У нас начался новый романтический период в жизни: мы словно вспомнили, что нужно уделять внимание друг другу, что можно долго-долго говорить перед сном, мило подкалывать друг друга на прогулках и долго обниматься по утрам. Я видела, как старался Андрей, он делал буквально все, чтобы я почувствовала его любовь: это были и комплименты, и спонтанные милые подарочки, приглашения прогуляться ночью к ледяному морю… Что делала я? Принимала его любовь и всеми силами пыталась вызвать такую же. Я вполне справлялась с частыми поцелуями и натягиванием улыбки. Я пыталась радоваться, когда мы ходили гулять по Юрмале и Риге, пыталась заставить себя чувствовать что-то большее. Был март, море же совсем не изменилось, осталось таким же свирепым, как и в январе. Мы были на море каждый день, иногда несколько раз и всегда вместе. Я ни разу не сбежала в себя, я действительно дала Андрею шанс вернуться в мое сердце.

Я лежу на кровати и редактирую первые главы в ноутбуке, когда Андрей заканчивает разговор по телефону об очень важных трейдах, которые просто необходимо совершить в течение дня. Пять дней мы в Юрмале, он же и дня не может без работы: проверяет рынки валют, свечи подсчитывает и временами звонит своим заместителям, чтобы дать распоряжения. Сейчас же Андрей ложится ко мне и нежно целует в шею. Я сразу же захлопываю ноутбук и поворачиваюсь к нему. Его глаза светятся настоящим счастьем, такие они все время с тех пор, как мы приехали сюда.

— Мира, я так хочу ребенка. Только представь: мы могли бы лежать на кровати не вдвоем, это же чудесно.

Счастья так много в его глазах, не уверена, что я умею смотреть также.

— Хорошо, давай заведем ребенка.

— Ты серьезно? — Андрей словно боится улыбнуться, и его губы подрагивают.

— Да, можем заняться этим прямо сейчас.

— Ты уверена, что хочешь ребенка? Я ни в коем случае не хочу тебя заставлять.

— Да, Андрей, я хочу от тебя ребенка.

Он сразу же целует меня, и все начинается, как обычно. Много ласки, много приятных слов, я уже давно не пытаюсь что-то изменить в нашем сексе. Андрей такой, он мягкий и чувственный, ему хочется нежности в постели, почему бы не дать ему этого? Не хочу его менять, зачем вообще кого-то менять? Не нравится — уходи, я не ухожу, значит не настолько и не нравится. Как я решилась на ребенка? Да никак. Это спонтанное решение, может пожалею, может это будет единственным, о чем жалеть не буду. Андрей будет чудесным отцом, я уверенна. Какой я буду матерью? Решу потом, сейчас не могу об этом думать. Я пытаюсь поверить в то, что ребенок может нас спасти. Ребенок — новый шаг, может именно он вернет в наши отношения то, что мы потеряли, а может принесет что-то новое и необходимое. Вдруг если бы я могла переключить все внимание на ребенка, не так скучала бы без Андрея?

Если бы можно было взять и очистить память, забыть, что может быть лучше, чем сейчас, забыть о том, как это думать о другом мужчине, чтобы получить оргазм. Я не скучаю по Диме, как скучают по любимому, нет светлой грусти, нет и тягучей боли в груди. Я скучаю, только это колючее и острое чувство, не предвещающее ничего хорошего. Так скучают по вредным привычкам, так думают о сигаретах или наркотиках, которые бросили, но хочется еще, сильно хочется. Так скучают по тому, что убивает тебя. Это плохое чувство, оно отравляет.

Увы, пришлось вернуться в квартиру и почти все вернулось на свое место. Андрей наконец-то может ходить на работу и все контролировать, я могу вновь не знать, чем заняться, иногда писать свою странную книгу без конца. Так можно жить, это вполне реально, я жила так когда-то. С недавних пор прежняя жизнь начала вызывать у меня отторжение, словно мне пришили чужой орган, а он не прижился. Сначала была легкая неприязнь, потом затяжная депрессия, которую я удачно маскировала, к концу месяца я стала комком сплошных нервов и чувствовала, что вот-вот сорвусь и сделаю что-то страшное. Теперь я знаю, как может быть по-другому, как много я могу чувствовать, знаю, что такое принести гармонию в свой внутренний мир. Проблема в том, что я стала другой, я открыла в себе многовато такого, о чем и не подозревала. Теперь все мои черти выбрались и уселись в душе, словно на вокзале, ожидая поезд. Днями они сидят и бормочут, возмущаются и начинают кусаться, я же не пускаю их туда, куда они мечтают попасть. Мои черти безумно хотят к чертям Димы, я в этом вопросе категорична, вот и продолжаю мучиться с ними.

