Готово. Амалия, 29 лет, Новосибирск. Психиатр. И мое веснушчатое лицо в обрамлении медных волос. Предчувствие хорошее, может быть, получится вернуться домой даже быстрее срока.

«Хочешь ночевать иногда вместе?» – первое сообщение в списке непрочитанных, и я снова нажимаю «удалить», даже не открывая. «Кто ты по знаку зодиака?». «Почему такая бомбита скучает?». «Приезжай ко мне». Удалить. Удалить. Удалить.

За неделю я нажала эту кнопку чаще, чем хотелось бы. Моя внешность «на любителя» здесь никого не отпугнула, видимо, собрались исключительно любители. «Психиатр» в описании тоже не сработал и был удален после пятнадцатого вопроса «в натуре психиатр?».

Я просматривала карточки с фотографиями, читала анкеты и отвечала. Уже к третьему дню повальных грамматических, стилистических и пунктуационных ошибок, стало казаться, что проверяю сочинения «мое лето». Обычно терпимая даже к коллегам, произносящим «фобИя», я стала отправлять в бан за «что бы», когда это подчинительный союз.

Наливаю в бокал бархатного бароло, которое полюбила после поездки на винодельню Тосканы. Из гостиной доносится джаз с характерным потрескиванием пластинки. В распахнутые двери балкона заползает осенний вечер. Почти классика моей жизни, если бы на белом диване дожидалась книга, а не телефон с открытым приложением.

Шесть непрочитанных. Первое – с пожеланием доброй ночи от Станислава, 38 лет. На фотографии крупный мужчина в кожаной куртке, рядом с мотоциклом. Ну допустим. Открываю раздел «о себе». Читаю: «Жизнь это книга и каждая страница это прожитый день который мы проживаем, и переживаем каждый день начинаем заного как бы перезагружать но в внутри себя мы надеемся на лучшие ( не пытайтесь найти эти слова где-то это мои слова)». Намек на философию. Как вообще можно написать слово «заного» при наличии встроенного автокорректора?

Речь человека – отражение его мышления. Перечитываю еще раз слова, которые, как заботливо предупредил Станислав, принадлежат только ему. Но безуспешно. Не понимаю. Делаю большой глоток вина и снова жму «удалить».

Первый снег выпал сразу крупными хлопьями. Даже пятна грязных фонарей выглядят романтичнее. В чем заключена эта магия замерзшей воды?

Паркую машину и выхожу на хрустящую улицу. Мимо проходит женщина с девочкой лет 5. Девочка хохочет и ловит снежинки. Укутанная в шарф, она не может двигать шеей, поэтому поворачивается всем телом, круглым от количества одежды. Чувствую, как на щеки наползает улыбка.

– Добрый вечер, Амалия Александровна – обращается ко мне знакомый мужской голос.

– И вам, Виктор Сергеевич – оборачиваюсь, чтобы поприветствовать хозяина голоса, шестидесятилетнего бомжа. Точнее сказать, человека без прописки, потому что у него даже место жительства есть. Виктор Сергеевич интеллигентный и добрый старичок, доктор физико-математических наук. Его судьба как роман о большом успехе и еще большем поражении. Восемь лет он живет в подвале соседней пятиэтажки. Всегда вежливый, но не навязчивый, зимой чистит снег, весной сажает цветы, летом подметает. С подстриженной бородой и в опрятной одежде старик больше похож на смотрителя маяка, чем на сибирского бомжа.

– Вы сегодня задумчивы, Амалия Александровна. Или мне показалось? – с улыбкой спрашивает он.

– Задумчива, Виктор Сергеевич.

– Что бы там ни было причиной, дайте этому второй шанс – шутливо и легко произносит голос из бороды. Шорох метлы удаляется вместе со стариком. Второй шанс?

А ведь последнюю неделю я почти не захожу в приложение для знакомств. В лифте жму кнопку с цифрой 9 и достаю телефон. Нахожу спрятанную от коллег и других любопытных глаз иконку. Десять сообщений. Внимание привлекает незнакомая аватарка. «Валентин подмигнул вам». Перехожу в профиль Валентина: брюнет с телом музейной скульптуры. В графе о себе «лирический герой». Интересно. Лифт открывается на нужном этаже. Спешно бросаю вещи в коридоре и думаю, что написать Валентину. Лицо кажется приятным, он точно высокий и у меня появилось предчувствие, что в это раз будет встреча.

