Стивен некоторое время размышлял, с кого начать эксперимент, и его выбор пал на Сергея Скуратова. Было тому несколько причин. Основная — Разумовский очень сильно подкачал, сорвав планы по освоению Российской империи. Соответственно, за ним должок. А раз сам он его отдать не может, пусть отдаёт его сын.

Вторая причина крылась в достаточно большом расстоянии между местом, где находился Скуратов, и лабораторией. А Стивен очень хотел опробовать дальнюю переброску магии. Расчёты показывали, что потери при переброске будут колоссальными, но вдруг нет? Вдруг есть смысл подсаживать паразитов в дальних уголках планеты?

Ведь уникумы иногда прячутся далеко от цивилизации.

Например, как он сам.

— Кшиштоф, — сказал Стивен, подойдя к учёному, и положил руку ему на плечо, от чего мужичонка вздрогнул. — Наши новые паразиты подсажены, принимай поток.

— Какая будет первой? — сверкнув очками, поинтересовался учёный.

— Ментальная, — ответил Стивен и вспомнил, как в своё время боялся менталистов, думая, что они сильнее всех. Как оказалось, нет. — И сразу доложи мне, какая потеря будет. Расстояние всё-таки несколько тысяч километров, так что надо понять процент эффективности.

— Будет сделано, — сказал учёный и пошёл к панели с суперкомпьютером.

Магический поток они уловили практически мгновенно. Кем бы ни был тот самый Гнедой, но паразитов он смог настроить отменно. Вот только интенсивность этого самого потока оставляла желать лучшего.

Кшиштоф бился с различными параметрами, пытаясь усилить приём ментальной энергии, но так особо в этом и не преуспел. Магические паразиты, которые были скорее магическими биоботами, буквально сжигали объект, в который их подсадили, выкачивая из него всё до капли, но до лаборатории добиралось от пятнадцати до восемнадцати процентов.

Представив Стивену расчёты по полученной энергии, учёный склонил голову, а руки его откровенно подрагивали.

— Не переживай ты так, — сказал ему директор. — Ты ни в чём не виноват.

— Я обещал потери не больше пятидесяти процентов, — качая головой, ответил Кшиштоф. — А тут все восемьдесят пять.

— Так это ты обещал в том случае, если объект в лаборатории. А у нас объект аж в Москве. Так что брось. Попробовали, учли, сделали выводы, и всё.

— И что же? — учёный поднял глаза на директора и принялся теребить рукав халата. — Нужно будет остановить эту часть эксперимента? — кажется, он боялся, что Стивен ответит на это утвердительно.

— Ни в коем случае! — сказал директор. — Певер, подойди, пожалуйста.

Певер, который всегда держал нос по ветру в присутствии хозяина, через тридцать секунд уже стоял подле него.

— Певер, — Стивен посмотрел на него исподлобья, но лишь потому, что полностью был поглощён собственными мыслями. — Подготовьте, пожалуйста, вип-камеры для наших будущих гостей.

— Так точно, — Певер вытянулся во фрунт.

— А, и нужно пригласить их всех к нам, — проговорил директор. — Распорядитесь, чтобы доставили уникумов среднего и высшего ранга прямо к нам сюда. Чтобы не расплёскивать особо.

— Будет сделано, — заместитель уже развернулся, но затем у него возник вопрос, и он повернулся обратно. — А сколько уникумов надо?

— А сколько получится захватить, — Стивен пожал плечами, показывая, что это не имеет решающего значения. — Всё равно скоро им всем конец.

Державин-старший встречал меня на улице. Порывы ледяного ветра трепали полы его тёмно-синего пальто и седые волосы на голове и в бороде, но он, казалось, не замечал этого. Словно изваяние, стоял он на своей земле и оглядывал восстанавливаемую башню.

— Привет, дед, — сказал я, выбравшись из машины и пожимая ему руку. — Как идёт ремонт?

— Привет, Никит, — ответил он, всем своим видом показывая, что не особо воодушевлён. — Честно говоря, могло бы быть и лучше. Говорят, что из-за специфических погодных условий очень сложно работать.

