«Подмогу зовёт», — подумал Хадар.

— Нам нужен пленный! — закричал он Вишневскому. — Надо узнать, кто они такие и откуда появились!

Вишневский кивнул. Сняв привязанную к седлу палицу, он ударил ногами лося по бокам и заставил его подняться в воздух в погоню за сбежавшим.

Бренн, тем временем, направился к Хадару. Обломки копий торчали из его тела, словно сучки из дерева. Хадар заметил, что во взгляде и движениях кукра что-то изменилось, будто переключилась программа, и он перестал узнавать Хадара. Старший агент понял, что сейчас его будут убивать. Видимо, как тогда в ладье, кукр получил приказ уничтожить его.

— Твою ж налево! — пробормотал он, доставая здоровой рукой кинжал, хоть и понимал, что это все равно что пытаться убить слона иголкой.

Мира металась наверху пагоды, словно девица в высоком тереме, и не знала, чем может помочь.

Увидев, что вместо ожидаемого Гая приплыл Хадар, она первым делом решила, будто агент убил его и теперь явился за ней. Это, конечно же, не на шутку её напугало, но Мира приказала себе не спешить с выводами и ждать, что будет дальше. А дальше с Купола спустились жуткие, похожие на демонов всадники на не менее демонических зверях — и закипел бой.

Когда появился Бренн и стал помогать Хадару, Мира окончательно перестала понимать, что происходит. До крови искусав губы, она напряжённо следила за разворачивающейся внизу баталией. Несколько раз порывалась спуститься и помочь Бренну с Хадаром, но оставался невыясненным вопрос: где Гай? И не станет ли она, спустившись, доверчивой овечкой, которая сама вышла к волкам?

Единственное, что Мира сделала, это заставила стрелы, которые всадники выпустили в Хадара, воткнуться в землю, не долетев до него. От напряжения у неё заболела голова, а из носа потекла горячая струйка крови. Впрочем, одну стрелу Мира всё же упустила из вида, и та настигла Хадара.

А затем из-за домов появился Гай, и сердце Миры сделало отчаянный рывок: живой! Слава всем богам! Живой!

На глаза навернулись слёзы, а лицо опалил жар. Она видела, как Гай убил всадника, захватил его зверя, отцепил от седла палицу с обшитым тёмным металлом навершием, и бросился в погоню за беглецом. Словно зачарованная, Мира смотрела, как они мчатся по небу, опираясь на воздух. В какой-то момент Гай поравнялся с окном, возле которого она стояла и, осматриваясь, взглянул на неё, но — не увидел.

— Останься в живых! — прошептала Мира. — Мне больше ничего не нужно. Только знать, что ты жив!

Гай почти настиг всадника-беглеца. Тот обернулся, издал леденящий душу вопль злости и ярости. Затем снял с пояса кривой меч и, развернув лося, поскакал навстречу Гаю. Сшиблись. Громко лязгнуло оружие, от удара металла о металл посыпались искры. Вцепившись в раму до боли в пальцах, Мира наблюдала за противниками.

«Нужно помочь Гаю», — подумала она и впилась взглядом в меч в руке чернозубого. Мысленно обхватила его руку у запястья, опустилась к ладони, сжавшей в тисках обмотанную кожей рукоять меча. Эх, если бы она умела управлять не вещами, а людьми! Тогда этот бой очень быстро бы закончился.

Стараясь не обращать внимание на головную боль, Мира состредоточилась на мече. Прошла взглядом по клинку, дотронулась до гарды. Ей показалось, что она сама стала мечом — холодным, гордым, безжалостным. Заставила меч шевельнуться в руке чернозубого. Тут же ощутила, растерянность мужчины, дрожь его руки.

Не скрывая злой улыбки, Мира начала медленно поворачивать меч, заламывая кисть мужчины и обращая остриё ему в грудь. Однако всадник не стал безропотно ждать, пока его убьёт собственное оружие. Зарычав, он вновь вывернул руку, обратив клинок на Гая. Но, всё же, драгоценное время было потеряно. Воспользовавшись его странным поведением, Гай ударил всадника палицей по рукам и выбил меч. Дико сверкнув глазами, всадник перепрыгнул на его лося и вцепился Гаю в горло. Они стали драться.

Мира переключилась на повод лося Гая. Заставила его обмотать шею врага и сдавить её. Всадник захрипел, выкатив жёлтые глаза.

— Нет! — заорал Гай, озираясь по сторонам. — Остановись! Он нужен нам живым!

