-----
В день процесса подезд петербургскаго окружнаго суда был осажден тою специальною публикой, которую привлекают громкия и скандальныя дела. Особенно много было дам. В зале суда, в местах для публики, происходила настоящая давка. На скамье подсудимых фигурировали трое: Сусанна, Julie и Покатилов. Все глаза были прикованы к этим трем фигурам, одетым в черное. Сусанна и Julie старались не смотреть на публику и заметно волновались, особенно в начале процесса. Покатилов держал себя совершенно спокойно и время от времени разсматривал публику, где мелькало столько знакомых лиц. -- Вся улица собралась,-- шептал он, обращаясь к сидевшей неподвижно Сусанне. Самою интересною частью этого процесса явился допрос свидетелей, прикосновенных к делу тем или другим путем. Первым вызван был Симон Денисыч. Он вышел сгорбленный, убитый, жалкий. Перекрестные допросы прокурора и защиты об отношениях Доганскаго к его жене и дочери покрыли его лицо смертною бледностью. Да, бедный старик только сейчас понял всю бездну позора, которая окружала его. Он как-то умоляюще оглянулся назад, на публику, потом на скамью подсудимых, и наконец отказался давать ответы: он здесь потерял разом и жену и дочь. Калерия Ипполитовна выдержала характер и не поддалась на закидываемыя ей удочки. О Доганском она говорила таким простым тоном, как говорят о хороших знакомых. Капитан Пухов растерялся хуже Симона Денисыча и несколько раз принимался разсказывать о своей бухарочке, несмотря на предупреждение председателя, что это к делу не относится. Свое показание капитан кончил защитой дочери. Эти "отцы" произвели на публику самое тяжелое впечатление. За ними следовали самые важные свидетели -- Богомолов и Чвоков, которые дали самыя нелепыя показания, какия даются только умными людьми. Богомолов прямо начал с обвинительнаго тона. Особенно сильно нападал он на Сусанну и подарил публику массой самых пикантных подробностей интимной жизни Доганских. Нилушка Чвоков с своим обычным апломбом тоже напал на Сусанну, стараясь этим окольным путем возстановить собственную репутацию. Он даже впал в некоторое ожесточение и горячо высказал целый ряд нравственных принципов, чтобы показать всю безнравственность некоторых людей. -- Іуда!..-- шептал Покатилов, сжимая кулаки. После этих свидетелей публику и самих подсудимых насмешили oncle и Зинаида Тихоновна. Первый, бывая почти ежедневно у Сусанны и Julie, решительно ничего не мог сказать об их интимной жизни. Это ужасно возмутило прокурора, и он напал на oncl'я с особенным усердием. Oncle кончил тем, что вместо ответов начал глупо улыбаться и разводить руками. Зинаида Тихоновна с причитаньями и слезами все время требовала свои кровныя пять тысяч и никак не могла понять обяснений председателя, что об этом будет другое дело, и тогда это выяснится. Мансуров был не лучше oncl'я, а Инна вызывала смех своими наивностями. Чарльз Зост был в Англии, где праздновал свою свадьбу. Сусанна и Julie отказались от всяких обяснений, но Покатилов говорил много и постоянно делал вопросы свидетелям, стараясь выгородить Сусанну. Он во многих случаях жертвовал собой, чтобы спасти ее, хотя и сознавал полную безполезность этих героических усилий. Сусанна переживала свой позор как-то безучастно, и у нея только чуть вздрагивала левая бровь, когда произносилась фамилия Мороз-Доганской. Эта аристократическая фамилия давила ее, как позорное клеймо. Все громадное дело выплыло во всей своей некрасивой наготе. Вопрос об отравлении Теплоухова сошел на нет сам собой, и оправдание Julie было вне всякаго сомнения. Самую живую сенсацию в публике произвело чтение записной книжки Теплоухова, где день за дном велись все его расходы. Богомолов и Нилушка Квоков только иллюстрировали разными бытовыми подробностями эти мертвыя цифры, причем Теллоухов выставлялся несчастною жертвой мошеннической эксплоатации. Было поставлено на вид, что Сусанна эксплоатировала не одного Теплоухова, но вопрос о таинственных старичках был замят, что она вообще составляла всю душу совершившихся преступлений, и что на одном конце этой преступной эпопеи лежат два трупа, а на другом -- дело о подложном векселе, напрасно погубленная репутация молодой девушки и готовый погибнуть молодой человек. Одним словом, вся тяжесть обвинения сводилась исключительно на голову одной Сусанны. Она сама желала себе полнаго обвинения, которое избавит ее навсегда вот от этих людей, наслаждающихся ея позором. Собственно судоговорение не представляло ничего особеннаго, да и публика была уже сильно утомлена. Последнее слово говорил один Покатилов и опять старался выгородить Сусанну. Присяжные вынесли оправдательный вердикт Julie и Покатилову, а Сусанна была осуждена с лишением прав состояния на ссылку не в столь отдаленныя места Сибири.
-----
Через месяц разбиралось дело Покатилова о подложном векселе, при помощи котораго он выманил деньги у Зинаиды Тихоновны. На этот раз его осудили. Сейчас после этого в тюремной церкви происходила интересная свадьба: арестант Покатилов венчался с арестанткой Мороз-Доганской. Счастливая парочка отправилась праздновать свой медовый месяц в страну изгнания. "Да!.. их, наконец, соединила скамья подсудимых!" -- задумчиво говорил иногда oncle, когда получал письма с сибирским штемпелем. Капитан Пухов, Julie и Мостовы переехали в Москву.
1886.
