Все Блэки за малым исключением дают своим детям «звездные» имена. Кассиопея — одно из таких имен. Мать Адары, к слову, тоже Кассиопея, только она вряд ли имеет вторым именем Элизабет. Но, с другой стороны, для семьи Энгельёэн, а значит и для прежней Анны, это одно из запечатленных в веках женских имен их Рода. Два эти имени рядом намекают на некий сговор.

«Возможно ли, что речь идет о моей Лизе? Но откуда, в таком случае, фамилия Блэк?»

— Вы знаете, что у Блэков есть особый артефакт — Гобелен Рода? — вопросом на вопрос ответила Вальбурга.

Анна знала о Гобелене то ли из фильма, то ли из книги про Гарри Поттера. Кажется, Сириуса выжигали в той истории именно с этого гобелена.

— Знаю, — подтвердила Анна.

— Честно скажу вам, Анна, в последние годы я не заглядывала в комнату с гобеленом, — начала объяснять Вальбурга. — Печальное зрелище. Смотреть — только расстраиваться. Но где-то с месяц назад я все-таки зашла туда. Надо было кое-что уточнить относительно боковой ветви Блэков. Представляете, каково было мое удивление, когда я обнаружила нового неизвестного мне члена семьи и не где-нибудь, а на основной ветви рода. Я не знаю, когда это случилось, но думаю, не меньше шести лет назад, а я не была там лет десять-одиннадцать. Так вот, у Кассиопеи Елизаветы Блэк указан один лишь отец, и это Сириус. Год рождения тоже не указан, но, исходя из логики событий, девочке не может быть больше десяти и меньше шести лет. Что же касается матери. Она должна была появиться, даже если бы была маглой. Но ее там нет. Нет и указания на то, что девочка бастард. Однако у Сириуса на Гобелене нет жены. Такое возможно только в одном случае. Ритуал сокрытия подлинного имени. В Англии за проведение этого темного ритуала сажают в тюрьму, да и умеют его проводить немногие. Блэки умеют.

— Энгельёэны тоже. — Это Анна знала из бумаг рода, но кто проводил ритуал, она или Сириус, она разумеется, не знала. Как не знала и то, успела ли она до своей гибели официально признать дочь. А вот Сириус точно успел, и теперь возникал вопрос: это была его частная инициатива, или Анна об этом все-таки знала.

— Значит, я не ошиблась, — улыбнулась Вальбурга. — Это ваша дочь, Анна! Ваша и Сириуса!

— У тебя есть дочь? — обалдело посмотрела на нее Беллатриса.

— Есть, — признала она. — Но это пока тайна.

— Могла бы и не предупреждать! — отмахнулась Вальбурга. — Когда она родилась?

— Лиза родилась в 1979 году. В декабре.

Про декабрь, что характерно, она вспомнила только сейчас. Но одно воспоминание повлекло за собой другое. Она отчетливо увидела запись в книге Регистрации Актов Гражданского состояния в каком-то маленьком городке на юге Швеции.

— Ее зовут Кассиопея Елизавета Анна Энгельёэн-Блэк, — «прочла» она вслух эту запись. — Родилась 31.12.1979…

[1] Энфилд № 2 — британский револьвер с переломной рамой, производившийся под патрон.38 S&W с 1932 по 1957 годы. Был стандартным револьвером вооружённых сил Великобритании и стран Британского содружества во Второй мировой войне наравне с револьвером Webley и Smith & Wesson Model 10 того же калибра.

[2] В Англии сейчас проживает порядка 56 миллионов человек. Если предположить, что магические способности являются очень редкими (допустим, 1 волшебник на 5000 маглов), то мы придем к цифре 10–12 тысяч магов в одной лишь Англии. И это, не считая легальных и нелегальных эмигрантов, а также сотрудников дипломатических миссий и представительств зарубежных фирм. Ирландия же является отдельной страной только для маглов.

[3] Steyr AMR / IWS 2000 — высокоточное (снайперское) крупнокалиберное гладкоствольное ружьё, предназначенное для уничтожения легкобронированной техники на значительном расстоянии (до 2500 м).

[4] MGL или M32 Milkor — ручной многозарядный полуавтоматический гранатомет, разработанный в 1981 году.

[5] Вундерваффе — буквально «чудо-оружие».

[6] Мотоцикл Harley-Davidson.

[7] Оппортунист — тот, кто не имеет собственных чётких убеждений, склонен к уступкам, соглашательству

Глава 5. Дела давно минувших дней…

После разговора в Блэк-Хаусе, Анна стала почетной Блэк, самой любимой тетушкой Блэк и еще чертова ступа суперлативов[1] Блэк. Еще бы, наследница по прямой линии, не фунт изюма. Другое дело, что у самой Анны от всего этого резко испортилось настроение. Были слова, которые она не могла произнести вслух. Были мысли, которые она не хотела и не имела права озвучивать. Но это не значит, что самой себе она не могла рассказать, как было дело. А дела обстояли следующим образом: Анна не знала, что сталось с ее дочкой, где она находится, с кем живет и как, и все в том же духе. Скверная история, но могло быть и хуже. А так еще не поздно все исправить, — во всяком случае, она хотела в это верить, — и у Елизаветы все-таки будет родная мать. А если бы Анна не ожила, девочка осталась бы круглой сиротой.

