Еще несколько десятков немертинов — в Солнечной системе. На Земле.

Догадка о том, как они туда попали, была очевидной — вместе с Юто, Хоуп, Шаком и Ирвином, но все же не они занесли первых немертинов в дом человечества. В Солнечную систему Властители проникли в телах парочки юяй, затесавшихся на космический корабль последних настоящих юяй. Тот корабль был мне хорошо известен, яркая картинка вспыхнула перед глазами: фрегат, каким-то образом ставший собственностью воина Ханга Ли и названный «Слейпниром».

Те юяй почти полтора века назад сбежали с родной планеты в Бездну через червоточину в системе Хатунум. В Бездне нашлась другая «кротовья нора» — ведущая в нашу галактику. А если точнее — в Солнечную систему с выходом где-то в районе Пояса астероидов. Та самая «кротовья нора», которую нашли сотрудники бывшего мужа Лексы Шеппард, Рональда Синклера, владельца космодобывающей компании «Гленкор-Антофагаста».

Все части головоломки встали на место. Стало понятно и странное поведение Леонида Карповича, и его «болезнь» — коррозия, и что у него общего с кур’лыком Анаком Чекби, и почему он вообще с ним встречался — чтобы тот помог ему новыми зараженными хомо. В одиночку немертин размножиться не может, для этого нужно несколько особей. Они не обмениваются семенной жидкостью — скорее, их принцип размножения требует больше «батареек» для генерации нового немертина.

Все еще оставался вопрос, что случилось с теми юяй, что попали в Солнечную систему. Теперь понятно, что они бывали на Земле еще в двадцатом веке, ведь именно юяй описаны в рассказах многих очевидцев и тех, кто болтал о том, что был похищен инопланетянами, а потом вернулся. Но что случилось с теми юяй? У меня была только одна версия: они базировались на Марсе, поняли, что среди них есть зараженные, и перебили друг друга. Или, что тоже возможно, были в итоге все заражены и быстро угасли — коррозия, очевидно, не щадит никого, и организм носителя изнашивается быстрее, чем без немертина, его захватившего.

В Млечном пути я увидел еще несколько немертинов. Одного — у незнакомой мне планеты в неизвестной системе. Остальных, совсем немного, меньше десятка — на Сидусе.

Последнее случилось благодаря кур’лыку Анаку Чекби, который столкнулся с немертинами на вымирающей планете юяй в системе Хатунуме. Анак Чекби имел слишком острый ум, чтобы быть покоренным ими или чтобы не попытаться извлечь из ситуации выгоду. Немертин, погрузившийся в мое тело, преодолев живую броню, которая даже не восприняла его как угрозу, не мыслил категориями выгоды, но я слишком хорошо узнал кур’лыка, чтобы не понять его мотивов.

В итоге Анак Чекби получит то, к чему стремится всей душой: абсолютную власть в нашей галактике. Немертины пообещали не поглощать ее полностью, если кур’лык откроет им путь в другую — и именно на это были направлены все последние усилия кур’лыка как члена Верховного совета, часть коллег в котором он заразил, когда в составе делегации Сидуса посещал Ксенну. Цивилизация этой планеты была на грани вымирания из-за глобального катаклизма, но все же осилила испытания Предтеч и вошла в контакт с Сидусом.

И самое главное, что я скорее не узнал, а понял: немертин только один. Все немертины, разбросанные по двум галактикам, — одно существо, а каждый камень-немертин — его часть. Внедряясь в носителей, проживая их жизнь, «камни» в реальном времени передают все прожитое в то, что можно назвать мозгом существа. Его центром, который, затаившись где-то в недрах Бездны, будет жить вечно. Жить, периодически впадая в спячку, и с помощью новых цивилизаций распространяться по миллиардам других галактик — до тех пор, пока существует вселенная.

Все это, не в таком порядке и не так структурированно, а как искорку в бушующем пламени истории расы Властителей, я познал за шесть секунд работы «Блефа».

А спустя эти мгновения моя редкая боевая модификация прекратила свою работу: копия хомо Картера Райли вместе с копией спиннера и немертином на борту исчезла из мироздания, сгинув в более не существующем измерении, а настоящий я вернулся.

Настоящий я с настоящим спиннером-матриархом Алисой, но без немертина.

