Краем глаза я заметил что-то на горизонте — на холме, с которого я спустился в низину. Что-то чудовищно огромное, словно небоскреб уложили на бок. Оно двигалось и двигалось ко мне. Сквозь слепящую завесу мусора, песка и пыли я попытался разглядеть, что мне угрожает, а когда увидел, ускорил сбор ресурсов. Разглядеть, что именно тащится навстречу, было сложно, но я не собирался рисковать.

Непонятная опасность приближалась, и сбор ресурсов пришлось отложить. Быстро перебрав в голове свой арсенал, я активировал «Дыхание Предтеч» — выдохнул направленный поток темной энергии.

Насколько далеко способен плюнуть человек? В десять лет я плевал на два метра. В миротворцах я улучшил свой личный рекорд и чуть-чуть не дотянул до трех.

«Дыхание Предтеч» сделало меня чемпионом галактики по дальности полета слюны. То, что я выдохнул, было именно плевком, как если набрать полный рот нефти и исторгнуть ее, отправив на триста метров. Или на пятьсот, с учетом разлета потока темной энергии, который расширился так, что накрыл движущееся чудовище с головы до хвоста — или от клешней до когтей, мне было не до деталей. Тварь явно направлялась не налаживать контакты, а сожрать меня.

Массивное пятно, заслонявшее горизонт, замерло. Однако остановка ни о чем не говорила, поэтому я взобрался на блок робота и, сопротивляясь усиливающемуся ветру, всмотрелся.

Режим, позволяющий выделять живое, показал, что я ошибался. Это была не тварь, это были твари — тысячи, если не миллионы. Серебристо-черные живые кубики. Полчища мигрирующих муравьев — очень слабая аналогия тому, что я наблюдал.

Одни твари растворились в темной энергии, другие потеряли часть, но когда целое развалилось на куски, оставшиеся существа провели инспекцию, собрались заново, примагнитившись друг к другу, и продолжили движение. И хуже всего то, что облака, аннигилированные темной энергией в искрящую металлическую пыль, поднявшуюся в воздухе, начали сгущаться.

Беречь темную энергию не было нужды, я открыл рот и выдохнул. Кубики снова распались, затем быстренько воссоединились и направились ко мне с упорством пираний, почуявших кровь. Что меня напрягло — на расстоянии около полусотни метров они раздвоились и в два потока начали меня окружать. Уничтоженные до этого уже собрались — синтезировались заново — и нагоняли ушедших вперед. «Дыхание» хоть их и не убивало, но замедляло, и я «задышал» еще чаще, растворяя в темной энергии оба потока кубиков.

— Убама, доложи статус модуля, — попросил я перед очередным «выдохом».

— Тридцать шесть секунд, — послышалось в ответ.

Стрелять из «Бластера космического скитальца», тоже работающего на темной энергии, было глупо, но я все равно попробовал — остальное оружие отобрал чертов «Разум», а волновой модулятор и тазер, которыми Ханг экипировал нас, все равно что пистолет против тучи комаров. Несколько пришибу, и то не факт, но остальные…

— Не сажай его, пусть зависнет метрах в двадцати от земли, — сказал я, напряженно наблюдая за кубиками. Вблизи стало видно, что они постоянно меняют форму и цвет, переливаясь от серебристого к черному. — Я попробую подняться с «Воздушными крыльями».

— Плохая идея, — среагировал Убама. — Тебя унесет.

— Пусть так, лишь бы подальше отсюда…

Кубики, каждый размером с яблоко, сливались в более крупные блоки, выстраивая вокруг меня стену. Мне не хотелось даже представлять, к чему это приведет, а «Сфера Предтеч» начала казаться не такой уж абсолютной защитой. Вряд ли кубики пробьются и через «Сферу», и через живую броню, но проверять не хотелось.

— Мария, Алиса, гляньте, что это за зверь такой, — велел я спиннерам.

На проверку ушло не больше пары секунд, и такими испуганными я внепространственных паразитов не видел никогда. Оба буквально взорвали мою голову:

«ОПАСНОСТЬ, Большой друг! Ни в коем случае не дай им себя коснуться!»

— Офигеть какая новость! — завопил я, охреневший не столько от предупреждения, сколько от самого факта того, что появилось что-то, чего боятся спиннеры! — Что это вообще?