«Догадался, что я помогаю», — подумала Мира, чувствуя, как в груди зажглось от гордости. Наверняка Гай не ожидал от неё таких способностей.

Между тем, он снял притороченную к седлу верёвку и связал противнику руки за спиной. После чего распутал удавку и привязал врага к седлу. Тот не сопротивлялся, полузадушенный поводом.

Внезапно внимание Миры привлекло движение внизу. Посмотрев туда, она увидела, что Бренн идёт к Хадару. Его движения стали механическими, и Мира поняла, что он вновь превратился в машину убийства. Хадар стоял, прижавшись спиной к стене дома и сжимая в левой руке кинжал. В его фигуре ощущалась обречённость и ожидание конца.

Мира судорожно сглотнула: что же делать? Как остановить Бренна? Вспомнилось, как она попала в подземелье лечебницы Окато, где толпа обезумевших кукров готова была разорвать её на ленточки. Теперь у Миры не осталось сомнений: Бренн такой же бездушный автомат, как и те в подземелье, и пока не выбьет из Хадара дух, не остановится. Она судорожно сжала пальцы: надо решаться. Оба — Хадар и Бренн — отсюда не уйдут, кто-то должен остаться в затопленном городе. И этим кем-то будет Бренн. Перед глазами вихрем пронеслись воспоминания о том, как они познакомились, его ровный приятный голос, ясный взгляд, улыбка. И то, как они занимались сексом, как Бренн был готов принести себя в жертву и пойти вместо неё на верную смерть.

«Это был другой Бренн», — мысленно сказала себе Мира, но внушение не помогло: голос задрожал, а по щекам потекли слёзы.

— Прощай, рыцарь, — прошептала она. — Благороднее и честнее тебя я в этом отвратительном месте не встречала и вряд ли когда-нибудь встречу. Может, поэтому всё так и заканчивается… Ты оказался слишком хорош для Азара, этой клоаки, где торжествуют убийцы и предатели… И я — обычная стерва. Прости, я недостойна тебя…

Она закрыла лицо руками, судорожно всхлипнула. Решившись, отняла руки от лица и взглянула в окно. Взгляд остановился на каменных изваяниях, сидящих на крышах домов. Внезапно Миру осенила сумасшедшая идея: а если?! Но она тут же испугалась собственной решимости.

«Хватит ли у меня сил? Это слишком сложно и трудно! Но, с другой стороны, попробовать же надо! Это единственная возможность спасти Хадара!»

Она упёрлась взглядом в ближайшее каменное чудовище: оно сидело на углу крыши, ссутулившись и опираясь длинными мускулистыми руками о край, большой рот с торчащими из него клыками был приоткрыт. Казалось, ещё мгновение, как чудовище оттолкнётся крепкими ногами и прыгнет вниз. Мира прикрыла глаза, чтобы лучше сконцентрироваться и представила, что часть её жизненной энергии переходит в каменного монстра.

«Встань и покинь своё место, — мысленно приказала она. — Ты нужен здесь, на земле».

Налетевший ветер похолодил её щёки, высушил слёзы. Открыв глаза, Мира невольно вскрикнула и отступила: чудовище сидело на окне и смотрело на неё бельмами каменных глаз.

— Иди вниз, — приказала ему Мира срывающимся голосом. — Убей кукра.

Она указала на Бренна. К тому моменту кукр бросил Хадара на землю, сел сверху и месил Старшего агента кулаками. Кажется, тот был уже без сознания.

Чудовище издало короткий рык, оттолкнулось от подоконника мощными задними лапами и спрыгнуло на землю. Бросившись на кукра, оно схватило его лапами за голову и повернуло её, видимо, рассчитывая сломать ему шею. Но голова Бренна повернулась, как на шарнире. Он оставил бесчувственного Хадара и спокойно повернулся к каменному противнику. Всё с тем же безмятежным выражением кукр ударил чудовище в грудь с такой силой, что оно отлетело к соседнему дому, врезалось в стену и, пробив её, исчезло внутри.

«Одного каменного мало!» — поняла Мира.

Между тем, кукр вновь повернулся к Хадару. Тот по-прежнему не подавал признаков жизни. Его лицо больше напоминало кровавое месиво и вызвало у Миры содрогание. Она взгляделась, пытаясь увидеть, исчезло ли Проклятие с его плеча, но находилась слишком далеко, чтобы разглядеть крохотного полупрозрачного человечка.