Но перед тем мне нужно было закончить ещё одно дело.
* * *
Сев в машину, я сразу же переключился с проблем Европы и Стивена Батори на проблемы собственного фамильяра. В конце концов, он был мне значительно ближе.
«Ну что, Штопор, — спросил я, разматывая небольшую энергетическую паутину. — Готов приобщиться к магии аэрахов?»
«Всегда! — фамильяр разве что не скакал в моём сознании от счастья. — Я так хочу отведать этой вкусной паучьей магии легендарных аэрахов! Я даже мечтать не мог, что когда-нибудь такое случится!»
«О, у вас знают об аэрахах? — удивился я, так как раньше думал, что они обитатели лишь моего прежнего мира. — И что вы о них думаете?»
«У нас есть легенды, но я их плохо помню, — переход настроения от восторга до печального уныния происходил у Штопора в долю секунды, что приводило меня в полное недоумение. — Что-то про то, что в конце времён придёт в мир Примарх и сольёт наш род воедино с родом аэрахов».
«Губа не дура, — ворчливо заметил Архос. — Но, прости, фамильярам до аэрахов очень далеко».
«Я знаю, — потупился паучок. — Но это же легенда! Иногда хочется верить во что-то возвышенное! Разве нет?»
«Верить надо, — ответил я. — И, что касается лично тебя, я введу тебя в свой род, как только мы установим полную связь. Ты готов принять дар магии аэрахов и стать моим другом до конца дней твоих или моих?»
«Да! Да! Я готов! Я очень готов! Я всегда тебя защитю, пока буду жив! И всех победю! Я с тобой! С тобой, Примарх! Накорми меня, и я запомню этот дар!»
Я уже не обращал внимания на восторженные ментальные вопли в моём сознании. Я отделил часть паутины, которую наполнил магией, указанной мне Архосом, и передал её Штопору. Он возник перед моим мысленным взором неказистым подростком с неровными ещё щетинками на лапках.
Когда же он принял третий дар и вкусил его, то всё его существо принялось изменяться. Вместо угловатого паучка передо мной уже стоял сформировавшийся взрослый паук, ставший темнее и шелковистее, что ли.
«Класс! Вкусно! Ням-ням! Это же просто праздник! Вкуснее магии не бывает!»
Мда… А вот сознание его пока осталось на прежнем уровне. Что ж, не всё сразу, как говорится.
Я снова открыл дневник. Теперь мне предстояло ввести его в свой род. Причём, не в род Державиных или Донатовых. И даже не в тот род, которому принадлежал мой кровный отец. А в род Примарха.
И наткнулся на интересную запись в дневнике:
«Фамильяра ни в коем случае не рекомендуется вводить в свой род через силу. Если возникают хотя бы малейшие сомнения, то лучше, чтобы он сам выбрал свой род. Так он может остаться в рамках собственного рода. Это распространено практически у всех видов»
В конце дневника были примечания, где было подробно написано о роде Аксипур. Я сильно увлёкся, читая обычаи рода и некоторые особенности.
В частности, в дневнике Кропоткина объяснялось, почему фамильяры стали столь редки и ценны. Дело оказалось в ограниченности рода. Как и эфирникам, разумным тарантулам негде было взять свежей крови. Вливания из дикой природы были в силу понятных причин невозможны. Ну не родятся от осинки апельсинки, что ты не предпринимай. А, размножаясь сам в себе, род постепенно вырождается. Любой род.
Так вышло и у Аксипур (слово оказалось несклоняемым). Долгие века они пытались разнообразить свой геном, в том числе и магическими методами, но у них так ничего и не получилось.
Тем более странными выглядели блуждания Штопора по канализации. Впрочем, в примечаниях к описаниям особенностей рода было написано следующее:
«В случае, если особь рождалась без явных признаков магических свойств, от неё могли избавиться, чтобы исключить брак потомства в дальнейшем».
Вот как интересно.
«Штопор, — спросил я, поднимая голову от дневника. — А какие у тебя магические свойства?..»
Знак вопроса замер у меня на губах.
Я внезапно очутился где-то совсем не там, где был должен.