Кур’лык Анак Чекби в этот момент только начал отводить свою руку от моей щеки. Уже пустую, без камня-немертина.

Вглядевшись в его лицо, я увидел, как замерли его вечно вращающиеся в разные стороны глаза и застыли в ожидании лицевые щупальца.

Поймав мой осмысленный взгляд, он слегка удивился и напрягся. Это выразилось в том, что глаза беспокойно завращались, а щупальца затрепетали, при этом на их кончиках выступили прозрачные капельки токсина.

— Властитель? — недоверчиво спросил он, и голос его прозвучал взбудораженно, глаза заблестели, и каким-то шестым чувством я понял, что кур’лык не выпустит меня живым, если поймет, что его план провалился. Вернее, попробует не выпустить.

Видимо, процедура захвата тела должна проходить несколько иначе. Я должен был упасть замертво, поскольку кур’лык не мог меня держать в лавке вечно и рассчитывал, что немертин погасит все мои процессы жизнедеятельности, как это происходило с моими друзьями на шаттле юяй, чтобы как можно скорее занять мое место.

— Властитель? — повторил он, пока я лихорадочно думал, как поступить: убивать эту тварь и потом расхлебывать последствия или притвориться, что все в порядке, — для кур’лыка.

— Он действительно отмечен Недругами, — ответил я, вытащив из памяти немертина все, что могло помочь мне со вторым вариантом. — Он вида своего первый.

Возбужденно подскочив, Анак Чекби издал яростное клокотание и горячо заговорил:

— Еще один! Я знал, но все же терзался сомнениями, ведь хомо — лживая раса! Не так, как планировалось, но все же удалось! Жаль, что я не могу убить его здесь, он обзавелся могущественными друзьями. Так-так-так, что же делать? — Кур’лык пошевелил щупальцами, повращал глазами. — Помощь Разума приведет любого сюда, в мою лавку! Нет, убивать его здесь нельзя, поэтому тебе следует затаиться в личной комнате Картера Райли, уйти в созревание и… Нет, слишком долго! Жаль, что у твоих соплеменников не вышло прикончить этого хомо на Агони! И что мне теперь делать? Если он поделился своими подозрениями обо мне со своими, рано или поздно ниточка приведет сюда! И тогда в опасности буду не только я, но и вы!

Где-то внутри меня беспокойно заворочался спиннер.

— Мы никогда не будем в опасности, — снисходительно ответил я. — Только ты.

— Ты понял, о чем я! — разозлился торговец. — Я о ваших планах экспансии на всю галактику!

— Мы поглотили ее, когда ею правили Недруги. Время нас не интересует.

— Предтечи! Предтечи! — взбесился Анак Чекби еще больше. — Сколько раз вас учить, что мы называем их Предтечами!

— Чего ты хочешь, кур’лык? — спросил я, проигнорировав его слова.

— Чтобы ты выполнил вашу часть сделки! «Щит Предтеч» хомо Картера Райли должен принадлежать мне! Сам Картер Райли должен умереть!

Алиса во мне не сливалась с немертином, а потому не соприкоснулась с ним. К тому же Властители были для нее историей, отрывком памяти предков, чем-то, с чем лично она не сталкивалась. Я же, в свою очередь, был для нее одновременно и Большим другом, и родителем, ее симбионтом, благодаря живой энергии которого она развивалась.

Наверное, именно поэтому, услышав прямую и явную угрозу моей жизни, спиннер не стал спрашивать у меня, как обычно: «Опасность, Большой друг?» — а просто ликвидировал того, от кого эта угроза исходила.

Я и глазом моргнуть не успел.

В комнате еще отражалось эхо последнего клокотания кур’лыка, как он упал замертво.

«Была опасность, Большой друг», — констатировала Алиса и спокойно задремала.

— Да неужели? — саркастично пробормотал я, глядя на труп самого высокорейтингового торговца на Сидусе, члена Верховного совета и вида своего первого кур’лыков.

Разум за такое по головке не погладит, особенно если прочтет в моей голове обстоятельства его гибели от «руки» спиннера, внепространственного паразита, который предал Предтеч, Пирамиду диа и стал коллаборационистом Властителей. Спиннера, которого Разум назвал врагом галактики и за уничтожение которого наградил меня омоложением и полным исцелением.