— Я здесь, чтобы просить защиты и убежища.

— У кого ты просишь защиту и убежище?

— Я прошу защиту и убежище у Великого Рода Энгельёэн.

— Готова ли ты отринуть прежнюю жизнь ради жизни новой?

— Готова.

— Готова ли ты войти в Род Энгельёэн, чтобы стать частью его, получив защиту Рода и Семьи?

— Готова.

— Быть посему! — Объявила Анна. — Властью главы рода, я Леди Энгельёэн, Анна Элисабет графиня Готска-Энгельёэн принимаю тебя, дитя, в мой Род и в мою Семью, и нарекаю тебя новым именем. Теперь ты Изабо Энгельёэн, Изабелла Клара Фелиситас фон дер Агте. И пусть Мать Магия благословит тебя, дитя Рода Энгельёэн!

Мгновение, другое, и вдруг тело девочки засияло золотым светом, а затем этот золотой кокон соединился золотым пульсирующим жгутом с Алтарем, а тот, в свою очередь, с Анной, чье тело сейчас тоже сияло в золотом ореоле. Все это великолепное действо длилось не более нескольких мгновений, и золотое сияние исчезло так же внезапно, как и появилось. Все было кончено: первый ритуал завершился.

— Назовись! — потребовала Анна, отпуская на волю силу Главы Рода.

— Я Изабо Энгельёэн, Изабелла Клара Фелиситас фон дер Агте, — представилась девочка.

— Молодец! — Анна нашла в себе силы улыбнуться бывшией Гарриет и повернулась к Бернштайну:

— У вас не более пяти минут, профессор. Магия не ждет!

***

Второй круг начали, как только Гарриет, которая теперь уже вовсе и не Гарриет, приняла укрерпляющие и обезболивающие зелья. Сильно это ей, разумеется, не поможет, но хоть что-то.

«Пора!» — Справа в стене открылась неприметная дверь и в Алтарный зал зашел Удо фон Корб, левитировавший обездвиженного мужчину — одного из трех, которых принесут в жертву этой ночью. Этот страдалец, к слову сказать, являлся одним из наиболее жестоких сутенеров Амстердама: ловил девушек по всей восточной Европе, насиловал, подсаживал на наркотики и заставлял заниматься проституцией. Но сегодня он умрет. Смерть его будет мучительной, но он получит, наконец, то, что заслужил. И это прекрасно, потому что, если бы даже его наконец повязала полиция Нидерландов, — что не факт, — он получил бы относительно небольшой срок, который провел в люксус-тюрьме, устроенной для таких вот мразей гуманными европейскими либералами.

Анна перехватила управление левитацией, кивком отпустив Удо прочь. Затем она несколькими скупыми двивениями волшебной палочки срезала с мужчины всю одежду и уже нагого опустила на жертвенник. Еще движение палочки и короткий приказ, и из сплошного камня выдвинулись кандальные браслеты, раскрылись и сразу же защелкнулись на горле, запястьях и щиколотках жертвы. Как только это случилось, Анна освободила мужчину от парализующего заклятия. Теперь его удерживала зачарованная бронза, но, чтобы он не мешал ей своими криками, Анна накинула на него Селенцио[9], и теперь мужчина лишь беззвучно разевал рот. Она приносила его в жертву не ради его мучения, и вряд ли бы получила удовольствие от его душераздирающих криков, стонов и мольбы о пощаде. Поэтому тишина была предпочтительнее.

Теперь Анна произнесла один за другим три катрена, обращенных к Великим Предкам, Шести Стихиям и Матери Магии и четко сформулировала перед ними свою просьбу. Девочка должна была сменить внешность, став по крови одной из Энгельёэн, ее новое имя должно было прирости к ней, как ее собственное, а ее магия получить доступ к Родовому Источнику. Озвучив «Желания своего Сердца», Анна сошла с пятна Актора и подошла к жертвеннику. Рядом с алтарным камнем были приготовлены необходимые ей инструменты: три разных, но одинаково острых обсидиановых ножа. Выбрав один из них, она молниеносными движениями рассекла мужчине вены и запела Литанию[10] о принятии жертвы. К тому времени, как она закончила, жертва уже почти истекла кровью, одновременно испытывая сильнейшую боль, причиной которой были алтарный камень и сам ритуал. Боль, однако, испытывал не он один. Анна и Гарриет страдали ничуть не меньше, а скорее, даже больше него. Такова плата за чудо. Анна была вся мокрая от пота и, хотя держала себя в узде, от ужасной боли глаза затянуло багровым занавесом. Девочку она сейчас не видела, но чувствовала, что она по-настоящему страдает, хотя и держит стоны в себе.

