— Итак, если я вас правильно понял, вы хотите бросить участок, которому и так не хватает людей, и отправиться на поиски декера, который, возможно, ничего незаконного не сделал?

Генерал неодобрительно посмотрел на Мари и Роланда.

— Как минимум, он сбежал из-под стражи. И убежал далеко, вглубь пустоши. Несправедливо обвиненные такого не делают, — ответила майор.

— Ну да и бес с ним. Не все ли равно как он попал в пустошь, как ликвидатор или своим ходом.

— Разница в том, что он в любой момент может вернуться.

— Пусть. Его засекут камеры наблюдения. Тогда мы его и возьмем. Без необходимости снаряжать опасную экспедицию и отлынивать от важной следственной работы.

— У нас есть основания полагать, что сделал нечто, что ставит под угрозу общество Цивитас Магна.

— Да, майор, я тебя услышал в первый раз. Только вот ты не можешь сказать, в чем конкретно эта угроза заключается, а подозреваемого описываешь как наивного мечтателя.

— Именно. Мы до сих пор не знаем, что именно он сделал, или думает, что сделал. И даже наивные мечтатели вполне могут наворотить дел, если у них будут нужные инструменты. Которые у него вполне могут быть. Напомнить вам о “Вестниках”? Да, в тот раз биологическое оружие старой империи не сработало. Но если декер нашел нечто, что сработать может? Только в этот раз оружие не биологическое, а кибернетическое. Нам нужно выяснить точно.

— В прошлый раз вам допрос не слишком удался, насколько я помню.

— Да. Но в этот раз он обещал мне все рассказать, если я прибуду в закрытый город. Он пытается убедить меня в чем-то. Переманить на свою сторону.

— И как, получается у него? — с иронией спросил генерал, приподняв кустистую бровь.

— Не слишком. Он говорит загадками.

— А тебе не приходило в голову, что это ловушка? Что он пытается заманить тебя обещанием разгадки, а сам в это время будет в засаде, готовый напасть.

— Приходило, — Мари пожала плечами, — только зачем ему это? Проще было бы правдиво изложить свой план, и надеяться, что мы не станем преследовать его в зоне отчуждения. Если он этого не делает, то скорее всего, ему есть что скрывать.

— Допустим. Но зачем ему в таком случае вообще что-то рассказывать, убеждать? Зачем дожидаться тебя, сидя на месте, а не уйти в место, где нам и не придет в голову его искать?

— Он считает меня идеалом сократовский мудрости, что бы это ни значило. Уверен, что я в конце концов увижу, что он прав и встану на его сторону. Кроме того… — майор вздохнула. Почему-то следующие слова говорить в глаза генералу было тяжело. Но лучше ответить прямо, — Мне кажется он в меня влюблен. Или что-то вроде того.

— Когда успел, интересно? Пока ты его вязала, или пока допрашивала.

— Я знаю, звучит это странно. Но он вообще человек странный. К тому же, насколько я могу судить, декеры в принципе не избалованы женским вниманием…

Роланд, не участвующий в разговоре — потому что до сих пор был в опале, да к тому же не дорос еще званием, чтобы встревать в беседы старших чинов, если те к нему не обращались напрямую — услышав эти слова как-то странно хрюкнул. Генерал метнул в его сторону строгий взгляд, и напарник вытянулся по стойке смирно с непроницаемым лицом. Мари продолжила:

— …потому неудивительно, что он вцепился в первую увиденную.

— Звучит все это очень натянуто. Но ладно, будем считать, что ты меня уговорила. Как далеко этот номерной город?

— По расчетам Роланда — два дня на кроулере. В одну сторону. При условии, что не будет никаких непредвиденных обстоятельств. Поэтому сложно сказать. Пусть будет десять дней на все.

— Хм. Сделаем так. Чтобы у вас была мотивация справиться быстрее — время сверх пяти дней пойдет из ваших отпусков. Я пока обзвоню ликвидаторские колонии, посмотрю, кто может занять нам машину. Свободны.

Майор козырнула и собралась выходить, когда генерал заговорил снова:

— И это, Мари. И ты, Роланд, тоже. Вы там будьте поосторожней. Опасность пустоши сильно преувеличена. И все же… — он не договорил, махнул рукой, — Ну да вы не дети, нечего вас поучать. Идите уж, поработайте, пока возможность.