Мысли были тяжелыми, настроение скверное, и, чтобы не пропасть окончательно, Анна взялась просматривать книги и газеты, приобретенные там или тут, намеренно или случайно. Искала она ответы на те вопросы, которые донимали ее все последние месяцы, а точнее, с тех пор, как пришло осознание простой истины, ей не спрятаться от мира, не отсидеться за высокими стенами Стейндорхольма. Так или иначе, но когда-нибудь ей придется вернуться, и вот тогда ей лучше все-таки знать, что и как случилось во время войны с Волан-де-Мортом. Знание — сила, не правда ли?

И вот она сидела в своем кабинете и перелистывала справочники и словари, изучала газеты и просматривала книги. Весь вечер после визита в Блэк-Хаус, затем еще полночи, и весь следующий день, захватив часть новой ночи. Отрывалась только на то, чтобы поесть, принять ванну и отдать распоряжения по дому. Спала мало, два-три часа за ночь. Больше просто не получалось, но ей, вроде бы, хватало. Все остальное время она искала или читала, если казалось, что это именно то, что она ищет. Читала, делала выписки и снова читала. Спасибо еще, что читать она умела быстро и эффективно, а искать — и того лучше. Все-таки у нее в анамнезе было две диссертации и множество написанных ею статей, эссе и курсовых работ. Дни, недели и месяцы работы в библиотеках и архивах, годы учебы и научных исследований. Наверное, поэтому первый подход оказался весьма продуктивным. Пять страниц формата А4 — магловская бумага, а не волшебный пергамент, — заполненных ровными столбиками фактов. Только имена, локации и даты, поскольку пояснения ей были не нужны: все это дерьмо она держала в голове.

Итак, в чистом остатке нашлись уточнения к ее биографии, возможные объяснения вовлеченности в ту скверную заваруху, которую нынешние министерские пропагандисты стеснялись назвать гражданской войной, и новые подробности событий, так или иначе связанных с Хэллоуином 1981 года.

Анна Элисабет графиня Готска-Энгельёэн родилась в январе 1960 года в замке Юларёд, в лене Сконе, самом южном лене королевства Швеция. Почему там, а не в каком-нибудь другом замке, принадлежащем семье Готска-Энгельёэн, можно только догадываться. Возможно, причиной интереса ее родителе именно к этому замку являлось то, что построен он рядом с одной из немногих в Швеции магических деревень. Но, может быть, дела обстояли совсем не так, и это всего лишь случайность? Все возможно, однако, стоит обратить внимание на тот факт, что замок принадлежал в то время одной из боковых ветвей семьи Энгельёэн, во главе которой стояли тогда, двадцать шесть лет назад, отец и дочь фон Ваерн, Лукас и Маргарета.

«Гита — это же Маргарета? Юг Швеции… Совпадение? Может быть, но все равно надо сообщить мэтру фон Шуху. Вдруг поможет?» — Она быстро сделала пометку в своем ежедневнике и снова вернулась к перечню фактов.

До семи лет Анна жила с матерью и отцом во внешнем замке Стейндорхольм. В семь ее по традиции представили родовому камню, и магия Рода отметила ее, как наследницу. Надо было начинать серьезно заниматься магией, и тогда она почти полностью переселилась во внутренний замок. Этот момент Анна не поняла. По общему мнению, волшебники созревали до систематических занятий магией только в одиннадцать лет. Уникумы — в десять. Однако наследнице Энгельёэн первую палочку купили сразу после ритуала. Ее сделал на заказ мастер-артефактор Кирилл Бармалеев из Гардарики — волшебной страны на северо-западе России. Вот и все, что удалось узнать об этом периоде. А в Энгельёэн-мэнор она впервые попала, когда ей исполнилось десять. По неизвестной пока причине, решено было, что учиться она будет в Хогвартсе, и за год до поступления, они всей семьей переехали в Лондон. От этого периода осталось несколько колдографий и некоторое количество документов, в основном, финансового свойства. Так что, ничего путного об этом времени она не узнала. В библиотеке нашелся, правда, альбом с обычными фотографиями, перемежающимися вырезками из британских газет и журналов. Судя по всему, она умудрилась тогда перезнакомиться едва ли не со всеми юными аристократами Соединенного Королевства, но что делать с этой информацией Анна пока не придумала. Впрочем, если ее пригласят в Букингемский дворец, она, вполне возможно, встретит там кого-то, кто помнит ее девочкой. Следовательно, как только появится свободное время, придется изучать жизнь и интересы подходящих ей по возрасту британских аристократов. Во всяком случае, тех, кто фигурировал на совместных фото.