— Примите жертву! — Прохрипела Анна и, скорее по наитию, чем различая детали, полоснула «жертвенного агнца» нижом по горлу.

Удар Магии был страшен. Ее, словно бы, пробило десятком молний одновременно, но, выдержав ад агонии, Анна нашла себя живой и по большей части невредимой. Убитый ею мужчина ичез, словно, его и не было, не оставив после себя ни капли крови, а в фокусе Великого Круга стояла до крайности изможденная девочка. Худая, высокая блондинка с ярко-синими глазами: Изабелла Клара Фелиситас фон дер Агте, Изабо Энгельёэн…

[1] Vanitas vanitatum et omnia vanitas (лат.) — Суета сует и всяческая суета.

[2] Vir clarssimus Galen (лат.) — славнейший муж Гален.

[3] Семиотика — общая теория, исследующая свойства знаков и знаковых систем.

[4] Протей — в древнегреческой мифологии морское божество; сын Посейдона и Геры. Обладал необыкновенной способностью к перевоплощению (метаморфозе), принимал любые обличья.

[5] Гримуар — также известен как «книга заклинаний», «волшебная книга») — книга, учебник магии, обычно включающий инструкции по созданию магических предметов, таких как талисманы и амулеты, выполнению магических заклинаний, наведению чар, проведению гаданий, а также вызову сверхъестественных существ (ангелов, духов, божеств и демонов).

[6] Кунстхаус — музей изобразительных искусств Цюриха.

[7] Ин-кварто (лат. in quarto «в четвёртую часть листа) — полиграфический термин, обозначающий размер страницы в одну четверть типографского листа. На одном листе при этом помещается 4 листа (8 страниц) книги. Размеры страницы составляют 24,15 × 30,5 см.

[8] Тропарь в православной церкви — одно из кратких молитвенных песнопений, в котором раскрывается сущность праздника, прославляется и призывается на помощь священное лицо. В широком смысле — понятие, включающее в себя разнообразные (но, как правило, небольшие) формы гимнографии. Значение этого слова у древних эллинов объяснялось как «лад, пение». Все их напевы назывались тропарями.

[9] Согласно Энциклопедии Гарри Поттера, Селенцио — Заклятие немоты или Чары немоты (англ. Silencing Charm) — чары, заставляющие живое существо замолчать. Для сотворения надо сделать выпад палочкой, указав на цель, и произнести: «Силенцио». Преподаётся в Хогвартсе на пятом курсе в классе Заклинаний. Воздействует на животных и на людей.

[10] Здесь используется базовое знахение слова Литания (лат. litania), означающего «молитва» или «просьба», вне всякой связи с Христианством.

Глава 8. Это гораздо больше, чем факт. Так оно и было на самом деле…

Третий ритуал прошел на пределе возможного. Был момент, когда Анне показалось, что все было зря, что пришло время расстаться с надеждами на лучшее. Но она удержалась на краю и не дала волшбе пойти в разнос. Выстояла, хотя и не знала теперь, как ей это удалось. Впрочем, надо отдать должное «новорожденной» Изабо. Девочка держалась, что называется, до последнего. И ее стойкость помогла Анне выдержать нечеловеческое напряжение, требовавшееся, чтобы оперировать магией такой силы.

Потом, когда Удо вынес на руках из алтарного зала совершенно обессилившую Изабо, Анна постояла еще минуту, оставаясь в фокусе Актора, и пошла было к двери, но не дошла лишилась не только сил, но и сознания. Ушла в спасительное небытие и очнулась затем только через пять дней. Такого магического истощения, по словам профессора Бернштайна, он не видел со дней своей юности, когда во время войны с Грин-де-Вальдом работал ассистентом целителя в Берлинской Paracelsus-Klinik[1].

— В то время вас, пожалуй, не смогли бы вывести из комы, — сказал он Анне, комментируя ее состояние. — Сейчас колдомедицина продвинулась далеко вперед, но то, что вы с собою сделали, миледи, это уже по ту сторону Добра и Зла. Понимаю, что вы не могли иначе, но, тем не менее, это было крайне опасно….