— Неизвестная форма жизни, мысленная активность отсутствует, существует в бесконечном множестве фаз.

— Что?

«Оно живет во всем бесконечном множестве измерений, а не в шести, как мы, — сообщила Мария. — Ищу аналогию в твоей базе знаний… Даже мы, спиннеры, для этих существ, как бабочка, прибитая к листу бумаги. Эту планету нужно закрыть на карантин!»

— Чертовы кубики! — заорал я, выплескивая в крике водопад темной энергии.

«Это не кубики, это гиперкубы бесконечной размерности», — поправила меня Мария.

Выпучив глаза и распахнув «Воздушные крылья», я отключил подошвы и прыгнул вверх. Шквал ветра понес меня прямо на кубических монстров, но я выправил направление и удержался над ними. Под ногами творилась совсем уж странная хрень: кубики сливались в более крупные блоки, причем они ускорились в несколько раз, и в считаные мгновения два «рукава», окружавших меня, втянулись в общую массу, которая начала расти. Я поддал огня «Дыханием», но сделал только хуже — кубики словно научились усваивать эту энергию и перерабатывать ее себе на пользу.

На горизонте заискрили молнии. Мириады трущихся частиц, пыли и камней накаляли и без того переполняемую энергией бурю, которая как будто обрела разум и задалась целью дотянуться до меня.

Посадочный модуль я скорее почувствовал, чем увидел, потому что разглядеть или услышать его было невозможно. Молнии били все ближе, буря рвалась ко мне, натужно ревя и стеная, а снизу тянулись быстро растущие ветки из кубиков. Я залил их темной энергией, но сделал только хуже, они стали увеличиваться в размере еще быстрее.

— Твою мать… — прорычал я, изо всех сил управляя крыльями.

— Требуется пояснение… — голос Убамы трещал и обрывался. — Размножение… рехегуа… матери… у хомо…

Чертыхаясь, что не догадался раньше, я бросил на ближайшую ко мне ветку тварей «Сеть Предтеч». Реликт развернулся и окутал кубики, сеть стянула и прибила их к земле. Модуль маячил рядом, но не висел на месте, пытаясь стабилизироваться в пространстве.

Больше не думая, я закидал «Сетью» все «ветки» и, вихляя под разносторонними шквалами, устремился к посадочному модулю.

«Сети Предтеч» сделали свое дело только наполовину. Да, им удалось сковать отдельные «ветки», но вышло, как при замесе теста. Когда сдавливаешь одну часть, другая становится больше. Мега-«ветка» догнала меня, когда я забирался в шаттл — вернее, меня туда задуло так, что я врезался головой в стену кабины, противоположную от входного проема.

Я даже не успел нормально сесть и закрепить ограничители, как был вдавлен в кресло — Убама не жалел меня и врезал перегрузкой в сотню g. «Сфера» и «Щит» защищали меня не только от внешнего урона, но и от многократной силы ускорения, при других условиях смертельной для человека.

Но все же человеческий организм слишком хрупок, и я отключился из-за отхлынувшей от мозга крови.

Последнее, что я заметил, напряженно вглядываясь в наполненное пылью пространство между мной и дверью, — как на полу что-то блеснуло.

В себя я пришел довольно быстро, стоило закончиться перегрузкам, но все равно случилось это уже тогда, когда посадочный модуль занял место на «Пустотном клинке».

Перед тем, как отключиться, я заметил подозрительный блеск на полу, но что это было, рассмотреть не успел.

Мои опасения оправдались. Одному гиперкубику все же удалось добраться до меня, но этим все и закончилось. Безжизненный, оплывший, словно кусок сливочного масла, оставленный в тепле, но наверняка все еще опасный. По крайней мере спиннеры, отправленные его проверить, приближаться остереглись, сообщив, что жизнь в нем все еще теплится, просто не на этом плане вселенной. Хорошо, хоть все остальное они очистили от мутагенов, связь которых с гиперкубиками если и была, то оставалась неясной.

Команда, встречавшая меня, его даже не заметила, пока я не указал на него и не рассказал, что это такое. Синханни строго-настрого запретила к нему прикасаться, притащила какие-то приборы и начала его изучать. Остальные помогли мне с разбором добра из разграбленного робота ксеннианок.