— Ну, если всё благополучие вашего рода зависит от одного-единственного тендера, то я не буду вставать у вас на пути, — медленно, с достоинством проговорил Державин, подчёркивая, тем самым, что даёт подачку со стола, а не отрывает от сердца выгоднейший контракт. Пускай у оппонента останется осадок от встречи. — Но учтите, что я там не единственный претендент.

— Настоящий, — через силу улыбаясь, проговорил Михаил Николаевич, — единственный.

— Что ж, по рукам, — сказал Игорь Всеволодович, собираясь подняться. — Это всё?

— К сожалению, вынужден просить ещё об одной уступке, — елейным голосом, чуть ли не пропел Орлов.

Державин снова откинулся на спинку кресла и слегка наклонил голову, всем своим видом показывая, что не хочет терять время попусту.

— Я слушаю, — ответил он, борясь с собой, чтобы не подпустить в голос злости.

— Дело в том, что мне просто не хватит сейчас производственных мощностей, чтобы обеспечить выпуск аппаратов в количестве, оговорённом тендером. Поэтому прошу вас уступить мне один из заводов. Естественно, по рыночной стоимости. Деньги я перечислю сегодня же.

Министр транспорта на секунду задумался. А не вызвана ли вся эта история с бардаком на заводах с тем, что кто-то захотел сбить их стоимость, а затем купить? В данном свете всё выглядело более чем логичным.

Впрочем, Орлов просил только один завод. И, насколько знал Державин от своей безопасности, ему действительно не хватило бы мощностей, чтобы выполнить условия тендера.

— Хорошо, — ответил Державин. — Можете купить завод под Томском. Счёт выставлю через пятнадцать минут.

— Нет, — совсем уж высоким и почти визгливым голосом запротестовал Орлов. — Под Томском никак не пойдёт, вы же знаете. В первую очередь под программу идёт Подмосковье, Тверская область и Ингерманландская губерния. Тем более, что тот завод, кажется, в некотором упадке, я не успею восстановить его к сроку.

— Чего же вы хотите, Михаил Николаевич? — дед поднял бровь, давая понять, что Михаил Николаевич уже переходит допустимые границы.

— Завод в Подмосковье, которым в последнее время занимался Никита Александрович, — выпалил Орлов. — С теми мощностями я как раз всё успею в срок и в полном объёме.

Державин восхитился наглости оппонента и ужаснулся возможным последствиям. Но всё-таки Орлов спас Никиту от государственной опалы. Даже если внуку удалось бы убежать, жить в империи уже не представлялось бы возможным. И понимая это, Игорь Всеволодович уже был готов уступить завод, несмотря на все этические и юридические тонкости. В конце концов, нет актива в этом мире дороже, чем человеческая жизнь. А завод, ну что ж, пришла пора, возможно, Никите взяться за следующий.

— Михаил Николаевич… — начал было говорить Игорь Всеволодович с нажимом, когда его вдруг прервал телефонный звонок.

Всего полдюжины человек могли прорваться сквозь поставленные блокировки для входящих на время встречи. А это означало, что звонок важный.

«Как почувствовал, — усмехнулся Державин-старший, увидев, что вызов идёт от Никиты. — Что у тебя ещё стряслось?»

— Прошу меня извинить, — сказал он Орлову и принял звонок. — Да, Никит, что за срочность?

— Не продавай ему завод, — сказал внук, настолько безапелляционным голосом, что прекословить ему не было никакой возможности. — Ни в коем случае!

— Хорошо, — кое-как скрывая возмущение, ответил Игорь Всеволодович, и положил трубку.

«Вот же, поганец, подслушал меня каким-то образом», — подумал он и посмотрел на оппонента.

— Михаил Николаевич, — вновь начал он, но тон на этот раз был совершенно иной, как у человека, привыкшего играть лишь на собственных условиях. — Всё дело в том, что завод в Подмосковье, о котором вы упомянули, с некоторых пор мне не принадлежит. Я переписал его со всеми сопутствующими активами своему внуку. Поэтому либо завод под Томском, либо довольствуйтесь одним лишь тендером.