Я не еду не потому что обиделась. Мне нужно было оставить его, оставить то, что всех нас разрушало. Для меня это был единственный вариант, и хотелось бы мне сказать, что я была уверена, что спасаюсь, что и Диму спасу, и Андрею так будет лучше. Не могу этого сказать, я совершенно не могу гарантировать, что несчастные черти вернутся в глубины моего сознания, а не станут свидетелями смертоносного взрыва на этом чертовом вокзале. Уже и поезда будут не нужны: они побегут сломя голову, куда им захочется.

Если бы я только могла сказать, что не жалею о том, что мы решили завести ребенка. Теперь у нас секс по расписанию, три раза в неделю, ведь надо, чтобы регулярно, а то ребенок не получится. Это меня угнетает, мне больше не нравится секс, и вообще меня ничего не радует. Даже не могу выпить, а вдруг там в животе уже кто-то есть. Вроде я и настроилась на то, что будет ребенок, только когда вижу одну полоску на тесте, чувствую такое облегчение, что хочется захлопать в ладоши.

Уже апрель, не радует меня эта весна, хотя обычно всякие цветущие сады поднимают настроение. Я все еще не беременна, и даже это не сильно утешает. Мне не стало лучше за очередной месяц, который я провела в конфликте с собой. Следует говорить, что почти два месяца мы с Димой не общаемся? Вообще никак. По началу может крохотная надежда, что он напишет, и была, я точно знаю, что не ответила бы, дело не в этом. Я бы почувствовала, что он скучает. Но Дима другой, он не будет напоминать о себе, примет абсолютно любой мой выбор, он всегда принимал меня любой. Не скажу, что довольна своим выбором, тем не менее не жалею.

Сегодня у меня день рождения, мне исполняется двадцать два, это значит, что мой муж даже найдет вечером на меня время. С самого утра Андрей целует меня, поздравляет и дарит просто роскошное ожерелье из бриллиантов, не слишком объемное, но вполне заметное. Вечер мы решаем провести в ресторане, заказать что-нибудь безумно вкусное, дорогое вино, потом покататься по ночному городу и остаться только вдвоем. У меня нет настроения праздновать день рождения, еще всякие давние подружки написывают поздравления с кучей смайликов, звонят родственники, и я с наигранным видом всех благодарю. Вот бы валяться в кровати весь день. Почему я должна быть сегодня красивой, если мне хочется носить бесформенную кофту и ходить с корявым пучком?

Андрей пишет, что задержится и чтобы я ехала в ресторан, где мы и встретимся. А я уж было поверила, что на меня время появилось. На мне фирменное платье из какого-то очередного модного магазина: бархатное, сочно-бордовое, длинной ниже колена, с красивым глубоким декольте. Туфли на неоправданно высоких каблуках, ожерелье Андрея, легкие завитки волос и безупречный макияж с яркой помадой. Сегодня я хороша как никогда. Обычно, когда вижу себя красивой, это поднимает мне настроение. К сожалению, не сегодня.

Не замечаю дорогую обстановку в ресторане, не замечаю официантов, и заинтересованных взглядов мужчин. Не знаю, где я, мои мысли склеиваются, как паутина, я лишь жду. Андрей опаздывает, уже не особо и жду. Понятия не имею, что делать, пялюсь в одну точку и тяжело дышу. Да мне все равно, что я одна в ресторане в свой день рождения, я слишком часто притворяюсь, и это играет со мной злую шутку сейчас. Я отключаюсь от реальности, даже игнорирую девушку, которая просит сделать заказ. Какая-то чертовщина завладевает мной, на секунду мне кажется, что я не уйду живой из этого ресторана, как резко выдергивает из паутины голос: