Лили и Алисе отдых в таком шикарном месте, как побережье Адриатического моря, сразу же понравился. Они, похоже, нигде, кроме Англии, никогда не бывали, и солнечная Италия с ее голубым прозрачным небом, жарким солнцем и ультрамарином теплого моря произвела на них весьма сильное впечатление, тем более что Анна посвящала им едва ли не все свое свободное время. Ну, а детьми тем временем занимались неутомимые гарпии.

Правду сказать, девочки Энгельёэн Алису удивили. Лили их уже знала по Хогвартсу, а леди Лонгботтом встретила впервые в замке Стейндорхольм. Но тогда она была еще слишком слаба и плохо ориентировалась в реалиях современного мира, и особого внимания на сестер не обратила. Зато в первый же день отдыха на вилле Ca’Engeløya, спустившись после позднего завтрака к морю, она глазам своим не поверила, когда увидела выходящих из моря девочек. Девочкой в общепринятом смысле этого слова являлась, пожалуй, одна лишь Эрмина. Она была красивым и хорошо развитым для своего возраста ребенком, но и только. Лиза же выглядела, скорее подростком, чем ученицей второго класса, — у нее уже даже грудь появилась, — а вот Изи была уже самой настоящей девушкой. Рост метр семьдесят шесть, вес — 57 килограммов, размер груди B[3] и почти идеальная фигура. Почти, потому что девочка все еще продолжает расти, и можно было ожидать, что лет в пятнадцать-шестнадцать, у нее и грудь подрастет на размер или два, и бедра округлятся, приблизившись к идеальным девяносто, да и вытянется еще. Какие ее годы?

— Ты уверена, что ей двенадцать? — спросила восхищенная Алиса.

— Абсолютно! — усмехнулась в ответ Анна. — А сейчас ты спросишь, точно ли она приемная?

— Точно не родная?

Ну что тут скажешь! Ритуалы, которые Анна провела, чтобы включить Хэтти в род Энгельёэн и спрятать ее под другим именем и другой внешностью, оказались не просто эффективными, они явно вышли у нее сильнее того, что требовалось и ожидалось. Да и позже, Изи участвовала в нескольких довольно-таки необычных и мощных ритуалах. И вот результат. Она похожа на Анну высоким ростом, сложением и даже чертами лица. То, что они не родные мать и дочь, легко увидит только опытный маг-физиономист. Цвет волос и глаз, форма губ и носа, линия скул и разрез глаз — множество мелких отличий в оттенках и чертах, из которых формируется один, но чрезвычайно важный вывод: они не мать и дочь, они друг другу даже не близкая родня.

— Дальняя родня, — выдала Анна обычное объяснение. — Седьмая вода на киселе, но, если не вдаваться в подробности, мы действительно похожи. Впрочем, этому есть простое объяснение, большинство викингов такие же, как мы, и, кто знает, может быть ее род создал кто-нибудь из наших богов?

— Какие боги? — удивилась ее словам Алиса. — Кого ты имеешь в виду?

— Одина, Тора, Фрейю, — пожала Анна плечами. — Да, мало ли? У нас их много, между прочим.

— Так ты что, не христианка, разве? — округлила глаза Алиса.

— Мы обе язычницы, — улыбнулась ей Анна, — просто ты этого не хочешь признать. Воспитание не позволяет.

— Ну, почему же… — попробовала возразить женщина.

— Ты в церкви-то хоть раз была? — сбила ее с мысли Анна.

— Была!

— Сколько раз?

— Пять. На четырех свадьбах и одних похоронах[4], и это не шутка, Анника. Все так и есть.

— Это не считается! — рассмеялась Анна. — Я, например, язычница, но в церквях бываю часто, даже молитвы некоторые знаю…

— Зачем тебе? — удивилась Лили, которая в детстве наверняка ходила с родителями по воскресеньям в церковь. Она же не столичная штучка, а девочка из провинции. А в маленьких городках жизнь совсем другая.

— Я бываю при королевском дворе, Лили. Нечасто, но все-таки достаточно, чтобы соблюдать приличия. К тому же дружу с наследным принцем и его женой, приходится соответствовать.

— Все время забываю, что ты у нас голубая кровь! — рассмеялась Лили.

— Вы это о чем? — Алиса довольно быстро наверстывала упущенное, но пропустила она так много всего, что так сразу и не догонишь. Вот и этот факт биографии ее подруги остался где-то «за кадром».

— Элли, я официальный представитель королевы в магической Британии, — объяснила она. — Дело в том, что я едва ли не единственная из ныне живущих волшебников, кто носит значимый для магловской Англии титул. Графиня — это не только мое школьное прозвище. Это мой официальный титул, признанный короной и палатой лордов.

— Так королева знает про нас? — вычленила Алиса главное.

— Знает, — подтвердила Анна. — На самом деле, знают двое: она и принц Чарльз, как наследник короны. У нашего Министра есть канал связи с магловским премьером. Но это обезличенный канал, а королева пожелала иметь свой, «личный», связывающий ее, прежде всего, с нашей аристократией и Визенгамотом. Она, вообще, любит быть в курсе всех событий, и, что называется, держать руку на пульсе.

— Никогда не спрашивала тебя об этом… — смущенно начала Лили.

«Еще бы ты спрашивала, — мысленно покачала Анна головой, — мы же общаться снова начали, считай пару месяцев назад».

— Но как так вышло с вашим титулом, вы же, вообще, вроде бы, шведы, а не англичане?

— О! Это забавная история, — щелкнула она пальцами, вызывая домовика. — Бара, милая, сервируй нам, пожалуйста стол. Белое вино… Посмотри, там в погребе должно быть Пиньолетто[5] 1988 года, и подай к нему фрукты и сладости.

— Вы не против? — посмотрела она на подруг.

— Немного белового вина нам точно не повредит, — улыбнулась Лили, которая, уйдя от мужа, буквально расцвела. Уход пока был, правда, чисто функциональным, но Анна знала, если так пойдет и дальше, ссора, вызванная поведением Сметвика во время майских событий, очень быстро перерастет в развод. И, в связи с этим, аккуратно намекнула старой подруге, что та может рассчитывать на любую помощь, вплоть до переезда в дом к Анне.

— Так что там за история? — напомнила Алиса, не ставшая комментировать ни заказ Анны, ни реплику Лили.

— Видите ли, дамы, — усмехнулась Анна, — Готска-Энгельёэн — это действительно шведский род. Это все знают. А Энгельёэн — это род норманнов. И это тоже все знают. Но вот, о чем никто ни разу не задумался. Энгельёэны неоднократно отметились в истории Англии. Один из моих предков, Сигвад Энгельёэн по прозвищу Знающий Сны участвовал в походе Вильгельма Завоевателя и получил от него за доблесть и ум земли к востоку от Лондона. Земли эти за моей семьей не сохранились, но вот грамоты и патенты, выданные Вильгельмом, никуда не делись и спокойно лежат в нашем семейном сейфе в Гномьем банке.

— Ну, ничего себе! — не удержалась Лили, а домовичка, как раз в этот момент, начала сервировать стол в беседке, где они устроились поговорить «о своем, о девичьем».

— Да уж, — кивнула Анна, — но это только зачин. Потому что другой мой предок Равн Энгельёэн по прозвищу Ворон ходил вместе с Эдуардом Вудстоком — Черным принцем в его походы во время столетней войны. И хотя сын Черного принца — король Англии Ричард II Бордоский не любил приятеля своего отца, он даровал Равну Энгельёэну баронский титул и земли рядом с Йорком. И снова же, ни земли, ни титул за нашим родом, вроде бы, не сохранились, но грамоты целыми и невредимыми хранятся в нашем сейфе в Гринготсе, и их никто и никогда не подумал отменить или дезавуировать. Забыли, скорее всего. И так еще три или четыре раза мои предки отметились в истории Англии. Лет двадцать назад мой отец через наших адвокатов инициировал рассмотрение этого вопроса палатой лордов и самой королевой. Несколько лет назад, как раз перед моим возвращением в Лондон, решение, наконец, было принято, и я получила британское гражданство, а графский род Готска-Энгельёэн официально включен в число британских аристократических родов.

— За это надо выпить! — подняла бокал Лили, начавшая постепенно возвращаться к себе прежней. Сказывалось благотворное влияние Анны и отсутствие поблизости мистера Сметвика. А прочее все как-то устроилось, сын был с ней, дочь с бабушкой и дедушкой, — родителями Питера, — которые в ней души не чаяли, а она отдыхала на чудесной вилле близ Анконы[6], где теплое море, пляж и подруги, с которыми развела ее жизнь.