Все хорошо”

Капитан распрямилась, кровь стекала по голени. Пошатываясь она вышла из каюты.

– За работу, – тихо прошептала она.

– За работу! – крикнул Сина.

“Все, почти все”

Матросы разбрелись по палубе, лениво приступая к обязанностям.

“Сейчас”

Пси-нити разлетелись от нее к матросам. Каждому по восемь. Салаге и Сине, как пси-магам, девять. Им же перейдут нити тех, кто выбыл из строя. Десять осталось у капитана.

Но что такое десять после сотни?

Если гнать на скорости сто километров в час по дороге, а затем сбросить резко до десяти, то кажется, будто ты стоишь на месте.

Если поднять сто весовых камней, то десять станут невесомыми.

Десять нитей ощущались, как легкая неприятность. Эрис ушла в каюту и перебинтовала ногу. Быстро, наспех.

Команда ныла. Она была права насчет мужчин. Они не способны это вынести. Салага поднимал Турина. В этих условиях он значительно сильнее. Сина пинала двух других.

– Работаем, корабельные крысы! – Крикнула Эрис.

– Я не могу, прости, прости меня, дорогая. – один из матросов заливался слезами. Канат скользил в его ослабевших руках.

– Тут нет твоей дорогой! Работу в руки, сосредоточились на деле. Никаких мыслей. Как только появляются мысли – драим палубу.

– Нет, нет, я не хочу, папа… – другой матрос, кажется он хвалился своими подвигами. Или нет, они все хвалились, закрыл лицо руками и плакал как младенец. Эрис подлетела к нему и залепила звонкую оплеуху.

– Соберись. Вот веревка, натяни парус.

Сина дала оплеуху Турину. Якорь, который хотел быть коком, Левша и Борода встали сами. Турин допинал остальных.

– Пси-туннель. – сказала капитан Турину. – Сина – отдыхать. Ночью твоя вахта. Остальным за работу.

Капитан поднялась на мостик. У пси-магов нет травмирующих ситуаций, их боль чистая, если так можно сказать. Остальных жрут демоны прошлого.

В сопровождение мне дали мальчика-слугу. Из тех расторопных юнцов, которые живут в любом мало-мальски обеспеченном доме. Его раздражало и мое деревенское платье, и моя неторопливость. Он шел со мной, убегая вперед, потом останавливался и ждал, когда же я, спотыкаясь, догоню его, после поднимал ясные очи к небу в немой молитве и бежал дальше. Всем своим видом он показывал, что я ему в тягость, что его оторвали от очень важных дел ради сопровождения этой неторопливой коровы.

Короче говоря, мальчик меня злил.

Именно назло ему я и пошла сначала в обувную лавку.

Кто сталкивался с процессом выбора обуви, тот меня поймет. Бывает так, что есть настроение. Тогда любая обувь оказывается подходящей, удобной, красивой. Но когда настроения нет, а есть только необходимость, процесс выбора затягивается: все ботинки, вдруг, не по размеру. Или у них есть изъян, или они недостаточно презентабельны. На покупку трех пар нужной мне обуви мы убили без малого около двух часов. Зато в лавке сердобольный мастер туго перебинтовал мне щиколотки и нашел городскую носкую обувь. Из лавки я вышла уже без хромоты. А мальчишка проникся ко мне если не уважением, то терпимостью. Достаточно было сказать: “ну, самое легкое мы сделали”, как он побледнел, а потом стал более добрым и услужливым.

Еще пара часов ушла на покупку двух платьев и теплого плаща. Платье для брачного обряда пришлось заказывать. Но раз Ихар платит, и раз это для его помощника Клараса, то можно немного повеселиться.

Не скажу, что мы по пути разговорились. Мальчик представился, а я, честно сказать, забыла его имя через минуту. Он показал где можно купить алхимические принадлежности, где располагается аптека, Весь торговый ряд мы прошли примерно так: мальчишка показывал на вывеску и говорил, что там продается, я кивала и шла дальше. Тюки с покупками оттягивали руки, а помощь мне никто не предлагал.

Я не выспалась, устала. Я была раздражительна и хотела домой, под одеялко.

До дома мы добрались к вечеру, и, если честно, были рады расстаться.

Дом встретил меня тишиной и запахом еды, земли, травы. На столе, накрытый тарелкой, стоял суп в горшочке. Кот дремал на кровати. Я скинула все вещи в коридоре, там же сбросила ботинки. Я весь день толком не ела. И, если честно, есть не хотелось. Нужно было разобрать и постирать одежду, нужно было полить растения, нужно, нужно, нужно. Как минимум, залечить себе ноги, потому что давящая повязка это хорошо, но я же могу просто себя вылечить.

Я так устала.

Я легла на кровать, прогнав Кота. Пульс колотился в ушах. Шух. Шух. Шух…

Я просто мало спала.

Нужно перестроить зрение и посмотреть на состояние растений.

Но мне так лень.

Небольшое усилие.

Я перестроила зрение, но вместо потоков, заметила черный силуэт, сидящий у меня на груди, который жадно присосался к моей шее. Гадость!

Мало осознавая еще, что вижу, я скинула это существо. Это была шаска – начисть, без физического тела. Она вцеплялась в носителя и пила его жизнь. Я вскочила с кровати, схватила ее голыми руками. Это существо было похоже на одичалого человека: с пятью пальцами на всех конечностях, покрытое скользкой шерстью, от которой на руках оставалась какая-то липкая слизь. Оно верещало и вырывалась, но я только крепче сжала ее и запихнула в растопленную печь. О, лесные боги, мерзость какая!