Я понимал, о чём он говорит. Да, основное завихрение воздуха висело над дедовым небоскрёбом, но даже тут — внизу — ветер дул постоянно. И сейчас он был ледяной, пронизывающий до костей. Нам он казался ласковым бризом, а вот рабочих, наверняка, вынуждал работать короткими сменами, после которых они отогревались где-то в тепле.

— Но я смотрю, уже почти ничего не напоминает о взрыве, — проговорил я на это, оглядывая окрестности.

И действительно, на месте разлетевшегося на куски крематория уже зиял котлован, в который надлежало залить бетон, как только позволят погодные условия. Огромные куски, вырванные из башни, были заменены новыми, современными конструкциями, усиленными строительной магией. Лопнувшие от взрыва стёкла уже практически все заменили. Сейчас бригада трудилась в районе пятидесятого этажа, где оказалось несколько треснувших стёкол, которые не заметили раньше.

Отсюда с земли бригада рабочих выглядела маленькой, словно игрушечной.

— Это да, — согласился дед. — Вообще я зря дал волю Славику. Надо было уменьшить до минимума заряд взрывчатки. Тогда бы только крематорий разворотило, и то не весь. Нет, блин, давай шандарахнем! С детства он — любитель всяческих фейерверков. Его из академии-то чуть не отчислили за то, что он учебный корпус чуть не сжёг.

Оказывается, я многого не знал о своём дяде Славе. Мне он казался серьёзным и собранным человеком, который родился уже с армейским уставом в руках, а тут вон что выясняется.

— А когда обещают закончить-то? — поинтересовался я и тут же спохватился, что мои слова можно трактовать по-разному. — Это совсем не значит, что ты мне надоел, просто понимаю, как ты беспокоишься.

Дед повернулся ко мне и внимательно всмотрелся в мои глаза.

— До того, как ты решил поправиться, было лучше, — проговорил он и лишь после этого улыбнулся. — Говорят, ещё месяц-два. Но это полностью восстановить, как было и даже лучше. А жить можно и сейчас. Но я надеюсь, что вы пока меня не погоните, — и он хохотнул.

Видимо, мысль о том, что мы сможем его попросить вон, показалась ему забавной.

— Спим и видим, как бы тебя выпроводить, — в тон ему ответил я. — Кстати, я сдал практику в академии. И, судя по продолжительным овациям, на отлично.

— Я почему-то даже не сомневался, — дед стоял на одном месте, овеваемый ледяным ветром, словно получая удовольствие от одного лишь факта, что находится возле родного дома. — В последнее время ты сильно возмужал, и это бросается в глаза. Думаешь, я просто так на тебя вертолётный завод переписал?

— А я думал, чтобы налоги не платить, — ехидно заметил я и удостоился взгляда исподлобья, в котором всё равно искрился задор.

— Вот же ты — заноза какая, — проговорил дед, глядя на меня. — Молодец. Но нет, спешу тебя разочаровать. О налогах я в тот момент вообще не думал.

— А мне пришлось, — продолжая гнуть свою линию, заявил я. — Впрочем, я на этом фронте учусь, так что проблем возникнуть не должно. Кстати, я подписал нашего преподавателя по налогам, Никифора Владимировича на полный внутренний аудит предприятия. Так что думаю, он мне и с последующим расчётом налогов поможет.

— Помнишь, я говорил тебе, что ты везучий? — спросил меня Державин-старший. — И окружаешь себя исключительно полезными людьми?

Я был готов с ним поспорить, но не стал. Однако какая может быть польза от того же Олега? Да и не искал я никогда выгоды из общения с другими. Если уж она сама плыла мне в руки, то тут грех было отказываться.

— Помню, — кивнул я, запрокидывая голову.

Рабочие в люльке на уровне пятидесятого этажа как раз пытались снять очередной осколок стекла высотой в целый этаж. «Интересно, — подумал я, а как они это делают? Присосками? А на таком морозе присоски эти эффективны, или нет?»

— Так вот, — продолжил тем временем дед, — могу теперь сказать, что ты не только везучий, но и хитрый, как Чернобог. — Как получить «отлично» на предмете «Налогообложение»? Найми преподавателя сделать себе аудит! Ты просто молодчина! Горжусь!