«Не умею подмигивать. Ни здесь, ни в реальности. Поэтому просто привет» – перечитываю дважды и отправляю. В животе разливается странное, но приятное волнение.

Принимая ванну, продолжаю размышлять о том, каким окажется этот Валентин. Интуиция меня не подводит. Сигналы приходят из подсознания, которое воспринимает и перерабатывает в миллион раз больше информации, чем сознание. Я научила это тело “слышать знаки”. Когда нелогично, но точно “надо”. Тепло, расслабление, ощущение расширения – лучше мыслей показывают правильный путь. Мурашки не врут. Сейчас именно так.

«И тебе привет. Ты какая-то шикарная» – высвечивается на экране.

За час переписки выясняю, что Валя – профессиональный боксер в тяжелом весе. Его рост два метра, пять сантиметров, он уверен в себе и готов к встрече завтра. Пишет без ошибок, никакой пошлости или дешевых подкатов. Ловлю легкий диссонанс, потому что внешность не сочетается с манерой и тоном общения. Решаю пока не сообщать свою профессию и пишу уклончивое «работа с людьми». Договариваемся, что он заедет за мной ровно в семь. Убираю телефон и улыбаюсь потолку. Чувствую себя девочкой-подростком, которую позвал гулять популярный мальчик.

При мысли об этом в сознании вспыхивает образ медовой кожи и серых глаз одноклассника, который, однако, никогда бы меня не пригласил. Моя первая любовь. Безответная и бессмысленная.

Стою у соседнего дома в ожидании Валентина. Опаздывает на 20 минут. Собираюсь уйти, но из-за угла показываются фары. Свет почти ползет по дороге и когда машина ровняется со мной, понимаю почему. Это двухместное купе с низкой посадкой. Спойлер намекает на то, что за рулем неудавшийся гонщик и я напрягаюсь больше, чем от опоздания. «Не ставь диагноз по аватарке» – проносятся в голове мои же слова коллегам, в попытке удержать их от поспешных выводов. Стекло опускается и, занимая все пространство окна, появляется голова боксера.

– Меня ждешь? – Улыбается голова. – Садись.

Молча растягиваю губы и обхожу машину. В меня врезается острый запах пота, смешанный с автомобильным освежителем. За рулем сидит гигант, и я задумываюсь, о том, как он помещается в малюсеньком купе. Валентин говорит что-то про «модный рестик» и нажимает на газ. А потом включает музыку так громко, что вибрируют внутренние органы. Появляются вопросы к моей интуиции.

Посадка у машины Валентина такая низкая, что не видно водителей других машин, только их двери. Стрелка спидометра, как неваляшка, переваливается справа налево и обратно. Резкий газ, резкий тормоз. Мой вестибулярный аппарат намекает, что это неприемлемо, и запускает предупредительную тошноту. Валентин словно счастливый ребенок, несущийся на санках прямо в дерево. Жизнь священна даже для вечной души и пренебрежение ею – признак молодой сущности.

Есть на Земле те, кто недавно (по меркам вечности) выделился из Всеобщего Потока – это души, начинающие свой путь. Как правило, первый шаг «садик» – низшие материальные миры. Там становишься камнем или песком, металлом или даже газом, взаимодействуешь с другими элементами, расплавляешься, разрушаешься, познаешь состояние «быть». Можно «дорасти» до горы, вулкана или метеорита. Если повезет – до планеты или спутника. В масштабе вселенной все – крупинки.

Дальше «начальная школа» – низшие миры живых организмов. Бактерии, одноклеточные, вирусы, плесень – с задачами эволюции, развития, размножения и смерти. «Средняя школа» – животный мир. Чем выше уровень, тем сложнее устройство организма. Воплощение с щупальцами было как раз на этом этапе обучения моей души.

Дальше идут «старшие классы» – изучение сознания и отдельности. Здесь тысячи ступеней: от простых жизней, с уровнем 1.0, когда душа приходит в любящую семью, в тело с хорошей генетикой, в спокойное время. До уровня «хард-кор» с маркировкой 9.9, где каждый шаг – страдания.