Не было автомобиля, в котором я ехал.
Не было дневника Кропоткина.
Не было мелькающих огней Подмосковья за окном.
Вместо этого был пылающий город за моей спиной, летящие к нему челноки с людьми, уже не надеющимися на спасение, и нападающие на них аэрахи.
Глава 13
Впрочем, это открылось мне чуть позже.
Сначала я просто встал посередине поля цвета ржавого железа и наблюдал за тем, как быстрые челноки обтекаемой формы проносятся мимо меня на высоте метров пятьдесят-сто, спеша к чему-то за моей спиной.
«Я не могу! Не могу! — стенал Штопор, но слышал я его как-то по-иному, не так как обычно. — Я никак не могу!»
«Что ты не можешь? — спросил я, одновременно с этим оборачиваясь, чтобы проследить, куда так несутся все эти сигарообразные объекты. — И не переживай так, всё хорошо».
Мне бы собственную уверенность. На самом деле, я оказался настолько сбит с толку, что вообще не понимал, что происходит и где я оказался. Честно говоря, я даже был готов оказаться распластанным в кровавой пентаграмме под небоскрёбом моего истинного отца.
Но то, что творилось сейчас было за гранью моего понимания.
«Я не могу вылезти, чтобы всех победить! Твоё сознание переместилось в другой мир, а тело осталось в прежнем! Я не могу вылезти!»
«Не нервничай, — попросил я. — Помогай мне своим присутствием».
«Мы в мире, где я чувствую присутствие аэрахов, — на удивление спокойно проговорил Архос. — Они появятся перед нами через десять… девять…»
У меня была ещё куча времени.
Восемь… Семь…
Это ещё Архос считал, или уже я за него?
Штопор и Архос сплелись с моим сознанием. Они уже были не отдельными единицами, а секторами моего собственного разума.
За моей спиной возвышалось громоздкое строение с плоской крышей, из-за которой виднелись обтекаемые фюзеляжи не то ракет, не то стоящих на соплах самолётов. Отсюда мне было не видно.
Шесть… Пять…
Некоторые из них горели неестественным багрово-фиолетовым пламенем. Из здания или даже с его плоской крыши до меня доносились испуганные крики.
Четыре… Три…
Мне подумалось, что вон та площадка на самом верху очень похожа на башню, с которой Антонио Сан-Донато отражал атаку Батори.
Два… Один…
Я повернулся обратно. Взлётная площадка осталась за моей спиной. Над головой постоянно пролетали челноки, спешащие, по всей видимости, к кораблям. Чтобы что?
Улететь, разумеется. Улететь от чего?
Угрозы я не чувствовал абсолютно. Почему-то на этот раз моё паучье чутьё спало беспробудным сном.
В нескольких километрах от меня открылись порталы, из которых вылетели…
Сначала мне показалось, что это футуристические космические корабли, несущиеся сквозь червоточины в пространстве. Но нет.
Закованные в броню, усыпанные множественными технологическими приборами аэрахи сотнями вылетали из пробоин в реальности и тут же ощетинивались пушками.
Спешащие к порту челноки тут же оказались под обстрелом. Сияющие заряды плазмы, наверняка, накаченные паучьей магией, вылетали многочисленных стволов и обрушивались на сигарообразные объекты целыми очередями.
Вокруг корпусов летящих на пределе возможностей челноков постоянно вспухали защитные поля. С каждым попаданием они становились всё тоньше и тоньше. Понятное дело, энергии на это дело тратится просто немеренно.
А затем, как по команде, сигарообразные принялись отстреливаться от летающих пауков, закованных в броню. Но первый залп так же, как и у противников, упёрся в глухие невидимые поля.
Множество выстрелов, оглушающие звуки, ослепляющие взрывы снарядов о защитные поля. И всё это мгновенно на всём протяжении видимого неба.
Что-то тяжело бухнуло за моей спиной. Обороняющиеся выпустили какую-то тяжёлую ракету.
Зачем? Против отдельных пауков нужны маленькие вёрткие снаряды.
И тут я понял, что возникшая ситуация разрывает меня надвое.