— Сударь, — голос Орлова тоже похолодел и стал больше похож на подвывание ветра, — вы же тоже поймите меня. Мне очень нужен этот завод, а ведь и Никита не лишился в раз всех своих способностей, и мы с вами понимаем, что ситуация, подобная той может повториться…

— Напрасно вы, Михаил Николаевич, не сдержали собственные аппетиты, — голос Державина тоже изменился, но это был северный буран, родом откуда-нибудь с полюса, грозящий заморозить одним своим дыханием. — Довольствуйтесь тем, что уже предложено, и не стоит опускаться до банального шантажа.

— Что ж, — Орлов ощерился звериным оскалом под видом оскорблённой добродетели. — Мне жаль, что жизнь собственного внука была оценена вами в один тендер и убыточный завод.

— Вам достаточно знать, что жизнь собственного внука я ценю гораздо выше, чем Вашу! Успехов в тендере, — ответил на это Державин, встал с кресла и быстро вышел, не оглядываясь на оппонента.

Он и так знал, что тот сейчас нальёт себе бокал и отпразднует получение важнейшего тендера за всю его жизнь. Мелочёвка.

Сев в машину, Игорь Всеволодович набрал сообщение.

«Надо встретиться. Ты где?»

«На заводе, который ты чуть не продал», — пришло сообщение в ответ.

«Жди меня там, скоро буду».

Поняв, что дед не будет продавать завод, я успокоился. Но перед тем, как «отключиться от трансляции», я приказал паукам следовать дальше не за дедом, а за Орловым. По поводу него у меня имелись лишь смутные подозрения, основывавшиеся на словах Варвары, которая была уверена, что он её похитил. А тут ещё всё усилилось давлением на деда.

На него, конечно, где сядешь, там и слезешь, но всё-таки от тендера он отказался. И всё, чтобы защитить меня.

Теперь, правда, предстояли ещё разборки с ним. Но они меня волновали куда меньше, чем мнение людей, которые мне доверились.

Я поднялся в цех, куда Михалыч меня позвал на чай. Не успел я подуть на дымящуюся кружку, как прилетело сообщение от деда. Ну, ясное дело, у него появились некоторые вопросы, на которые захотел получить ответы. Его право. И я ему эти ответы предоставлю. Уж он-то, готовый умереть за меня, точно не сдаст.

Вслед за этим пришло сообщение от Кропоткина.

«Нашёл дневник прадеда, принесу тебе завтра в академию».

«Отлично! Огромное тебе спасибо! Буду должен».

Ответил я ему.

«Штопор, нам с тобой руководство по налаживанию связей нашли. Ты, как, готов к более плотному взаимодействию?»

«Я — всегда! Я готов и тебя защитю!»

«Ну отлично», — решил я, хоть тут никаких сюрпризов.

Глядя на дымящийся напиток, я вдруг вспомнил о том, что у меня до сих пор не сдана практика.

— Михалыч, а можем мы быстро посчитать, сколько мы по зарплатам потратили, сколько на восстановления цехов?

— А вам это срочно нужно? — кивнул мне старик, видимо, не ожидавший этого вопроса именно сейчас. — У меня все документы там, в кабинете.

— Да мне для отчёта по практике в академию нужно, — ответил я. — Как узнали, что у меня свой завод, просят реальных цифр. Но мне досконально не нужно, можно примерный порядок. И то, что завезено было, это мне тоже не нужно. По поставкам все документы у меня есть. Так что нужно только количество вложенных средств и прикинуть примерное время их окупаемости.

— Это можно, — крякнул Михалыч, садясь рядом со мной.

Он некоторое время водил ручкой по бумаге, делая какие-то расчёты, которые затем записывал на другую уже чистую бумагу. Её он мне в конце и вручил. Я посмотрел на цифры и убрал бумагу в карман пиджака.

В этот момент в дверь каптёрки, мало изменившейся с тех времён, когда Михалыч был тут простым сторожем, постучались.

Я глотнул чаю, а старик пригласил постучавшихся. Это был один из рабочих, с которыми я собирал ветряк.

— Всё готово, — сказал он и зачем-то слегка поклонился. — Можете проверять.

— Крутится? — спросил я.

— Не то слово, — улыбнулся рабочий. — Остановить не можем.

— И не надо, — я махнул рукой. — Так и задумано.