Кролуер без труда можно было представить исследующим поверхность неизвестной пустынной планеты. Восемь колес с полным приводом и независимой подвеской. Шины их были сделаны не из резины, а сплетены из металлического сплава с эффектом памяти формы. Толстые стены корпуса, из композитного материала, обеспечивающего защиту от радиации, а в случае необходимости — еще и от огнестрельного оружия и мелких осколков. Узкие смотровые щели вместо окон. Герметичная кабина была снабжена замкнутой системой жизнеобеспечения, с рециркуляцией воды и воздуха. В движение машину приводил электрический двигатель, энергию же для него производил ядерный реактор.

— Это одна из старых моделей, — начальник колонии хлопнул кроулер по серому боку, — построена еще в те времена, когда в пустоши снаружи выжить было невозможно. И даже на таких катались недалеко, не в сам радиационный пояс. Все равно там делать было нечего, а после поездки сама машина фонила бы так, что экипаж бы все равно из нее выйти не смог.

— А теперь, наверное, реактор излучает больше гаммы, чем окружающая пустошь, — предположил Роланд.

— Зато запас хода почти бесконечный. Так что у вас выбора особого нет, дозаправиться или подзарядиться в пути будет негде. Да и как сказать. Щит между машинным отделением и кабиной вполне приличный, так что внутри фон нормальный, можешь дозиметром проверить. Ну и пустошь бывает разная. Есть еще очаги заражения. Если наткнетесь на лысый участок земли — дуйте оттуда мигом. Это может быть место, где во время первой атаки выпало больше всего кобальта. Он в основном распался, но там еще можно схватить приличную дозу. Ну и среднеживущие изотопы забывать нельзя. Цезий легко переносится водой, собирается в низинах, оврагах, болотах. Эти тоже лучше обходить стороной. Интенсивность обычно невысокая, но зачем лишний раз рисковать? В любом случае, кроулер предупредит об опасности.

Мари поднялась по лестнице в кабину. Она не страдала клаустрофобией, но все равно жилое пространство показалось ей невероятной тесным. Узкий проход, по обе стороны от которого располагались две двухъярусных койки, лежать на которых можно было только на боку. Приткнувшийся у входа рукомойник с тонким краном и раковиной не больше пятнадцать сантиметров в диаметре. В задней части кабины — дверцы шкафчиков, вроде кухонных. Майор открыла одну из них. Внутри лежала стопка сухпайков в серебристой упаковке. Еды им выдали с запасом, на случай если экспедиция затянется. Но задерживаться в пустоши Мари не планировала, особенно после увиденного. Перспектива провести внутри этой консервной банки дольше недели ее вовсе не привлекала.

Она выглянула наружу и окликнула напарника:

— Выдвигаемся?

— Уже? — с удивлением спросил он.

— Ну да. Чего нам ждать?

— Нет, это конечно тоже верно. Раньше начнем — раньше справимся. Но все равно как-то… Я думал еще присядем перед дорогой, морально подготовимся, дослушаем инструктаж.

— Да там того инструктажа… — сказал начальник, — Вот, держи ссылку. Пособие по выживанию, самое свежее издание. Успеет кто-нибудь из вас изучить, пока до кордона доедете.

Роланд бросил на него слегка недовольный взгляд, в котором читалось “мог бы и промолчать”. Мари тоже не отступала:

— В первую смену вести кроулер буду я. Успеешь насидеться.

Видя, что отложить путешествие не выйдет, ни на час, ни на несколько минут, напарник сдался. С тяжким вздохом он поднялся в кабину, прошел в голову машины и сел в кресло пассажира. Майор в свою очередь опустилась на место водителя. Впрочем, тут же двинуться с места у нее не вышло. По сравнению с обычной патрульной машиной, управление кроулера казалось намного сложнее. Панель была усеяна тумблерами, кнопками, аналоговыми приборами и светодиодными индикаторами. Из всего этого знаком ей оказался только руль, педали и рычаг ручного тормоза. Пришлось рыться в сети в поиске мануала, все это время чувствуя на себе ироничный взгляд Роланда.